Тут резкий настойчивый звук, разорвал спокойствие замка. Я надоумлено посмотрела на Антонио, тот кивнул и иронически улыбаясь, проговорил:
— Твой мобильный, Шелена. Это всего лишь телефон.
Я смущённо улыбнулась и извлекла телефон из чехла. На дисплее высвечивалось имя "Кристьян", я дрожащими руками нажала на кнопку, чтобы принять вызов.
46.
Голос Кристьяна донесся, будто из-за тысячи километров, искажённый, приглушённый, но все, же такой родной и дорогой мне. Затаив дыхание я пыталась расслышать, что он говорил, но помехи настолько искажали и прятали его голос от меня, что я уже почти отчаялась услышать его.
— Кристьян! — Кричала я в трубку, сжимая ладонью. — Ты меня слышишь? Кристьян!
Треск и шум был мне ответом. Я уже отчаялась услышать его, как до меня донёсся его голос. Холодный, надменный и совсем чужой:
— Не ищи меня. Всё кончено. Я устал. Оставь меня в покое.
Потом связь прервалась и в трубке раздались короткие гудки. Внутри меня всё оборвалось, и я начала оседать на пол. Антонио подхватил меня за талию, и ни чего не говоря, перенёс на диван. По его глазам я видела, что он уже всё знает. Что могло Криса побудить совершить этот звонок. И ещё какой-то знакомый звук на заднем фоне, отчего-то взволновал меня. Что произошло, и почему Крис сказал мне такое. Он испугался? Испугался, что его могут убить? Но ведь сейчас его тоже могу убить, и от того что он расстанется со мной охота за ним не прекратится.
Я не понимала ничего и не верила в происходящее. Слёзы начали душить меня и в горле застрял ком. Даже если б я захотела что-то сейчас сказать, то вряд ли мне бы это удалось. Я сидела на диване, обхватив руками колени, и сотрясалась от рыданий. Антонио поглаживал мне плечи, пытаясь успокоить.
Вдруг какая-то неведомая сила закутала меня, отбросив Антонио. Словно пронизывающий ток, она блуждала по моему телу. Опрокинувшись меня на спину, я сжала до боли кулаки, сопротивляясь, но видимо сопротивление моё было настолько наивным и совсем не продуктивным, что новая волна пронизывающего меня тока накрыла снова меня с головой.
Я чувствовала, как внутри меня невидимые глазу разряды встречаются друг с другом, и, отталкиваясь, идут блуждать по моему телу дальше. Антонио поднялся и попытался приблизиться ко мне, но его ограждала какая-то невидимая стена, и он безуспешно натыкался на неё, не имея возможности обойти.
— Que por los rasgos (Что за чёрт? (исп.))? — Вскричал Антонио, предприняв очередную попытку прорваться ко мне.
Я с трудом повернула к нему голову, но не могла вымолвить, ни слова. Какая-то сила сжимало моё горло, не давая вымолвить мне ни слова. Резкая боль в груди, заставила меня выгнуть спину, и прижала руки к дивану, словно удерживая. Перед глазами начало всё плыть и исчезать словно плавилось. Картинка будто разъедаемая кислотой сползла и превращалась в неотчётливую массу цветов и фигур.
Сквозь силуэты комнаты замка начали проступать совершенно другие очертания, какого-то неведомого мне пейзажа. Я почувствовала резкую боль в руках, словно они были перетянуты верёвкой за спиной. Голова больно стучала где-то в районе темени, боль была почти ощутимой на ощупь.
Пытаясь выровнять дыхание, я обвела взглядом пейзаж и увидела Дарена. Я попыталась закричать, но что-то мешало мне, будто кто-то затолкал мне в рот кляп. Замотав головой, я будто пыталась освободиться, но все попытки потерпели неудачу, и я обречённо расслабилась.
Откуда-то из тени появился Стивен, его слов я не слышала, видела лишь его лицо полное призрения и какого-то сумасшествия. Я попыталась понять, что же это происходит? Но вразумительных ответов всё равно не нашлось. Всё вокруг было серым и каменным, словно мы были внутри какого-то каменного мешка. Справа на стене весел выцветший плакат, какого-то клуба. Разбитые стёкла покрывали почти всю поверхность пола, будто здесь прошёл ураган. То там- то здесь валялись обломки мебели, а на одной из стен красовалась какая-то пентаграмма. Письмена на ней были почти не различимы, и я вскоре потеряла к ней интерес.
Когда я перевела взгляд на Дарена, тот о чём-то громко спорил со Стивеном. Было видно, что Ретер пытается убедить в чём-то карателя, но тот был не преклонен. Тогда на Дарена, накинулось несколько фигур облачённых во всё чёрное, и вскоре великан оказался поваленным на колени, и связанным. Лицо Дарена, сквозило ненавистью и презрением, он выкрикивал какие-то слова, и хоть я не могла их слышать, я понимала, что это проклятья в адрес Стивена.
Стивен разразился хохотом и достал из-за пазухи какой-то бутылёк. Лицо Дарена исказила маска ужаса. Тут меня словно что-то оглушило, и ток внутри меня стал пульсировать. Картинка вновь померкла и стала исчезать. Вскоре перед моими глазами вновь появилась комната замка, я по-прежнему лежала на диване боясь, пошевелится. Неведомая сила уходила из меня, мягкой волной, словно растворяясь в пространстве. Когда последние отзвуки её пропали, Антонио подбежал ко мне и, схватив на руки, начал оглядывать, ища видимые повреждения.
— Моя малышка, что это было? Как ты? Я не понимаю… Я так испугался за тебя… Не молчи, скажи что-нибудь!!! — Он испуганно заглядывал мне в глаза, а я всё ещё пребывала в шоке.
Понемногу рассудок возвращался ко мне и я, уже обретя дар речи, вцепилась пальцами в руку Антонио, и начала выкрикивать:
— Я видела, Дарена… Стивен… Они…
Антонио пытался меня успокоить, гладя меня по волосам, но я заходилась в рыданиях, хватая ртом воздух. Паника внутри меня росла, словно подкармливаемая кем-то. Я не понимала, что это произошло со мной сейчас, но это здорово меня напугало.
Вскоре в комнате, словно приведение появился Лис. Он застыл на несколько мгновений, и в какой-то момент просто оказался возле меня, почти вплотную наклоняясь к моему лицу.
— Что ты видела, Шелена? — Тихим вкрадчивым голосом спросил Лис.
Его глаза казались, смотрели сквозь меня и видели гораздо больше, чем казалось. Его бездонно белые омуты глаз переливались и затягивали внутрь, однажды взглянув в них хотелось смотреть в них бесконечно и утонуть навсегда. Забыться словно под действием какого-то сильного наркотика, но как обманчиво порой бывает немое обещание вампира. Тем более такого странного вампира как Лис.
Уже немного прейдя в себя и до капли вытеснив из своего тела ощущение пустоты, которое оставила неведомая мне сила, я подтянула согнутые в коленях ноги и обхватила их руками. Антонио присел на край дивана, обняв меня за плечи, и то и дело поправлял мои растрепавшиеся локоны. Лис же стоял чуть поодаль, скрестив руки, спрятанные в перчатки на груди, и внимательно ловил каждое моё движение.
