— Ой, Курт! — спохватываюсь я, немного отстраняясь в сторону. — А как ты все-таки меня нашел?
Глаза мужчины резко меняют свой цвет, на пару секунд становясь почти полностью синими, но затем человеческая зелень снова берет вверх.
— Дай угадаю, ссоритесь из-за того, кто будет рассказывать об этом? — смеюсь я.
— Все-то ты про нас с Рири знаешь, — гладит меня по щеке лаэрд.
Он немного приподнимается, тянет покрывало и заботливо прикрывает меня, что бы не замерзла.
По мне так лучше было бы, если он тоже разделся и нырнул ко мне, но какое-то внутреннее чутье категорично качает головой. Нам и в одежде-то сложно контролировать свое влечение друг к другу, так что вести разговор голыми у нас, скорее всего, не выйдет.
— Рассказывай! — тороплю его я, уже предвкушая продолжение этого суматошного дня.
— Собственно, это надо поблагодарить демона Кристофа, — признается он. — После твоего звонка я так разозлился, что был готов разорвать этого мальчишку на кусочки.
Узнав, что у Платона два билета с открытым числом, я, естественно, собрался рвануть в аэропорт, но потом нам показали видео с камер, и я сразу понял, что обладательница второго билета — это не ты.
Кола начал искать тебя на камерах, но в метро мы потеряли тебя, и тогда демон Кристофа предложил вариант.
— Ну не томи! — нетерпеливо ерзаю на постели, едва Курт замолкает. — Что он предложил?
— Цитирую: «вариант для влюбленных самоубийц», — покладисто отвечает на вопрос мужчина, не забывая при этом нежно гладить меня по голой спине. — Видишь ли, — пускается он в объяснения, — демоны являются невероятно дальними родственниками земных летучих мышей. В нашем мире постоянный сумрак и туман, поэтому все демоны используют что-то отдаленно напоминающую ультразвуковую эхолокацию.
В условиях Земли мы пользуемся этим врожденным свойством только однажды — для перехода в свой мир, но, когда в прошлый раз Аврора сбежала от Кристофа, отчаявшийся демон брата впервые попробовал использовать наши возможности для поиска.
— Значит… — я немного приподнимаюсь на согнутом локте и запоздало ощущаю беспокойство. — Значит, ты мог уйти, и я бы никогда больше не встретилась с тобой?
От этой мысли мне становится холодно и одиноко. Я порывисто обнимаю его за плечи, так, словно боюсь, что он испарится прямо у меня на глазах, и чувствую, как тело бьет мелкая нервная дрожь.
— Теперь ты понимаешь, что чувствовал я, когда узнал, что ты сбежала с этим мальчишкой?
Да, только теперь я начала осознавать к чему мог привести мой продиктованный чувством обиды поступок.
Надо было разбудить Курта или спокойно дождаться утра и поговорить обо всем, как взрослые люди. Зачем я устроила весь этот цирк с похищением и побегом? Зачем?!
Я тяжело вздыхаю, мысленно матеря себя за глупость, из-за которой могла лишиться любимого мужчины.
— А знаешь, мы с Рири ведь ни секунды не сомневались, что у нас получится найти тебя, — признается Курт.
Я крепко прижимаюсь к нему всем телом, но и этого кажется мало. Закинув на бедро мужчины еще и ногу, я, невероятно довольная собой, вдыхаю божественный аромат любимого мужчины и чувствую, как медленно начинает кружиться голова от счастья.
Он со мной! Он со мной, а не с ней!
Мой! — рычит внутри внезапно проснувшееся чувство собственничества.
— Курт… — мои пальчики шаловливо забираются под майку мужчины и осторожно царапают ноготками низ живота. — А что ты там про детей говорил?
Руки лаэрда с большой охотой опускаются по моей спине вниз, пару мгновений самозабвенно гладят попу и медленно тянут мои трусики.
— Не терпится приступить к процессу создания новой жизни? — провокационно спрашивает он.
Задумчиво раздумываю над словами мужчины.
Дети? Нет, я не против, конечно. Но зачем так скоро?
— Может, сначала просто порепетируем?
Он охотно кивает.
— Правильно, дети и мама должны носить мою фамилию, — тихонько рычит лаэрд и одним движением оказывается на мне.
Курт с легкостью избавляет меня от последнего предмета одежды, в то время как я не слишком ловко стягиваю с него майку.
— Но это будет генеральная репетиция, — уверенно шепчет он, покрывая мою шею чувственными поцелуями и медленно спускаясь вниз.
Я счастливо улыбаюсь, лежа с любимым мужчиной на кровати в виде сердца, в то время как мое собственное бешено стучит от восторга и счастья.
— Моя девочка, — страстно стонет Курт, вновь зажигая во мне угли утихшей страсти. — Моя радость.
Не желая оставаться в стороне процесса, обнимаю его бедра ногами, а руками ласкаю широкую спину и плечи.
— Мой Старичок, — эхом откликаюсь я.
Он дарит мне нежный поцелуй полный любви, и мы оба проваливаемся в омут ненасытной страсти друг к другу.
«А напоследок…»
Я просыпаюсь от настойчивых прикосновений мужских рук.
— Курт, — со стоном выдыхаю, пряча голову под крыло. — Я очень устала…
Нет, ну правда. Он ненасытен, как ребенок, первый раз попавший в бесплатную кондитерскую, но я-то тоже не железная. Медовый месяц, конечно, предполагает активную сексуальную жизнь, но не три раза подряд!
За спиной раздается скорбный вздох, но руки настойчивости не теряют. Коготки умело царапают кожу на плечах, а затем ласку получает самое чувствительное место — за спиной между крыльями.
Стоп! Крыльями?
Дрема слетает с меня, как шляпка с кокетки в ветреную погоду. Я убираю крыло, которым все это время так старательно прикрывала лицо и с недоумением открываю глаза.
Я лежу на широкой груди невероятно довольного собой демона посреди площадки метров в пять, а вокруг нас только небо и облака. Сам Рири полулежит на каменистой земле, облокотившись головой на небольшой валун, заросший темно-коричневым мхом.
Воспользовавшись тем, что я ошарашенно оглядываюсь в сторону обрыва, демон немного приподнимается и осторожно кусает меня за плечо. Легкая боль колет кожу тонкими иголочками, но Рири тут же отстраняется, не желая причинять мне дискомфорт.
— Любимая еще совсем маленькая, — расстроенно выдыхает он, возвращаясь в прежнее полулежащее положение.
Я сочувственно вздыхаю.
В отличие от Курта, который может наслаждаться обществом своей законной супруги в любую секунду, Рири приходится соблюдать самый настоящий целибат, ожидая, пока моя демоническая составляющая научится хотя бы останавливать кровь.
Курта такое положение вещей приводит в неописуемый восторг, и он имеет наглость периодически хвастать фактором обладания мной.
Рири в такие моменты дико сердиться, и из глаз моего любимого лаэрда на какое-то время пропадает дорогая сердцу синева.
