— Иди,— скомандовала старуха,— но помни: я жду тебя до рассвета.
Серая фигура двинулась вперед, словно только и ожидала этого приказа. Стремительно надвигавшаяся темнота быстро поглотила зловещую фигуру, но глаза ведьмы еще долго различали серый силуэт. Лишь когда горбатая спина затерялась среди узких улочек, Рогаза обернулась к стражнику.
— Мост развести лишь с первыми лучами солнца,— приказала она и отправилась прочь.
— Будет исполнено, госпожа,— ответил он в темноту и замер.
* * *
— Так что будем делать? — в который уже раз в этот вечер задал вопрос Мэгил.
— По-моему, спать уже пора,— ответил Зул, смачно зевая.
— Ты поосторожнее, челюсть вывихнешь,— посоветовал ему Конан и уставился в усыпанное звездами небо. Рыжеватый диск луны висел почти прямо над головой.— Скоро полнолуние,— задумчиво произнес варвар.
— Нам бы только попасть внутрь, — словно отвечая на его невысказанные мысли, мечтательно произнес жрец, и северянин усмехнулся.
— В Черный Замок мы попадем, так или иначе,— устало отвелил он,— вовсе не это меня заботит.
Мэгил резко выпрямился:
— Каким образом?
— Пока не знаю,— равнодушно пожал плечами киммериец.
— А-а-а…— разочарованно протянул жрец,— а то я уж подумал…
— Кром! — вспылил Конан.— Ты так говоришь, как будто, попади ты внутрь, и все наши проблемы решены!
— Ну-у,— помялся жрец.
— Я же тебе сказал,— вновь повторил Конан,— что внутрь мы как-нибудь да попадем!
— Но как? — упрямо повторил жрец.
— Да хотя бы тем путем, что когда-то перенесли туда груду камня, из которого сложили Черный Замок! — отрезал варвар.
— Но колдовство древних…— начал, было, жрец, и Конан досадливо поморщился.
— Брось! Труд рабов гораздо дешевле!— снисходительно объяснил он, удивляясь про себя, как можно не понимать такой ерунды.— Вот увидишь, найдется где-нибудь тропа или остатки тропы, по которой люди без всякого колдовства таскали на своих спинах каменные глыбы.
— Может, ты и прав,— почесал в затылке жрец,— но если такая тропа и существует, на поиски ее нужно время, а у нас его нет.
— Нет и не надо.— Конан широко зевнул.— Интересно, где Фан?
Конан встал и посмотрел в черное небо, словно и впрямь надеялся заметить в густой листве деревьев затаившуюся птицу, и Мэгил выругал себя: как он-то сам мог позволить себе забыть о ручном соколе с душой человека?
Словно в ответ на зов, послышался шум крыльев, и сокол камнем упал сверху, зависнув над самым плечом киммерийца.
— Нет! Нет!— закричал тот.— Вот сюда, а то от твоих пожатий остаются шрамы!
Он похлопал ладонью по спинке скамейки, и жрец понял, что Конан, оказывается, находил время и для общения с птицей. Правда, когда это могло происходить, он даже не представлял.
— Слетай-ка ты завтра к этому Нергалову колодцу, дружок, и отыщи путь, который привел бы нас к Черному Замку. Да смотри, не попадись кому-нибудь на глаза.
Пока Конан говорил, Фан смотрел ему в глаза, а потом кивнул, и было в этом вполне человеческом движении что-то такое, что заставило болезненно сжаться сердце жреца.
— Там наши люди,— объяснял Конан,— полторы сотни человек, и, если мы не поможем, всех их ожидает участь пострашнее твоей.
Откуда-то издалека, ослабленный расстоянием, донесся непонятный рокот.
— Мост опускают,— тут же ответил варвар на невысказаный вопрос Мэгила.— Не нравится мне это.
— Нергал с ними,— отозвался Зул, зевая.
— Смотри, не вывернись наизнанку,— предостерег его киммериец,— что тогда делать станешь?
И Акаяма, только что последовавший заразительному примеру друга, едва не откусил себе язык, когда необъятное тело затряслось от хохота.
— Все!— Северянин вскочил.— Пошли отсюда, пока все от безделья не перекалечились!
— Куда это ты собрался? — встревожился Мэгил.
— Вставайте, сони! — прикрикнул он на Акаяму с Зулом и обернулся к жрецу: — Может быть, для тебя и не вопрос, что ты станешь делать, когда проберешься внутрь, но я не желаю соваться неизвестно куда, не представляя, что меня ждет там.
— И что ты собираешься делать? — поинтересовался жрец.
— Сейчас полночь. Все давно спят,— просто ответил киммериец и окинул друзей взглядом, пытаясь оценить, кто из них на что способен.— Я собираюсь пробраться во дворец и из первого же попавшегося жреца выбить все, что он знает о Черном Замке.
— Я с тобой! И я! — вскричали Зул с Акаямой, и сонливость мгновенно слетела с обоих.
— Одних я вас не оставлю! — заявил Мэгил, становясь рядом с ними, и требовательно посмотрел на киммерийца.
— А я бы без тебя и не пошел,— ухмыльнулся Конан.— Вдруг встретится что-то такое, чего я почувствовать не смогу?
Жрец так и не понял, шутит он или говорит всерьез. Фан едва шевельнулся на своей перекладине, но северянин мгновенно повернулся к нему лицом и погрозил пальцем:
— А тебе завтра рано вставать!
Факел уже догорал и, перед тем как окончательно погаснуть, начал чадить. Его неверное, мерцающее пламя отбрасывало от находившихся в комнате предметов и людей зыбкие, уродливые тени, которые вдруг увеличивались до невероятных размеров и так же внезапно опадали. Из-за этого казалось, что они перепрыгивают с места на место, словно норовя спрятаться и, улучив момент, подкрасться сзади.
Зул поежился. Не то чтобы он боялся, но чувствовал себя неуютно. Впрочем, и Акаяма с Мэгилом предпочитали дневной свет мрачным теням. Конан присел перед камином и что-то там повернул, поминая Крома и досадуя на себя за то, что, перекрыв вход в подземелье, почему-то позабыл вновь запустить в работу защитный клинок. Хвала Крому, ничего страшного не произошло, но все равно впредь нужно быть внимательнее. Он выпрямился и удовлетворенно посмотрел на друзей.
— Теперь можно идти,— объявил он после того, как Зул, усевшись в кресло, потянул вниз пару заветных шнуров, и глухой гул, прокатившись где-то в толще стены, затих.— Только нужно зажечь побольше света, чтобы не плутать в темноте.
Неожиданно киммериец вспомнил, что вход в камин не перекрывал, но тот, тем не менее, оказался закрытым. Он покачал головой, в который уже раз ругая себя за странную забывчивость. Впрочем, поздно досадовать. Он поджег еще пару факелов и один из них воткнул в кольцо вделанного в стену держателя, а второй прихватил с собой.
— Ты уверен, что внизу мы никого не встретим?— озабоченно нахмурился Мэгил.
— А кого там теперь охранять?— вопросом на вопрос ответил киммериец.
— Тоже верно,— благодушно согласился жрец.
