– Таким мечом ты до нас не достанешь! – крикнул ему Пасикрат. – Ты бы что-нибудь подлиннее раздобыл.
Заметив, что мы никуда уходить не собираемся, Басий перешел на шаг.
– Хочешь посидеть здесь? – спросил Пасикрат. – Войско все равно потащится через этот холм. – Черты его лица были столь безупречно правильны, что напоминали прекрасную статую, однако в глазах, как мне показалось, таилась жестокость горностая. Словно не заметив его злобного взгляда, я уселся на землю под деревом.
– Ты помнишь, как утратил память?
Я молча покачал головой.
– Может быть, девочка помнит или этот Эврикл?
– Кто это такие?
– Твои друзья, которых Эвтакт зачем-то притащил с собой. Я вчера беседовал с ними и потом долго думал над этим разговором; Ио, та маленькая рабыня, говорит, что принадлежит тебе.
– Девочку я помню, – сказал я, – только имя ее забыл.
– А как насчет Эврикла?
Я молча покачал головой.
– Я сперва не понимал, почему Эвтакт вздумал обременять себя ими.
Теперь понимаю, – заметил Пасикрат.
И до появления Басия больше мы не сказали ни слова.
– Мы немного посоревновались в беге, – пояснил ему Пасикрат. – Вряд ли меня прогонят со службы, но должен сказать, что Латро вполне может заменить меня в случае чего.
Басий кивнул, вытирая пот со лба.
– Он и борец неплохой.
– Ты пробовал с ним бороться?
Раскрасневшийся и задыхающийся Басий рухнул на землю с нами рядом.
– Я, правда, его победил. Но только с пятой попытки. Он действительно очень силен.
– Так и мне показалось. А что еще ты о нем знаешь?
– Все забывает? Вместо памяти у него девочка-рабыня. Меч его я держу при себе. Вот и все.
– Понятно. Латро, как мое имя?
– Пасикрат.
– Верно. Откуда ты знаешь?
– Ты же сам сказал мне.
– Утром-то он еще помнит, что было накануне вечером, когда мы обычно лагерь разбиваем, – пояснил Басий, – да только вскоре забывает и к полудню уже ничего о вчерашнем дне не знает.
– Так это девочка все ему рассказывает?
– У него есть такая книга – на ней написано, что ее каждое утро читать нужно. Но мы ничего в ней прочитать не смогли. Эвтакт велел мне пока забрать ее у Латро.
– Я хочу, чтобы ты ему ее вернул, а с Эвтак-том я сам поговорю. Латро, если тебе вернут твою книгу, ты мне ее почитаешь?
– Конечно, если тебе захочется слушать, – сказал я.
– А Павсанию, регенту Спарты?
– И ему тоже.
– Хорошо. Хотя вряд ли он захочет, чтобы я при нем просил тебя почитать ее: возможно, там содержится нечто такое, что он хотел бы сохранить в тайне от меня. Впрочем, вечером доберемся до Мегары, а там посмотрим.
Басий, чем занят этот Эврикл? Он что, тоже помогает Латро?
– Немного. Не так, как девочка.
– Что ты о нем думаешь?
– В Спарте ему лучше людям на глаза не показываться, – усмехнулся Басий. – Женщины просто убьют его.
– Что-то в нем меня раздражает, – заметил Пасикрат, как бы размышляя вслух.
– А ты дай ему в зубы!
– Зачем же? Ты знаешь, Латро, что у спартанцев есть обычай, согласно которому каждый пожилой человек имеет молодого друга. Понимаешь? Это очень удобно. Молодой учится у старого, более опытного, а если попадает в беду, есть кому сказать слово в его защиту. Но здесь, по-моему, нечто совсем иное…
Я рассеянно спросил, что именно, ибо не очень-то понял его мысль. В этот миг я был поглощен тем, как качается на ветру ярко-красный полевой цветок; это казалось мне исполненным глубокого смысла.
– Похоже на мужчину, у которого есть дочь. Причем и мужчина, и его дочь как бы в одном лице.
– Пари держу, за тобой немало таких бегало, – сказал Басий.
– Естественно. – Пасикрат улегся на спину, потом вдруг резко поднялся и сел. – Мне и самому покровительствовал Павсаний; таким нравится покровительствовать. Вот почему мне это хорошо знакомо. И все же – кажется очень странным. Лучше бы он был рабом!
Басий спросил, почему именно рабом, но Пасикрат не ответил. Помолчав несколько минут, он промолвил:
– У него руки всегда холодные. Вы заметили?
Вскоре нас догнал отряд, и мы пошли со всеми вместе. Я все пытался отыскать ту девочку, о которой напомнил мне Пасикрат. Вскоре я ее нашел и, чтобы проверить, хорошо ли я запомнил то, что недавно услышал от него, сказал:
– Хорошие новости, Ио! Мне скоро вернут мой свиток.
– Это замечательно! И как хорошо, что ты помнишь мое имя!
– Мне его назвал Пасикрат.
– Так это он сказал, что Эвтакт снова позволит тебе делать записи?
– Да. Только, по-моему, сам Эвтакт об этом еще не знает. Пасикрат ему просто прикажет, и все.
– Но ведь Эвтакт значительно старше… – с сомнением протянула Ио.
– Это верно.
Однако через некоторое время к нам подошла высокая женщина в пурпурном плаще и передала мне мой свиток и стиль, которым я и пишу сейчас; стиль был засунут за завязки.
– Латро, – сказала женщина, – лохаг приказал Басию вернуть тебе книгу, а поскольку Басий прежде разрешил мне хранить ее у себя, то я и вызвался отнести ее. – И странная женщина, говорившая о себе как о мужчине, взяла меня под руку.
– Это все Пасикрат устроил, – шепнула ей Ио.
– Вот как? Очень привлекательный юноша! Хотя и не такой красавчик, как твой хозяин.
– А какое это имеет отношение к делу? – спросил я.
– Никакого. Я просто размышляю вслух. – Она сжала мне локоть. – Знаешь, Латро, в некотором роде тебе весьма повезло. Например, захочешь сменить имя – так просто с утра скажи своим друзьям, чтоб называли тебя иначе, и уже никогда не узнаешь, кем ты был до этого. Ты никогда не пробовал делать так? А впрочем, ты ведь ничего не помнишь.
– Вряд ли. А что, ты хочешь сменить имя?
Она кивнула и сказала:
– Оно означает "знаменитый", что само по себе неплохо, но я бы хотел что-нибудь получше. Как тебе имя "Дракон"?
– Тогда уж скорее Дракайна! [128].
Странная женщина засмеялась, а Ио сказала:
– Самое подходящее для нее имя, господин мой!
– А кто-нибудь из вас знает, где мы сейчас? – спросил я. – Пасикрат сказал, что мы идем в Мегару.
Они не успели ответить: из передних рядов вернулся Басий, прошел между Ио и мной и сообщил:
