— Ничего себе — остаться без магической силы, закапсулированным в собственном мире — ты называешь это «легкий испуг»?
— Да, и это значительно лучше, чем встреча с карающими органами.
— Кем? — я не совсем поняла, что Ди имела в виду.
— Понимаешь, если все время нарушать закон, то рано или поздно придется отвечать за содеянное. Вот тогда приходят те, кто наделен властью карать за проступки. У них нет эмоций, а разжалобить слуг закона или пообещать, что «больше так не буду», бесполезно. Они просто-напросто исполняют свои обязанности. Их приход — это смертный приговор.
Она говорила таким загробным голосом, что мне стало не по себе, и захотелось резко сменить тему разговора. И тем более не возникало желания выяснить, как зовутся эти монстры, которыми только что пугала Ди.
— Так что с моим третьим вопросом? — Впрочем, четвертый, пятый и все последующие вопросы прозвучали бы с неменьшим любопытством.
Малышка Ди забарабанила пальцами правой руки по подбородку, изображая на лице мучительный процесс размышления. Делала она так специально или у нее получилось само по себе, не знаю, но это выглядело настолько забавно, что я не выдержала и рассмеялась.
— Ты придумала коварный вопрос? — спросила девочка, глядя на мою реакцию.
— Нет, — улыбка все еще не сходила с моего лица, — вопрос будет очень даже серьезный. Но ты так сосредоточенно думала, что я невольно засмеялась.
— А… Знаешь, какие мысли посетили меня? — и не дожидаясь ответа, она продолжила: — Я подумала, что шоколадка или две, а может и даже три, сделают меня очень доброй, и ты сможешь задать еще пару вопросов. Но не сегодня, а потом. А вот шоколадки лучше сегодня. А если сейчас — то вообще отлично. И Туська точно так же думает.
Передо мной в кровати лежал ангел-сладкоежка и, глядя снизу вверх, мило улыбался.
«Тебя развели на очередную порцию шоколада, — отметил Меч. — Кстати, что за игру вы тут устроили? Слежу за тобой и не могу понять — зачем тебе все это?»
«Я и сама пока не знаю, но что-то подсказывает — надо».
Тем временем Ди поправила лежащего рядом медвежонка и громко кашлянула, напоминая мне о шоколаде.
— Пожалуйста, — я протянула ей три огромных плитки в разноцветных обертках.
— Пасиб, — девочка как всегда была кратка.
Третий вопрос появился сам по себе, изначально хотелось спросить совсем иное. Задавая его, я надеялась, что поступаю правильно. К тому же лежащий в лапах у медведя шоколад давал надежду на то, что череда вопросов не окончена.
— Ты поможешь мне, когда я попрошу об этом? — только и спросила я.
Дитя Ночи не торопилась с ответом, потому что от него зависело многое. Ведь помогать мне будет не семилетняя озорница, уминающая за обе щеки шоколадки, а древнейшая сущность, сила которой во много раз превышает мою и Феликса, вместе взятых. Ситуация для Дитя Ночи не из простых — неизвестно еще, о какой помощи я попрошу. А вдруг мне в голову придет мысль развязать с кем-нибудь войну или взять и уничтожить несколько планет? Это я знаю, что на такое никогда не пойду, а вот Ди сейчас в замешательстве.
— Хорошо, — наконец сказала девочка, — я дам тебе такое слово, но и ты поклянись, что при этом не пострадают невинные. Поклянись не простым словом, а как Хранитель Меча Перемен.
Просьба ее была весьма обоснованна и не вызывала вопросов. Я встала с кровати, наклонила голову и достала Феликса. Возле кровати на стене висело зеркало, в котором отражалась невысокого роста девица в пижаме с коричневым Мечом в руках. Бросив короткий взгляд на собственное отражение, я отвернулась, чтобы не рассмеяться. Ди ждала клятвы Коричневой Леди.
«Может, все-таки оденешься? — предложил Феликс. — Я не привык взирать на Хранителей в пижаме».
«Ничего, и так сойдет».
«Найяр!»
Быстро переодевшись и при этом поняв, что больше мне не завалиться спать, я встала перед Ди и, крепко сжимая рукоять Меча, произнесла клятву:
— Я, Найяр, Коричневая Леди Предела, даю тебе, Дитя Ночи, клятву, что никогда не попрошу от тебя помощи, которая может привести к гибели разумных. Что просьба моя не будет нести в себе угрозу невинным. Да будет так.
Феликс, для пущей важности клятвы, вспыхнул ярким коричневым светом, пропустил по лезвию несколько змеевидных молний, а голова дракона на рукояти выпустила из пасти огонь.
«Актер», — ухмыльнулась я, но, впрочем, его выходка мне понравилась.
И не только мне: Ди восторженно смотрела на Меч, не пряча любопытства маленького ребенка. Наблюдать за ней — одно удовольствие, столько непосредственности, открытости и, самое главное — ненаигранности. Если Ди восхищается, то это от всего сердца, если радуется, то всей душой. Прожить не одну сотню лет, повидать многое и суметь сохранить в себе чистоту ребенка — это не каждому дано.
— Хорошо, Най, твоя клятва принята, и я обещаю, что приду на помощь, когда ты позовешь, — пообещала Дитя Ночи.
После этого она соскочила с кровати, подхватила под лапы медведя, не забыв при этом о шоколаде, и направилась к двери.
— Пойду, отнесу Туську домой, он соскучился по своим игрушкам, — деловито объяснила девочка. — Оденусь и приду к тебе. Хорошо?
— Ладно, — я улыбнулась в ответ. — И не забудь почистить зубы.
— Посмотрим, — ответила Дитя Ночи и, волоча за собой медведя, вышла в коридор.
Забираться обратно в кровать не имело смысла, поэтому, быстро застелив ее, я направилась в ванную комнату. Впрочем, слово «комната» не совсем подходило данному помещению. Своими размерами «ванная» больше напоминала спортзал, в котором, помимо тренажеров, разместили небольшой бассейн, метров десять в длину, джакузи, душевую кабину и еще пару агрегатов, о предназначении которых оставалось только догадываться. Первым желанием было нырнуть в бассейн и поплавать в свое удовольствие, но зная, что скоро вернется Ди, я решила ограничиться душевой кабиной. Горячая вода приятно расслабляла тело, смывая остатки сна. Тут же в кабине находились всевозможные гели, шампуни и масла, коими я не преминула воспользоваться. Густая, пахнущая дыней и клубникой пена заполнила дно кабинки. Сотни мелких струек барабанили по моей голове, плечам, спине, а я стояла и вовсю горлопанила песню, отплевываясь и отфыркиваясь от воды, попадающей в рот. Вылезать не хотелось, но мысль о том, что скоро придет Дитя Ночи, выгнала меня из душа.
Как только мои ноги коснулись кафельного пола, я поняла, что допустила досадную ошибку — не позаботилась о полотенце. Огромное, пушистое, махровое, оно висело на стене рядом с дверью, дразня меня своей белизной. Пришлось устроить небольшую пробежку мокрой и нагишом.
