– Ты же знаешь, что я говорю правду. – Он скрестил руки на груди. – От кого бежишь, Лия? Что-то мне подсказывает, что не от меня. Я – только намалеванное тобой же пугало, отговорка, позволяющая находить причины и бежать все дальше и дальше. От себя самой?
А ведь он был прав. Абсолютно и безоговорочно.
Я устало села на пол и уткнулась подбородком в подтянутые колени.
– От себя не убежать, – глухо пробормотала я.
– Определенно. – Тут Дэрриш меня снова удивил – он не стал читать нотации, а просто свернул тему. – Ладно, оставим это. Ты же не за проповедью сюда пришла, а за помощью, не так ли?
Молчаливый кивок.
– Обещаешь не чудить?
Я хотела опять кивнуть, но передумала:
– Обещаю.
– Эй, Эст, хватит прятаться за порогом. – Император чуть повернул голову к выходу, стараясь на всякий случай не терять меня из виду. – Императрица обещала вести себя пристойно.
– Ну даже и не знаю, заходить или как, – фальцетом откликнулся Верховный маг Империи, откидывая полог и заглядывая внутрь. – А вдруг она на меня все же накинется и сделает что-нибудь… хм… неприличное. Как я, опороченный, потом буду в глаза Аксию смотреть!
Против воли я захихикала, а потом и вовсе расхохоталась в голос, повалившись на ковер. Такой яркой была представившаяся мне картинка: путающийся в длинной мантии и страстно прижимающий к груди портретик Верховного священника Эст Сотворитель, бегающий от меня вокруг осевого столба.
– Вижу, у нас есть-таки надежда на конструктивный диалог, – сказал Эст уже нормальным голосом, плотно прикрывая за собой полог в шатер. – Только будет он, к сожалению, совсем не коротким. Ваши Императорские Величества, разрешите присесть старому немощному магу? Настоялся я что-то уже за порогом.
Император рассмеялся:
– Разрешаем. – Он кивнул на единственное кресло.
– Ой, ну как же я буду сидеть, когда мой Император стоит! – наигранно засокрушался Верховный маг.
– Садись, – стальным тоном приказал Дэрриш. – Лицедействовать будешь в другой раз. Сейчас на это нет времени.
– Знаю, подслушивал, – невозмутимо сознался маг, довольный усаживаясь в кресло. – Наконец у кого-то хватило сил прикончить старую стерву. То есть я хотел, разумеется, сказать, все под Единым ходим.
– Эст. – Предупреждающие металлические нотки в голосе Императора зазвучали громче.
Верховный маг похлопал ладонью по подлокотнику.
– Простите старика, мой Император, привычка.
Маг повернулся ко мне и попросил:
– Ваше Величество, будьте добры, расскажите поподробнее о случившемся.
– Буду. Если пообещаете не называть меня «Ваше Величество». Иначе буду злющая, как голодный волкодлак, и никакого диалога у нас не получится.
Дэрриш нахмурился:
– Лия, сейчас не тот момент, чтобы спорить и ставить условия.
– Вот именно.
– По-моему, Дэш, она тебя сделала. – Эст поймал недовольный взгляд Императора и развел руками. – Понял, молчу и слушаю… Императрицу.
– Дэш, а по-моему, кое-кто сделал нас обоих, – мрачно заметила я.
– Этот может.
Мы обменялись понимающими взглядами.
– Дети, не отвлекайтесь. До утра не так уж много времени. Итак, что же произошло на Острове после нашего отплытия?
А ведь действительно, что же такого произошло в тот вечер?
…Сумрачный коридор Обители. Две до невозможности серьезные неранки бдят у раздвижных дверей.
– Не утомляй Мудрейшую пререканиями, – наказывает мне Мерчулла, прежде чем впустить в покои Матери Юфимии.
Три настенные лампы дают приятный мягкий свет. В комнате не просто тепло – жарко. Однако Мудрейшая кутается в меховую накидку – ее знобит. Прикрыв глаза, она полулежит в глубоком кресле. Даже при слабом освещении заметно, что кожа женщины желтовато-серая, щеки впали, а под глазами залегли тени. Сегодняшний день состарил ее лет на двадцать.
– Садись, Рель, я сейчас, – говорит Мать Юфимия, не дрогнув ресницами. – Может быть, хочешь чаю?
Других кресел тут нет, как и стульев. Поэтому усаживаюсь просто на меховой коврику ног Мудрейшей.
– Нет, благодарю. – Пока мы с Мерчуллой ждали аудиенции, в меня уже влили пару чайников этого целебного напитка.
– Хорошо. – Голос Матери что наждак по дереву – сухой, жесткий, невыразительный. – Не хочу утруждать Младших дочерей – они и так со мной побегали нынче.
Я с любопытством оглядываюсь. Как-никак личные покои Мудрейшей – интересно же! Сказать честно, интерьер роскошным не назовешь. Только кровать выбивается из общего изящно-простого стиля. Слишком уж она… тиланская – с тяжелым балдахином, пуховой периной и кучей подушек.
Мы молчим некоторое время. Мать Юфимия наконец открывает глаза. Взгляд у нее отнюдь не сонный или затуманенный. Женщина протягивает руку к неподалеку стоящему сундуку и откидывает у него крышку. Извлеченный оттуда футляр Мудрейшая отдает мне.
– Ты выполнила свою часть сделки, – слабо улыбается она, – сейчас я выполняю свою. Открывай.
Я открываю пузатую коробочку. Внутри лежит кольцо. Из серебра, простенькое, поверхность изрыта мелкими рунами. По виду оно точно такое, как его описывал благородный Тэмас в своей книге. Даже клеймо мага на месте – выгравировано на внутренней стороне.
– Вы отдаете его мне? Сейчас?!
– Да.
– И не боитесь?
– Нет.
– Но… почему?! – Меня распирает от удивления, слов выразить ошалевшие мысли не хватает. – Я ведь могу… просто… раз, и… все. А вы останетесь ни с чем.
– Не можешь.
– Разве?
Я вытаскиваю кольцо и надеваю его на большой палец – единственный, с которого оно не сваливается. И всеми силами пытаюсь обратиться к артефакту.
«Домой! – приказываю я. – Верни меня домой! Сейчас же!»
Кольцо мертво. Просто кусок давно не чищенного серебра.
– Вот видишь, – усмехается Мудрейшая Мать. – Мне не о чем беспокоиться.
От обиды у меня выступают слезы.
– Вы меня обманули!
Мать Юфимия устало прикрывает глаза.
– Ничуть. Кольцо подлинное. Если тебе нужны будут доказательства, в архиве сохранились дневники Корзака. Можешь изучить – там есть подробное описание и наброски.
Я предательски шмыгаю носом.
– Благодарю, я знаю, как выглядит Ключ! Но возможно, в моих руках всего лишь дубликат, изготовленный по только что упомянутым дневникам, дабы обдурить некую чересчур доверчивую Избранную?
– Не так уж ты и доверчива. – Она пристально смотрит мне в глаза.
