Через пять минут Прохор объявил, что пришли и вывел группу на довольно большую поляну. Посреди нее стояла приземистая изба. Бревна подогнаны плотно, крыша покрыта пластами дерна, вокруг дома прочный частокол из жердин. Вокруг частокола рос подлесок, в то время как за оградой не было ничего крупней травы. Во дворе имеется поленница под навесом, туалет в сторонке, небольшой сарайчик хлипкого вида и какие-то бочки по углам дома.
— Ну, чаво застыли? Заходите. — Прохор по-хозяйски отворил калитку и махнул рукой, приглашая во двор.
Пока сталкеры толпились во дворе, Прохор отворил входную дверь под козырьком, ненадолго исчез внутри дома, и через несколько секунд на козырьке загорелась лампа, прикрытая от непогоды куском резины.
— Смелее, молодежь! — Прохор снова оказался во дворе — Разуваться не надо.
В доме тоже загорелся свет, все потянулись в дом. Оружие и рюкзаки оставили в сенях, чтобы не мешало. Вошедший последним Фома с удивлением обнаружил в доме настоящую русскую печку. Под ней широкая лавка, в комнате массивный стол и двумя узкими лавками вместо стульев. В углу несколько ведер, пара бочек, фляга и разная посудная мелочевка на лавке, и всевозможная мелочевка на гвоздях и крючьях по стенам.
— Дед, ты это все сам построил? — Фома уже догадывался о происхождении всего, но решил уточнить.
— А хто ж мне еще построит? Конечно, сам. Да вы проходите, рассаживайтесь. Чаво, как неживые? Хе-х! Хоть погуторить будет с кем, а то я ж людев-то почти не вижу!
Сталкеры прошли и уселись вокруг стола.
— Прохор, извини, но нам бы пожрать по-быстрому и отдохнуть. — Барон высказал то, что у всех было на языках — Завтра дальше идти, а мы весь день на ногах. Пижон, неси концентраты.
— Что за коцен… коцент…. Тьфу, как там их?! Что это?! — досадливо спросил Прохор.
— Да еда такая, — объяснил Фома — В тюбиках. Ну, как у космонавтов, только хуже. Дрянь, в общем.
— Тю! Хорош выдумывать! Я вас счас такой кашей накормлю, уши в трубу завертятся! Да еще и с хлебом! А?! Где ж в Зоне нормального домашнего поедите?
— Вот-вот, нормального! — возразил Жужа — Ты дед не обижайся, но оно ж у тебя поди все фонит, как в реакторе. Так что, уж лучше мы свое.
— Ты про радиацию? — не понял Прохор — Да вы что, сынки? Какая радиация? Все чистое. Я сам уже не один десяток лет тут и живой! А?! Это же домашнее! Да еще и с самогоном! У меня все свое! Ну?!
— Нет. — Отрезал Барон — Извини дед. Не могу я так. Кто хочет — пусть ест твое, я никого отговаривать не буду. Извини. Пижон неси рацион.
— Ну, как хотите. — Немного обиженно сказал Прохор и отправился к печи разводить огонь.
Пижон принес сразу все и принялся подавать каждому столько, сколько попросят. Очередь дошла до Фомы и он отмахнулся от безвкусного содержимого тюбиков.
— Ты чё, не голодный? — удивился Жужа — Когда пожрать успел? Еда же у нас была?
— Жрать — свинячье дело. — Возразил Фома — А поем я с хозяином, домашнего.
— Во, правильно! — оживился Прохор, поддерживая то ли намерения, то ли возражения о слове «жрать» — Как раз согрелось.
Пока все, кроме Жужи, быстро расправлялись с концентратами, он достал пару мисок, навалил с горой густого овощного рагу, достал и нарезал хлеба домашней выпечки и сел напротив Фомы, подвинув его порцию.
— Ну, уверен, не передумал? — насмешливо спросил он.
— Нет. — Фома схватил в одну руку ложку, в другую ломоть хлеба, и принялся наворачивать — Можно подумать, за пределами Рыжего леса отравы нет. А я уже неделю нормальной еды даже в глаза не видел.
— А может того? — Прохор погладил горло, недвусмысленно намекая.
— Только по чуть-чуть. А то я когда пьяный — злой. Еще грохну кого-нибудь из этих… друзей. И так есть желание, а потом — сам понимаешь…
— Так мы и так чуть-чуть. — Прохор обрадованно вскочил из-за стола и умчался в чулан, быстро вернулся с парой граненых стаканов в одной руке и с литровой бутылкой с мутной жижей в другой. Поставил все на стол, быстро разлил сразу по полстакана.
Вся группа, уже уничтожив нехитрую снедь, с изумлением наблюдала за всем. Жужа так и не поел и не знал что делать. А когда хозяин принес самогон, даже немного заколебался.
— Ну, за встречу! — Прохор произнес тост, высоко подняв стакан.
— Давай. — Фома поднял свой стакан — Только еще и за спасение. А то я знаю, что такое горилка. Так что…
Выпили. Фома чуть не поперхнулся от крепости, но выпил. Пищевод и желудок ожгло огнем. Тяжелый горячий комок в желудке быстро разлился приятным теплом по телу. Сразу испарилась усталость из тела, уступив место расслабленности, в голове прояснилось. Прохор тут же налил по второй.
— Ну, как, сынок? — он горделиво уставился на молодого сталкера, годящегося ему во внуки.
— Крепкий. — Похвалил Фома.
— Дед, давай мне тоже. — Сдался Жужа и подсел ближе — И поесть, если можно?
— Отчего ж нельзя, можно. — Прохор повеселел и удалился за порцией для здоровяка.
— Ты же радиации боишься? Или тебе, как мужику, уже не страшно? — подколол Фома.
— Отвали.
Вернулся Прохор. Еще раз выпили и Фома понял, что третья будет последней. Все остальные улеглись спать прямо на пол вокруг стола, и мирно посапывали.
После третьей Фома оповестил, что не пьет и Жужа с Прохором стали заводить разговоры о разном. Дед хвастал, что раньше был военным, Жужа, как выяснилось, тоже раньше служил. Потом дед сказал, что болел раком до первой аварии, а когда переселился в зону отчуждения, болезнь стала отступать и сошла на нет. Жужа поначалу не поверил, мол, не бывает так.
— Бывает. — Заявил Фома — Это положительное влияние радиации на организм. В малых процентах бывает и такое. Ученые, которые в зоне отчуждения бывали, раньше исследования проводили — каков процент облученных людей подвергается серьезным отклонениям и мутациям. Выяснилось, что малая часть подвергается более остальных и погибает практически сразу. Подавляющее большинство при умеренном облучении ведет себя общеизвестно. А вот самая маленькая часть — единицы — наоборот, только улучшают свои показатели здоровья. То есть, радиация положительно влияет на организм, отчего человеку становится намного лучше. Человек выглядит лучше и чувствует себя тоже лучше.
— Точно? — недоверчиво спросил Прохор.
— Точно. Я даже уверен, что ты старше, чем выглядишь. Вот сколько тебе лет?
— Какая тебе разница?
— Да ладно, не жмись! Назови первую цифру. — Фома отставил пустую миску.
— Ну восемь!
— Так. А вторую?
— Тебе и первой хватит. — Отмахнулся Прохор — Чего там дальше?
