«И что ты обо все этом думаешь?» — поинтересовался Феликс, когда я чистила зубы, разглядывая собственное отражение в зеркале над раковиной.
«Супер, мне бы такую ванную».
«Найяр, прекрати дурака валять, ты ведь понимаешь, что я не это имел в виду».
«Честно? Не знаю. Поживем-увидим. Но блокировщики мне явно нравятся. И еще — сегодня мы просто обязаны попасть на Арлил».
«Вот именно, — поддакнул Феликс. — Хватит по гостям шляться, пора и честь знать».
Я вернулась в комнату и стала ждать появления Ди. В мои планы входило посещение медблока, встреча с Коруной, Аримой и Асей. После разговора с ними мы бы с Антеей переместились в мой мир. И тогда все хорошо закончится, все будут жить долго и счастливо, а по выходным ходить друг к другу в гости. Наступит счастливый конец.
И вроде бы складывается все как нельзя лучше, но что-то постоянно меня напрягает, вызывает беспокойство. Закрыв глаза и расслабившись, я попыталась найти ответ в собственном подсознании. Темнота. Думаю. Ищу путь. Наконец-то пошла картинка.
Длинная извилистая дорога, ведущая к старой, заброшенной избушке. На крыльце меня встречает седобородый старец. Он открывает скрипучую, сколоченную из досок дверь и жестом приглашает пройти в комнату. Вижу стол, на нем свеча. Старец проводит над ней рукой, и яркий огонек тут же облизывает фитиль. Не отрываясь я смотрю в самую середину огня. Думаю. Огонь, дай ответ — что меня тревожит? Но он не торопится с ответом. Вновь думаю. Постепенно, из ярко-белой середины пламени вырисовывается очертание лица. Я всматриваюсь. Неужели? Впрочем, так и есть — Антея.
Все это время моя подруга только и думает, как бы остаться на Станции. Именно эти мысли я и улавливаю, именно они вызывают у меня тревогу. Антея ищет свой путь, свое место в новой жизни. Коричневый Мир не ее мир, и он не притягивает Хранительницу Врат к себе с такой силой, как меня. А я… Разумом понимаю — у Антеи должна быть собственная жизнь, а станция для нее как раз то, что надо. Именно тут Хранительница Врат получит необходимые навыки и знания, разовьет свои способности. Это все понимает мой разум, а вот сердце сжимается от боли, оно категорически против расставания с Антеей.
«Как же так? — кричит мое сердце. — Почему? Неужели нам так необходимо расстаться? Почему мы и дальше не можем оставаться вместе?»
Да, я эгоистка! Мне больно, понимаете? Мне больно от одной только мысли, что наши дороги разойдутся тут, на Станции! Не могу, да и не хочу представлять себя отдельно от Хранительницы Врат. Я думала, что мы будем вместе всегда, вечно. Ведь Антея родилась благодаря мне! А она хочет самостоятельности…
В пламени свечи спорили душа и разум. Это так больно осознавать, что твоя подруга должна уйти, что пришла пора расстаться. Да, конечно, мы будем видеться иногда, но это уже не то… Не будет каждодневных разговоров и чаепитий на кухне. Не будет походов по магазинам и разгадывания увиденных снов. Я так не хочу терять все это… Но я должна отпустить ее, дать возможность начать новую жизнь. Без меня… Антея заслуживает этого.
Свеча потухла, спор закончился. Поблагодарив старца, я вышла из глубины подсознания. Что ж, когда Антея задаст вопрос, я буду знать, что ей ответить.
Время шло, а Дитя Ночи все не появлялась. Ну, если гора не идет к Магомету, то Магомет пойдет к горе. Прикрепив на дверь записку «Ушла искать Ди», я оглядела коридор, решая, куда пойти. В одну сторону — ровный, белый, длинный, с множеством дверей, в другую — точно такой же.
«Комната Ди слева от тебя, через дверь», — подсказал Меч.
«Благодарю».
Я подошла и постучала в дверь. Никакой реакции. Постучала еще раз. Никто не открывал.
«Попробуй позвонить, — посоветовал Феликс. — С правой стороны есть звонок».
Чем угодно могу поклясться, но звонка этого раньше не было! Я нажала.
— Доброе время суток, — раздался голос Ди, — спасибо, что зашли. Но в данный момент меня нет дома. Я буду признательна, если вы заглянете позже.
«Оригинально», — усмехнулся Меч.
— Да уж, я бы до такого ни в жизнь не додумалась: дверной звонок — автоответчик.
Юмор юмором, а факт остается фактом. Девочка обещала быстро вернуться, а сама куда-то пропала. Не думаю, что, увлекшись игрой в дитя, Ди и вести себя будет так же по-детски. Видимо, что-то случилось и ее срочно вызвали.
К Антее мне стучаться не хотелось, на данный момент я еще не готова к разговору. А то, что он состоится — сомнения не возникало. Поэтому решение отправиться в медблок и поискать там Коруну появилось моментально. А если сегодня удача на моей стороне, то и Асю увижу. Подумано — сделано. Феликс неплохо ориентировался в лабиринте Станции и буквально за пять минут довел меня до медблока.
На боевом посту оказались Марта и Эндрю, а вот Коруна куда-то отлучилась. Двое других целителей занимались будничной работой. Только сейчас я смогла как следует их разглядеть, а то во вчерашней суматохе совершенно не было времени.
Марта — невысокого роста толстушка, с озорным взглядом темно-карих глаз. Курносый, слегка приплюснутый нос обрамляли два десятка веснушек. Цвет ее волос вызывал изумление: изумрудно-зеленый с плавным переходом в фиолетовый. Хотя я точно помню, что вчера она была шатенкой. Впрочем, стоит ли удивляться, когда знаешь, с кем имеешь дело?
А вот с волосами Эндрю дело обстояло иначе — они отсутствовали.
— Он не захотел зеленым оставаться, — пояснила Марта, поймав мой удивленный взгляд.
— Естественно, — пожал плечами юноша, — сам удивляюсь, как тебе в очередной раз удалось меня уговорить на эту авантюру.
Высокий, поджарый, с удивительно мягкой улыбкой больших губ, он с нежностью смотрел на свою подругу. И то, что он оказался бритым наголо — его нисколько не портило, а наоборот, придавало своеобразный шарм. На вид и тому, и другой я бы дала лет этак по двадцать пять, но помня о том, как выглядит Ди, я не торопилась с выводами.
Эндрю подошел ко мне, положил руку на плечо.
— Не грусти ты так. Конечно, больно расставаться с теми, кого любишь, но именно поэтому их и надо отпустить.
Помня, что он эмпат, я постаралась запрятать свои чувства как можно глубже — не хотелось причинять ему боль. В его голубых, как летнее небо, глазах, отразилась легкая грусть.
— Не надо, Най, — усмехнулся он. — Даже там, в глубине твоей души, я смогу почувствовать все до последней капли.
— Это моя боль, моя грусть. Я жадная и не хочу ею ни с кем делиться. Все равно, пока само не пройдет, я не смогу перестать мучиться. Нужно время, чтобы отпустило.
— Как скажешь, — согласился юноша, — но позволь немного тебе помочь?
