Всю ночь, после этого случая, Ану не мог уснуть. Его терзали кошмары. Казалось, что мертвецы вышли из-под контроля, и преследуют его, поджидая за каждым кустом и углом человека, нарушившего их покой. До последнего Ану считал, что поднять Фиро и Широ - оказалось делом успешным и прибыльным, но в один миг многолетняя иллюзия разрушилась и мертвецы, такие верные и надежные, вдруг показали себя с иной стороны.... А ведь Учитель когда-то давно предупреждал его об этом. Высшие зомби - не просто ходячие трупы - у них есть память и душа, которую дает им некромант. О том, что зомби и поднявший их колдун имеют общую душу, Учитель также рассказывал: "Помни, Ану, - говорил он с тоской, - каждая смерть, сотворенная твоими мертвыми солдатами, ляжет клеймом на твоей душе! Ты молод сейчас, и всю твою долгую жизнь тьма будет копиться в твоем сердце, так что, умирая, не рассчитывай на место в Раю...." Некромант выдохнул, в груди защемило от тяжких воспоминаний. Он мысленно попросил Учителя о прощении и провалился в тревожный сон.
Во сне рыжая девушка, прекрасная, как весна, кричала ему что-то, а он тянул руки ей вслед, умоляя не уходить. Нани. Так звали его сестру, не родную. В родительском доме она была подкидышем, но об этом отец и мать Ану никогда не говорили, не желая опечаливать любимую, хоть и приемную дочь. Молчал и Ану, а молчать ему ой как не хотелось. Странная, совсем не братская любовь, которую он питал к сестре, угнетала юношу, заставляя изо дня в день перебарывать в себе желание рассказать девочке всю правду. Но, какой бы обреченной и запретной эта любовь не казалась, все же, она была светлой и чистой. Поэтому Ану молчал, тихо вздрагивая от счастья, когда видел, как искренне Нани произносит слова: "Мама" и "Папа"...
Некромантия - это не просто дар, не просто навык, не просто тяжелый усердный труд. Некромантия это умение чувствовать, предвидеть и не поддаваться на простые человеческие слабости. Некромантия требует мыслить трезво и ясно, отрекаясь от страстей и привязанностей.... Когда погибшая Нани откликнулась на зов брата, Ану очень чётко осознал грань между жизнью и смертью. И какой бы сильной не была его любовь к сестре, как не шептала она его имя ледяными окровавленными губами, юный Ану точно знал, что явившийся к нему странный огнеглазый призрак, ликом своим походящий на дорогого человека - это не его возлюбленная Нани. Граница, разделяющая живого и мертвого, была столь ясной, столь осязаемой и столь понятной, что он ни разу не потешил себя даже слабой надеждой на то, что перед ним живая сестра, чудом вернувшаяся из загробного мира. "Хороший некромант должен быть слеп!" - говорил ему когда-то Учитель, ведь никакие узы, дружеские или родственные, никакие мороки не должны сбивать с пути. Что бы ни видели глаза, ни слышали уши, сердце, наткнувшись на мертвенный холод, не должно ошибаться. То, что раньше было родным, после смерти становится чужим и опасным. Осторожность - еще один навык некроманта. Сила воли, сила мысли, самоконтроль.
В отличие от множества прочих некромантов, Учитель был очень набожным человеком. Поговаривали, что в молодости он служил священником в одной из церквей Северного Централа. Ану в это слабо верилось - не тот человек был Учитель, чтобы его приняли в святую обитель. Не тот. Знания его о темной науке были слишком обширны, чтобы накопить их даже за половину жизни.
Священный Централ не привечал темные науки, хотя гонениям некроманты, будучи потенциальными наемными воинами, никогда не подвергались. На севере церковники относились к магам темной стороны скептически, понимая, что без них армия ослабнет. К тому же, мертвяки занимали места живых солдат, спасая тем самым множество людей от гибели в войнах. Видимо поэтому, церковь давно пересмотрела свои отношения с силами тьмы и их приверженцами. В оправдание этому среди северян ходила поговорка о том, что свет, порой, может ослепить и обжечь, а во тьме, бывает, можно спрятаться от врагов.
Однако, несмотря даже на такое лояльное отношение, Учителя считали еретиком. Порой, он произносил столь богохульные вещи, что Ану вздрагивал от страха и благоговения, ведь, если подумать, слова эти звучали слишком логично и обоснованно. Учитель говорил, в основном. На практике он мало что показывал. Чаще всего упокаивал неспокойников на поселковых погостах, изредка поднимал слабеньких мертвяков и павших животных, показывая Ану, что и как нужно делать.
А потом он создал Хайди. Он долго думал перед этим, сомневался, но все же показал и объяснил ученику странный и страшный ритуал. Казалось, знание тяготило Учителя, он понимал, что не стоит его распространять, но не удержался и все же рассказал Ану, о том, что знать не следовало. Темной ночью у дверей остановился катафалк. Мрачный кучер о чем-то пошептался с Учителем и уехал, сунув в карман тугой кошелек с деньгами, а взамен оставив труп, с головы да ног укутанный мешковиной, который Ану с Учителем поспешно унесли в подвал. Юный некромант с удивлением рассматривал лежащего на сыром заплесневелом полу человека, очень красивого и очень богато одетого.... Так был поднят самый первый из трех, существующих ныне высших зомби. Свое имя - Хайди, мертвец назвал сам. Ану даже рот открыл от удивления, ведь странный зомби не только умел разговаривать, но и прекрасно помнил большую часть событий своей прошлой жизни. О магии такой степени мастерства Ану даже и не помышлял. Обычные зомби были просто телами, пустышками, накачанными энергией. О том, что падаль является прекрасным накопителем и проводником, знал каждый начинающий некромант. Для поднятия использовали природную силу, вернее ее нижний слой, или поток: просто направляли его насквозь, через труп и возвращали ему, тем самым, способность двигаться и действовать в соответствии с самыми примитивными инстинктами. В случае с Хайди, как объяснил Учитель, все оказалось гораздо сложнее, ведь для того, чтобы зомби мог пользоваться памятью и разумом - сложными функциями мозга, ему была необходима душа. Без души подобные возможности недоступны. Однако, воскресить умершего и вернуть ему отобранную душу мог лишь Всевышний Создатель. Но Учитель сумел обмануть даже Его. Он отдал мертвецу часть собственной души, приняв за это все полагающиеся последствия. "Мы поднимаем мертвых лишь ради греха, - сказал он тогда Ану, - ради убийств, ради войн, ради смерти. Выходит, кару за все эти страшные деяния нести должны мы сами. Запомни это, мальчик, и сто раз подумай, прежде чем повторить все, что ты увидел сегодня". Ану пожал плечами удивленно и наивно поинтересовался, зачем же тогда Учитель показал ему сомнительный ритуал. "Ради жизни, мальчик, только лишь ради жизни. И ради спасения. Я хочу, чтобы нашелся когда-нибудь тот, кто сумеет довести мое знание до конца, кто научится воскрешать людей, а не поднимать мертвяков. Лишь поэтому я не стал молчать".
