Парни покосились на меня.
— Да я знаю, кто убил! — призналась я. — И есть у меня подозрение, что все те, жертвы якобы маньяка, сами были маньяками! А еще у них была цель…
— Такая с зелеными глазами, среднего роста, по имени Дина?! — закончил вместо меня Константин. — Но на них тоже нашлась управа. Твой вампир?
— Не совсем! Скорее его заместитель. — Вздохнула я.
— Погоди! — влез Сашка. — Ты тоже видел его?
Константин ухмыльнулся.
— Виделись однажды. Такой представительный парень! — и повернулся ко мне. — Как ты его тогда назвала? "Мой персональный убийца"?
Я покраснела.
— Ребята! Давайте по делу!
Меня обсмеяли. После издевательств над беззащитной ведьмой, ребята все-таки переключили свое едкое внимание на другую персону — двух. То есть мы, дружно взявшись за руки, вприпрыжку отправились на кладбище любоваться полной луной. А она была просто великолепной и в ее слабых лучах мы славно сразились с некромантами, не желавшими делить с нами одну территорию. Но они в очередной раз загнали нас на дерево. Самым стойким, естественно, оказался Константин. Зомби его не трогали, и он решил показать недоучкам мастер-класс. Щелчок пальцами, после сложной схемы неуловимых жестов, и толпа пахнущих ребят разворачивается к двум ошарашенным, растерянным парням в черных одеяниях. Им на манипуляции требовалось гораздо больше времени, так что зомби набросились на нерасторопных некромантов, цепляясь в них дряхлыми пальцами. У тех не выдержали нервы, и они банально сбежали. Но почему-то ни один из моих друзей не подумал слезать с дерева бросаться вдогонку.
— Слезайте! — крикнул Константин.
— Нет! — синхронно замотали головами мы. — Сначала их убери!
— А чем они вам не нравятся? — ухмыльнулся некромант. — Вот умрете и точно такими же станете!
— Фу! — высказались мы, а некоторые и более живописно выразились, перегибаясь через ветку.
— Пусть меня сожгут после смерти! — изъявила посмертное желание я.
— И меня! — поддержал Сашка.
— Мой пепел соберите в ту же баночку, пожалуйста! — согласилась Римма. — А то вот такие придут на кладбище и в могиле полежать спокойно не дадут! Пляши под их дудку!
— Кстати, — потер ладоши Константин. — Поклонникам Майкла Джексона посвящается!
И сделав какие-то три жеста, выдав всего одну фразу, встал спиной к выстроившимся в несколько рядов трупам. Ухмыльнулся. И запел! Совсем как мертвый король поп-музыки! Он танцевал, а усопшие повторяли за ним движения.
— О, ужас! — раздался всхлип с ветки надо мной.
Кажется, Римме стало плохо.
— А ниче так танцуют! — весело и неуместно оптимистично прозвучало голосом Лизы.
— Да, только синхрона не хватает! — как всегда флегматично прокомментировал Марк.
Димке и Дашке зрелище понравилось. Они еще и подпевали. Я закрыла глаза и постаралась убедить себя, что я — воробышек! Но сидеть на дереве, не видеть, зато слышать хруст и прочие неприятные звуки — отвратительно!
Короче, я взмолилась о скорейшем финале жуткого концерта. Со своего места я увидела вампира. Парень стоял вдалеке около одного из свежих крестов и, судя по движению губ, выразился: "Психи!". После чего отшатнулся, когда из земли начал вылезать еще одни любитель танцев.
Глава 24. Прочь из моей жизни!
Наконец Маринка и Витя решили связать себя узами брака. Теперь официального и нормального! Но сначала новоиспеченный жених хотел познакомить будущую супругу со своими родителями. Так что, готовясь к их приходу, мы с сестрой творили кулинарные шедевры. Точнее Маринка творила, как всегда, а я искренне пыталась исправить ситуацию. Может я была ведьмой, но устраивать шабаш на кухне мне никогда не приходило в голову! Зато сестрица моя сейчас колдовала над сате и усиленно пыталась тушить мясные рулеты. На печи все парилось, варилось, кипятилось. Митька большими круглыми глазами следил за потугами своей маменьки. Она посолила рулеты один раз, второй раз, на третий ребенок просто силой мысли передвинул соль подальше.
— Марин, да не нервничай так! — постаралась успокоить сестру я.
— Я не хочу, чтобы все было как в прошлый раз! — остановилась она и всплеснула руками. — Боюсь, что они окажутся такими же, как…
— Маринка, ты им понравишься! — заверила ее я, взяла за плечи и попробовала влить в нее немного уверенности. — С Витей у вас получится прожить долго и счастливо! Я верю в это! И ты поверь!
Она посмотрела на меня так, словно я открыла ей великую и жутко страшную тайну. Разревелась и бросилась обниматься, попутно зацепив бедром печь. Та колыхнулась, сдвинула крышку, и она хлопнулась на кастрюли, сбрасывая их прямо на ноги Маринке. Мы с Митькой сработали четко, одновременно вскинули руки, заставляя непослушную посуду и ее содержимое зависнуть в воздухе. Впервые сестра стала свидетельницей колдовства. Она обернулась. Взглядом проследила за тем, как продукты медленно и послушно возвращаются на свои места. Повисла тишина…
Маринка не собиралась падать в обморок или причитать о галлюцинациях. Нет! Она поняла, кто это сделал!
— Ты! Это… это… ты… — срываясь на истерические высокие нотки завопила сестра. Вместо того чтобы поблагодарить, она обвинила меня во всех смертных грехах. — Ты! А я все думала, как вазы не разбиваются! Это ты его научила! Ты! Ты учишь его… Что это? Болезнь какая-то?
— Марин, это не болезнь. Это дар. Понимаешь? — я присела рядом с племянником и стала рассказывать. — Видишь ли. В нашей семье всегда были ведьмы. Я при рождении получила всю силу предков умерших, и даже живущих. Бабушка с ее карпатскими подругами запечатали мой дар. Чуть больше полтора года назад печать спала. Колдовство вышло наружу. Сначала было даже весело. А потом. Бабушка пыталась меня убить, и выяснилось, что магия должна разорвать меня на части. Я умирала. Дважды. В последний раз, когда я была при смерти, меня спасли. Друзья отделили часть силы и отдали тому, кто умирал в тот момент.
Я посмотрела на Митьку, он на Маринку. Она раскрыла рот, но не издала ни звука.
— Нравится тебе это или нет, но он часть меня! В нем моя сила. Он такой же, как я.
Сестра все еще молчала, а я подумала, что неплохо бы добить ее информацией и выдала:
— И тем, что Митька остался с тобой, а Антон отстал раз и навсегда, ты мне обязана! Если бы я не навестила его поздним вечером и не запугала до заикания и недержания, вряд ли он бы отдал тебе сына!
— Вон отсюда! — указала на дверь Маринка.
Митя разревелся.
— Но…
Спорить или что-то доказывать было бесполезно.
— Что у вас происходит? — заглянул на кухню Витя, услышав рев ребенка.
