Птиц задрожал как осиновый лист. Застонал, схватился за живот и согнулся пополам. Лицо побледнело, по щекам хлынули слезы. Но посох не позволил упасть. Гладкая древесина навеяла ощущение спокойствия. Приятное тепло поднялось по руке и разбило ледяные оковы вокруг сердца.
— Да что с тобой творится? — с недовольством проворчал Лохматый. Поддержал, помог выпрямиться.
— Идут… — прохрипел послушник. — Они идут… смерть…
Нищий скривился и недолго думая залепил сочную пощечину. Ирн дрогнул, рухнул на колени. Около минуты кашлял и плевался, стонал. Но вскоре немного пришел в себя. Лихорадочно пошарил по поясу, попытался нащупать лямки.
— Тут твоя поклажа, — буркнул Лохматый, показав мешок. Настороженно всмотрелся в темноту коридора, прислушался и хмуро спросил: — Что происходит?
— Мы… должны уйти, — отрывисто произнес парень. — Мрон… больно…
— Баалон? — догадался бродяга.
— Не только, — просипел Птиц. — Безликий вызвал нечто… сверху.
— Безликий? — изумился нищий, приподняв брови. — О чем ты?…
Бродяга схватил парня за плечи, встряхнул. Однако Ирн погрузился в полубессознательное состояние. Послышался грохот. Стены и потолок ощутимо дрогнули, дождем посыпалась пыль. Секунда спокойствия — и следом мощный удар, треск, скрежет. Перекрытия застонали, плиты на полу вздыбились. Порыв сквозняка потушил часть ламп, на миг установилась кромешная тьма. Потом где-то невдалеке раздались истошное визжание, топот. Алый луч света озарил коридор. Прямо из плотного мрака на путников вылетело бледное человекоподобное существо. Морда уродливая, глаза — алые бельма, в чрезмерно широкой пасти — множество игловидных зубов…
Тварь грозно рыкнула, прыгнула и ловко побежала прямо по стене. Через миг погасила скорость, изогнулась и ринулась на бродягу. Лохматый отпустил послушника и резко шагнул вправо, выставив клинок. Сверкнул металл, раздался угрожающий свист. Голова подобно страшному ядру покатилась по полу. Из обрубка шеи хлестнула кровь, взвился белесый туман. Но существо и не думало подыхать. Тело медленно поползло к утраченному органу. Острые когти царапнули монолиты, руки слепо ощупали стены.
Бродяга сделал шаг вперед, одним ударом отсек руки. И тут второй толчок потряс дворец. С потолка хлынул дождь мелких камешков и штукатурки. Раздался душераздирающий стон. Нищий не удержался, рухнул на колени, оглянулся. В дальнем конце коридора творилось нечто непонятное. Мелькали тени, слышались удары, вой и крики. А затем грозно взревело пламя, плотная волна горячего воздуха сбила со стен паутину. Потолочные перекрытия задымились, нагрелись. Из огненных объятий вырвались три вампира. Черные, как головешки, обожженные и израненные. От одежды остались жалкие лохмотья, кожа прогорела почти до костей. Твари трусливо заверещали, бросились улепетывать. Но световой луч настиг, ударил в последнего. По полу сыпануло пеплом, иссушенными чешуйками. Из глазниц метнулся фонтан кипящей крови…
— Становится весело, — глухо произнес бродяга. Глянул на недобитого монстра, поколебался. Но встал на ноги, бросился к послушнику. Взвалил парня на плечо и потащил прочь. Свернул налево, пролетел через пустующие покои. Затем — направо и вниз по узкой лестнице.
Позади разгоралось золотистое сияние. Яркие лучи полоснули по стенам и потолку, оставили после себя раскаленные дорожки. Ковры, картины и даже камень жарко полыхнули. А в середине пламенного цветка показалась белая человеческая фигура.
…Послушник чувствовал движение. Слышал частые удары, рев, ругательства нищего. Видел уродливые тени, которые вылетали из мрака, как призраки. Щерили острые зубы, рвали когтями воздух. Бродяга отмахивался, рубил на ходу и бежал дальше. Страшная боль не давала очнуться. Лупила подобно кузнечному молоту, крепко держала в раскаленных клещах. Ужас перед могучими и жестокими разумами сжимал сердце. Но вслед за страхом пришла злость. И Птиц рванулся из душных объятий чужой магии.
…В первую минуту парню показалось, что он ослеп. Вокруг густая чернота, ни проблеска света. Прохладный ветер ерошил волосы, овевал щеки. Слышались треск, скрежет камней. А еще — шаги и тяжелое дыхание.
— Где мы? — просипел парень.
— У Мрона на подворье! — рявкнул бродяга. Отдышался, привалился плечом к стене и опустил послушника на пол. — Идти сможешь?…
— Не знаю, — ответил Ирн. Прислушался к ощущениям, охнул. Силы частично вернулись. Бежать не получится, а плестись вполне. — Смогу…
— Отлично! — выдохнул Лохматый и осторожно выглянул из-за угла. — Тьма! Куда дальше?…
Путники стояли в узкой нише посреди длинного узкого коридора, сырого и грязного. В нос били запахи гниения, затхлой воды. Вдалеке слышались топот, крики. Клубились сырой туман и прах. Где-то над головой непрерывно гремело. То и дело сыпались камешки, пыль. Демоны, Лохматый привел в тот самый подвал! Неужели?… Да, точно! Дальше будет вход в подземный зал. А затем поворот и выход к конюшне… Нужно просто добраться!..
Сероватая пелена тумана дошла до беглецов, океанской волной покатилась дальше. И вслед за этим послышались шипение и яростный вопль нищего. Бродяга отчаянно выругался, отпрыгнул. Взмахнул мечом и рубанул по воздуху. Резко развернулся и ударил рядом, пнул ногой невесомые клочья. Ирну показалось, что Лохматый обезумел окончательно. Но спустя секунду парень заметил во мраке тень, ногу задело липкое тело. Раздался пронзительный визг. С пола рванулось нечто длинное и зубастое, похожее на огромную змею или червя. Птиц успел заметить розовую глотку, усеянную шипами и жесткими волосинками. Вскрикнул и прикрылся посохом. Но червь так и не добрался до послушника. Полоса стали рассекла скользкое тело, из обрубка плеснуло гноем. Тварь шлепнулась на пол, исчезла в тумане…
— Уходим-уходим-уходим! — заорал нищий. Развернулся, схватил окоченевшего от страха и боли послушника. Словно тряпичную куклу, вытащил из ниши, практически пинками погнал обратно по коридору. Но Ирн воспротивился, сбросил руку спутника с плеча. Неуверенно глянул на приближающихся змей, прохрипел:
— Нам туда!..
— Ума лишился? — фыркнул нищий. — Сожрут!..
— Там конюшня! — твердо произнес Птиц.
На лице бродяги отразилась неуверенность. Лохматый задумался, ожесточенно поскреб подбородок.
— Слишком много слизняков.
Голос нищего утонул в очередном раскате грома. Далеко за спинами путников вспыхнул яркий солнечный свет, долетели отзвуки могучего удара. Пламя и золотистые лучи ворвались в коридор. Туман взбурлил, из облака чадного пламени вышел человек. На вид обыкновенный мужчина. Высокий и стройный, одетый в изящные доспехи. Лицо отстраненное, гордое и красивое. Сама кожа неизвестного источала неземное сияние. Глаза — заполненные расплавленным металлом щели. А в руках меч, сотканный из струек пламени…
