— Нет, Сир. Сейчас наш флот собирается воедино перед новой атакой. — Маленький всадник посмотрел вперед на дым, сбившиеся в кучу, тонущие и горящие корабли. Рассыпавшись в разные стороны, суда гирканийцев рассеялись на всем обозримом пространстве. — Если только мы сможем с честью выйти из этого сражения… — горечь поднялась в его горле, не давая говорить.
— Наши гирканийцы — лучшие воины в мире, — подсказал ему полководец.
— Да, правда, наши суда, наша кавалерия! Но как же магическая защита, которую обещал нам колдун Кроталус? — Ади Балбал посмотрел через столпотворение кораблей на галеру колдуна, запутавшуюся среди вражеских судов. Палуба ее была пуста. Гирканийские моряки, сражаясь, перебрались на борт соседних кораблей. — Волшебный ветер Кроталуса, который принес нас к берегам Турана, стих. Его летающие огненные «джинны» нанесли врагам большой урон, но с начала битвы он не произнес ни одного заклятия.
— Возможно, колдун ждет ночи, чтобы показать самое величайшее достижение своей магии, — едва слышно пробормотал Анталла, все быстрее соскальзывая в пучины смерти. — Верь, Ади Балбал. Мы можем победить.
— Да, правда, мой Вождь, — согласился воин степей, поддерживая голову умирающего. — У нас самые лучшие моряки, корабли и лошади. И все они жаждут победы! Должен же быть какой-то способ…
Когда наступила ночь, Конан присел на корточки за перилами своего корабля, ожидая следующей атаки. Ведя за собой пиратов, он прогнал туранцев со своего флагмана. И рядом с ним воющая и размахивающая саблей, как и остальные пираты его команды, сражалась Филиопа.
Охваченные жаждой крови, Конан с возлюбленной и другими пиратами, перебравшись по широкому трапу, очистили палубу вражеского корабля… Но каждый раз туранцы оттесняли их назад столь же яростными контратаками. Пробитая, полузатонувшая туранская галера по-прежнему покачивалась на волнах, наколотая на таран «Безжалостного». Ее залитые водой палубы, словно скошенным сеном, были устланы мертвыми туранскими воинами.
— Не знаю, что может быть хуже такой вот тщетной и бесконечной битвы, — всхлипнула Филиопа у плеча Конана, готовясь к очередной схватке. — Мы пытаемся убить их, а они пытаются убить нас в адской морской пустыне с островами горящих кораблей… вот только зачем?
Утешая ее, Конан почувствовал, что и его собственная вера в войну основательно поколебалась. Роскошная дневная битва выродилась в ночную рукопашную схватку. Два гордых народа оказались в безвыходном положении. В мерцающем свете горящих судов команды кораблей сражались, чтобы выжить. Перемешавшись, флоты свободно дрейфовали, отдавшись на милость течений. На палубе половины судов шли рукопашные схватки; половина моряков сбилась на нижних палубах, дрожа от страха или стараясь заткнуть дыры. Было почти невозможно разглядеть пробитые корпуса соседних судов или подкрадывающегося врага. Рассеянные языки пламени скудно поблескивали в накатывающихся волнах дыма. Луна не взошла, и не верилось, что она появится на небе к полуночи. Темнота давала шанс помочь выжившим.
Зная это, Конан почувствовал, как у него волосы встают дыбом, когда на востоке, осветив поле битвы, неожиданно вспыхнула луна.
Странной и желтой казалась эта луна. Раскачивающаяся и не имевшая четких очертаний, поднялась она среди мачт и клубящегося дыма. Она была полной, размером с настоящую луну, но мертвенно-бледная на фоне черного, беззвездного ночного неба.
Не один Конан заметил, что луна какая-то странная.
— Это самое худшее предзнаменование, из тех, что я видел за всю свою жизнь, — заметил кто-то рядом с ним.
— Колдовская луна! Но как мы можем видеть луну, когда вокруг столько дыма?
— Достаточно болтать, псы! Это мошенничество, скорее всего, колдовской трюк! — Конан забеспокоился, вспомнив о неуправляемых суевериях пиратов, поэтому заговорил грубо, стараясь заставить их замолчать. — Смотрите, она висит над баржей Кроталуса! Он поднял ее на воздушном шаре. Свет исходит из какого-нибудь сосуда, подвешенного к шару. Это — не послание богов.
— Фальшивая луна, — испуганно забормотали пираты. — Зачем она колдуну?
— Похоже, теперь достаточно света, чтобы рубить и колоть, — Конан постарался сделать так, чтобы слова его звучали мягко и разумно. — Помните, Кроталус — наш союзник.
— Ерунда, капитан, — резко из темноты прозвучал голос старого Йоркина. — У такого колдуна, как Кроталус, нет друзей в нашем Братстве, это любой пират подтвердит! Его колдовская луна мне не нравится. Ночь — время духов, и я гарантирую…
— Чепуха! Все это — болтовня. — Конан не получал удовольствия, ругая почтенного старого пирата, но понимал, что должен немедленно принять меры. — Если ты и в самом деле думаешь, что бессмертные духи станут толпами подниматься из моря к шару, наполненному газом, мозга твои и вовсе прогнили!
— Эй, капитан! Хоть немного уважайте старшего по возрасту…
Протесты пиратов были резко прерваны новой волной туранцев, взбиравшихся по трапу и только еще подплывших к бортам пиратского флагмана. Конан выпрыгнул на трап, в то время как его команда встала по обе стороны от него вдоль перил.
Схватка оказалась яростной, но призрачный свет, исходящий от эрзаца луны, дал защитникам преимущество. Отбросив туранцев, пираты погнали их беспорядочной толпой через груды тел на палубу туранского корабля. В один миг, сметая все на своем пути, пронеслись они по палубе вражеского судна и спустились на разрушенную нижнюю палубу, добивая тех, кто пытался спрятаться. Тут царил мрак. Судно туранцев прижалось боком к своему более удачливому соседу, заслонившему волшебный светильник Кроталуса.
В темноте было не определить, куда бежали оставшиеся в живых враги. Еще две протараненные столкнувшиеся галеры неясно вырисовывались по соседству. На них можно было легко перепрыгнуть или переползти. Одна или обе, они находились в руках туранцев. Но в темноте посреди дрейфующего кладбища кораблей непонятно было, где враги, где свои.
— Не стоит дальше гнаться за ними, — сказал Конан, повернувшись к полудюжине самых храбрых пиратов, которые собирались и дальше следовать за своим капитаном. — Мы можем отцепить наш корабль. — Он ковырнул кончиком сабли доску, на которой стоял. — Мы отцепимся от этой шаланды и пустим ее ко дну. Тогда враги не смогут снова к нам подобраться.
— Даже если мы отцепимся, это судно останется на плаву, — сказал Грандальф, изучая разоренную палубу. — Невозможно затопить его без балласта.
— Пусть так, — ответил Конан. — По крайней мере, мы снимем «Безжалостного» с его тарана. — Он махнул вдоль борта туранского корабля. — Пойдемте, отыщем оставшихся в живых гребцов и скажем им, что теперь они свободны и могут стать пиратами! Их можно расковать.
