Ледяной шквал задел не только его, вокруг от боли и страха кричали люди. В оцепенении он поднял залитые кровью глаза, пытаясь отыскать беспощадного колдуна, использовавшего ледяной поток против ни в чем не повинных людей. Тут он заметил того, кого искал. Это был тщедушный бородач из зентов. Он стоял среди грабителей на причале в шлеме и мундире, на поясе у него висел широкий меч. Дорн не понял, кто это такой. Наверное, именно этого магу и было нужно — остаться неузнанным. Щит он бросил, чтобы свободно проделывать магические пассы руками.
Размахивая чем-то, наверное талисманом, он начал другое заклинание. Дорн встрепенулся, поднялся на ноги и метнул нож, понимая, однако, что это вряд ли поможет. Он был хорошим стрелком из лука, арбалета, неплохо бросал копье, но никогда не практиковался в метании ножей.
Как он и ожидал, кинжал пролетел мимо. Расталкивая на ходу людей, он бросился к пирсу, но это заняло слишком много времени. Его бесило, что ему никак добраться до колдуна, чтобы помешать тому закончить заклинание.
К счастью, магу помешало другое. В воздухе вспыхнули искорки света, собравшись в шар, они ударили колдуна в грудь и, взорвавшись, объяли пламенем и самого мага, и стоявших на его защите воинов. Щурясь от слепящего сияния, Дорн понял, что это, должно быть, Кара наслала проклятие на черного колдуна. Через мгновение все исчезло, огнем полыхали и темные мундиры зентов, и деревянный причал, на котором они стояли. С воплями воины рухнули в воду. На одном из них был надет тяжелый панцирь, потянувший его на дно. Маг, даже выберись он на берег, вряд ли смог бы возобновить поединок.
Усмехнувшись, Дорн обернулся, чтобы встретить нового противника. Маленький человечек, подкрадывавшийся к нему сзади, чтобы нанести удар в спину, отскочил в испуге. Глаза его были широко раскрыты, это был не воин Черного Сообщества, а скорее всего один из пассажиров. Может быть, он был верноподданным зентильских лордов, решившимся на это безрассудство по глупости, или он подумал, что таким страшным существам, как полуголемы, следует оказывать сопротивление.
Что бы ни думал этот дурак, Дорн, с раскалывающейся от боли головой, все еще истекал кровью и был не в том настроении, чтобы милостиво отпустить обидчика. Человечек нанес Дорну удар, но тот одним движением распорол ему живот.
Дорн повернулся в поисках новых врагов, но рядом никого не было. На другой стороне палубы Рэрун разрубил своим ледовым топором одного из защитников колдуна, а булава, возникшая в воздухе благодаря магической формуле Павела, пробила череп самому служителю Бэйна. На этом, казалось, все окончилось. Сражение было позади, Дорн с товарищами победил, пассажиры и моряки остались невредимы.
Удалось устоять перед окружившим их многочисленным сборищем грабителей, не менее презренным, чем Культ Дракона. Что, правда, не вызвало возгласов радости и одобрения у людей на борту, которые замерли от ужаса.
— Клянусь зубцами Умберлеи, — взвыл один из моряков, — теперь эти ублюдки убьют нас всех.
Может, он был и прав. На зентильских судах в спешном порядке вставали наизготовку лучники и арбалетчики, черные заклинатели тоже готовились к атаке. На воду спускались шлюпки.
— Уходим, — сказал Дорн.
— Да, пора уносить ноги, — Сказал Рэрун, на его белой бороде и покрывавшем массивную грудь меху запеклись капельки крови, — пока в нас не полетели стрелы и молнии.
— Подождите, — сказала Кара.
Она пропела другое заклинание. Вызвав порывы ветра, ее длинные белые волосы растрепались, а полы юбки забились о ноги.
Неожиданно резко похолодало, первые признаки наступавшей весны вновь уступили место зимней стуже, самый воздух в гавани застыл от мороза. Над пурпурными водами встала стена жемчужной дымки, скрывшая баржу и ее пассажиров от грабителей.
— Но все же надо поторопиться, — сказала Кара. — Я не знаю, как долго продержится это облако, у них ведь есть маги, которые могут разрушить его.
— Правильно, — сказал Дорн. — Все, кто хочет оказаться в другом месте, когда дымка рассеется, собирайте свои пожитки и бегите.
К счастью, не весь пирс был охвачен огнем. Им, хоть и с трудом, удалось перебраться с парома на берег. Другие путешественники стали разбегаться подальше от безумца, решившегося открыто атаковать зентов. Дорн не винил их за это и был даже рад избавиться от обузы — лишние спутники могли только помешать.
Полуголем повел своих друзей через весь город на юг. Они бежали со всех ног и все-таки успели заметить, что в городке не все в порядке. Не видно было ни одного ребенка. Да и взрослые тоже попрятались, двери всех домов были плотно закрыты, хотя обычно в начале весны они бывают открыты настежь, как и окна, чтобы проветрить дома от зимней сырости. Зенты разрисовали стены непристойными и оскорбительными рисунками, везде были символы Бэйна, Черного Сообщества, особенно пострадал Храм Месяца, в котором поклонялись Селуне и другим светлым божествам. Хотя захватчики и не объявляли открыто, что они оккупировали и завоевали Элмвуд, все эти признаки ясно давали понять, кто здесь хозяин.
— Куда мы идем? — запыхавшись, спросил Уилл, крутя пращой.
Он был крепким парнем, но, как и любому хафлингу, ему трудно было поспевать за длинноногими людьми.
— Прочь из города, — сказал Дорн.
— Нас будут преследовать, — сказал Рэрун. — Надо оторваться от погони или устроить ловушку.
Что-то пролетело над головой Дорна. Он с раздражением отмахнулся своей железной рукой и увидел, что это всего лишь малиновка.
А может, и не малиновка, потому что она вела себя не так, как певчие птицы, которых он видел раньше. На грязной земле у ног беглецов приземлилась пичуга с коричневой спинкой и красно-желтой грудкой. Птичка защебетала, отлетела к краю дороги, оглянулась, опять вернулась к ним, еще что-то прощебетала и, взмахнув крыльями, снова отлетела в сторону.
— Она хочет, чтобы мы следовали за ней, — сказала Кара.
— Ну что ж, — сказал Уилл, пожимая плечами, — она не похожа на зента.
— Если бы у тебя была хоть капля мозгов, — сказал Павел, — ты бы понял, что происходит.
Чувствуя во всем происходящем что-то дурацкое, полуголем еще раз взглянул на малиновку, она склонила головку и тоже посмотрела на него своими глазками-пуговичками.
— Пошли за ней, — сказал, наконец, Дорн.
Птичка, кажется, поняла его, потому что тут же полетела вперед. Беглецы последовали за ней, оставив позади окраину городка, прошли через болотистый луг и направились к лесу. Если придется войти в него, угрюмо подумал Дорн, то как, интересно, они будут продираться сквозь такую чащу — лес был полон колючих кустарников, шиповника, и только в вышине, между верхушками дубов и сосен, виднелись просветы.
