— Вы не послушались меня, маркиз, нарушили запрет.
Это был учёный-магистр, мэтр Кореспио.
— Как же так? — ошеломлённо спросил Лён. — Вы же Кореспио, библиотекарь.
— Я герцог, — ответил тот, — Герцог Кореспи Даэгиро, и не ваше дело, мэтр Румистэль, чем я занимаюсь в свободные от дел часы.
Лён не находил, что сказать, он переводил глаза с герцога на девушку-кентавра.
— Да, это наша тайна, — жёстко отвечал на этот невысказанный вопрос герцог Даэгиро. — Принцесса Фантегэроа мутант, и с каждым годом ситуация ухудшается. Скоро мы не сможем показать её народу даже издалека. Мы тщательно скрывали нашу семейную тайну.
Герцог отошёл во тьму и вынес оттуда нечто белое и накинул на круп принцессы широкую пышную юбку, помогая застегнуть её на талии, затем набросил ей на плечи прозрачный плащ, превратив её тем самым вновь в прекрасную принцессу. И лишь затем обратил к Лёну своё лицо. Ужасная боль гнездилась в глазах герцога, стыд поруганной любви и гнев на дерзеца, посмевшего проникнуть в эту чудовищную тайну.
— Я видел, как ты пришёл сюда, — сказал Кореспио маркизу. — Хотел бы я свернуть тебе башку, да точно знаю, что не получится. Сделай одолжение, маркиз, катись отсюда побыстрее. Давай, прямо завтра и улетай на своём крылатом скакуне.
— Отдай мне книгу Скарамуса Разноглазого, и я уеду, — глухо отвечал дивоярец, униженный своей оплошностью.
— Ах, вон оно что! — насмешливо отозвался Кореспио, уводя принцессу прочь. — Я заметил, что ты лазал по моим бумагам.
Почтительно доведя девушку до входа в пристрой, герцог распахнул перед ней двери, и принцесса Фантегэроа вошла туда. Теперь Лён понял, для чего вообще было выстроено здание библиотеки — это был самый удобный способ выбраться ночью в лес, чтобы погулять на просторе. Девушке-кентавру очень сложно соблюдать человеческие обычаи и многочасовое хождение в платье, поэтому ночами она уходила в лес.
— Для этого мы всё и придумали, — сказал Лёну Кореспио, проводив принцессу и вернувшись библиотеку, где маркиз Румистэль уже поджидал его — дивоярец был уверен, что получит ответы на вопросы.
Да, ночная стража, запреты выходить после полуночи, охоты на чудовищ, ведьмы — всё это было придумано для отвода глаз, только никто об этом, кроме короля, герцога и самой принцессы, не знал — даже камаринги были убеждены, что действительно охраняют город от нечисти. Несчастные, которые несли на себе следы мутаций, расплачивались за тайну принцессы — на самом деле они ничем не опасны. Но в народе надо было поддерживать истерию.
— Как всё это произошло? — спросил Лён.
— Она родилась такой, — ответил Даэгиро, понимая, о чём речь. — Королева умерла от потери крови, рождая такую дочь.
И он утомлённо покивал головой, словно соглашался с какими-то своими мыслями.
Они снова сидели в библиотеке, словно ничего не произошло, словно они оставались друзьями. Между ними было вино, но Даэгиро, сколько ни пил, оставался трезвым.
— Скажи, Кореспио, — нарушил молчание дивоярец, — это ведь ты велел казнить эльфийку?
— Да, — ответил тот так просто, словно речь шла о чём-то пустяковом.
— Я сам допрашивал её, — сказал он. — Дурак судья решил, что она сумасшедшая, а я, как прочитал протокол, так сразу понял: что-то тут не то.
— Вот откуда ты узнал про то, что ваши земли есть аномальное явление, замкнутая пространственная область, — заметил Лён.
— Имелись прежде учёные умы, которые пришли к такому выводу иной раз совершенно независимо друг от друга. В моей библиотеке скопилось множество фактов, сопоставляя которые я сам пришёл к такому выводу. Несколько раз я посылал экспедиции в разные концы — очень далеко. Полученные данные выглядели очень странно: есть как бы некая граница, за которой все пути поворачивали обратно, причём не менялось направление. Необъяснимым образом экспедиции рано или поздно попадали обратно, словно существует некоторый невидимый барьер. Поэтому, когда ведьма заговорила о замкнутой пространственной области, я понял, о чём шла речь. Ты читал бумагу в моём столе?
Лён кивнул.
— Я так и думал, — в герцог растянул губы в язвительной усмешке. — Я специально тебе её оставил — хотел видеть результат. Только главного ты, волшебник, так и не понял.
— Чего же именно? — спросил Лён, чувствуя гнев.
— Она тебя искала, идиот, — с жалостью ответил Даэгиро. — На костёр пошла, вытерпела пытки, потому что знала — ты придёшь.
— Откуда?!! — вскричал Лён, вскакивая с места.
— Вот этого не знаю, — пожал плечами герцог. — Сказала: прилетит волшебник на белом коне с крыльями и спасёт меня.
— О! — Лён рухнул в кресло, пытаясь разобраться в мыслях — в голове пылал костёр.
— Несчастный, бедный, недогадливый волшебник! — наклоняясь вперёд к своему собеседнику, проговорил магистр. — Она тебя любила!
— Пипиха?!
— Не знаю, как её зовут, — равнодушно отозвался герцог, снова наливая себе вина. Он выпил и тяжело оперся о стол локтём, скрыв лицо под большой ладонью.
«Она тебя любила!» Когда успела полюбить, почему молчала? Как же он не понял, как не прочитал чувства в этих удивительных глазах?!
— Тяжко? — спросил герцог, поднимая патлатую голову.
— Да, — тихо ответил Лён.
— Вот так оно бывает: ни в чём не виноват, а коришь себя.
— И всё же ты чудовище, — бессильно сказал Лён.
— Я знаю, — кивнул Кореспио.
Он встал, направился к книжным стеллажам, что-то двинул там и отворил часть книжных полок, как дверь. За этой створкой оказался вмонтирован в стену сейф. Открыв его, Кореспио достал ту книгу, которую столько времени безуспешно искал Лён — записки Скарамуса Разноглазого.
— Это ты искал?
— Да, я хотел узнать побольше о городе Дерн-Хорасаде, — признался Лён. — туда лежит мой путь.
Герцог удивлённо поднял брови.
— Дерн-Хорасад? — повторил он, словно удивлялся. — А что там может быть? Он был разрушен в позапрошлом веке. Что ты собираешься искать среди его развалин?
И, видя изумление своего собеседника, стал листать книгу, отыскивая нужную страницу.
— Был город тот велик и славен, — прочитал Кореспио, — И получил название своё от человека, что заложил его первый камень.
Был город тот велик и славен, и получил своё название от человека, что заложил в нём первый камень. То был волшебник из небесного города, владеющий Мечом и Перстнем, по имени которых и был назван город: Меч-и-Перстень — на языке, которого никто из людей не знал, волшебном языке Джавайна.
Пришёл тот человек в пустое место среди горного края, где располагалась среди горных пиков просторная равнина. Привёл с собою людей из нескольких селений, и наносили они кирпичи и камни из долины и стали строить город. Так клали камень за камнем — много дней подряд, и удивительные чудеса происходили в этом безлюдном краю. Тяжелые камни сами выворачивались из земли, и сами собой углублялись колодцы. Катились камни по земле и складывались в могучие ограды, а люди лишь скрепляли глыбы раствором. Работа шла быстро, потому что волшебник тот был силён, и ему повиновались камни. Его звали Гедрикс. Откуда он пришёл, куда потом ушёл — никто не знал, но был он первым королём земли той. Он поставил город для охраны единственного пути, ведущего внутрь горного прохода, в котором спрятал он своё единственное сокровище и более не хотел к нему возвращаться. Никто не должен был проникнуть ту тайную пещеру, вход в которую он запечатал своей печатью. И лишь одному человеку он позволил проникнуть в эту тайну — потомку своего рода, который однажды придёт в Дерн-Хорасад с мечом Джавайна и Эльфийским Перстнем. Сиё свершится непременно, а посему оставил он после себя владеть городом и передавать послание из века в век одного знатного человека, назначив его регентом и повелев его потомству нести эту должность от сына к сыну. Прошло с тех пор немало лет, и множество зим, воды совершали круг и возвращались в места истока бесчисленное число раз, пока не произошло обещанное и не принесло с собой погибель.
