На душе у Радека и так было мерзко и гадко, а тут еще горе-певец исполнял бесконечную балладу о любви рыцаря и зеленоглазой девушки. Словно издеваясь над чувствами парня, менестрель каждый куплет песни заканчивал словами:
"...и он влюбился навсегда,
В каштановые волосы, в зеленые глаза".
На шестом рефрене терпение Радека истощилось. Не в силах больше выносить такую изощренную пытку, юноша поднялся и, хоть денег у него оставалось немного, бросил медяк хозяину трактира: бедняга уже битый час крутился возле стола щедрого посетителя. Монета взлетела в воздух и, тускло сверкнув затертой стороной, ловко упала в подставленную ладонь трактирщика.
- Милейший, пива нашему замечательному менестрелю, за великолепное пение! - громко крикнул юноша, надеясь, что певец наконец-то замолчит. Но, как оказалось, надежды его не оправдались.
Человек, исполнявший балладу, счастливо улыбнулся и, взяв у хозяина трактира кружку с пивом, подсел к парню за стол.
- Благодарю, молодой господин. Вам понравилась песня? - спросил он, гордясь своим талантом и надеясь на похвалу.
- О ком эта баллада? - вместо восторженных слов, услышал он в ответ.
- Я сочинил ее для нашего хозяина, графа Иверского. Она о лорде Михале и его прекрасной леди Кае.
- Леди? - удивился Радек и недоверчиво посмотрел на мужчину.
- Я, конечно, не совсем уверен. Слышал, что есть такой закон: заплати за дворянскую грамоту - и любая нищенка станет леди. Да ведь все знают, что наш лорд влюблен в воспитанницу своей матери, вот я и решил, что за эту песню он мне хорошо заплатит, - несколько разочарованно сказал певец, так и не услышав слов восторга от щедрого слушателя, и отхлебнул из кружки.
Радек стал мрачнее тучи:
- А девушка? Она любит его, графа?
- О... насколько я знаю, она полюбила его очень давно, но милорд только недавно это понял, - не обращая внимания на то, что собеседник почему-то то бледнел, то краснел, менестрель продолжал самозабвенно разливаться соловьем: - Когда я пел на помолвке сестры нашего графа, то видел его возлюбленную: очень красивая девица, глаз не оторвать, и добрая к тому же. Велела меня на кухне хорошо накормить и даже вина предложила, того, что гостям предлагали...
- И кто жених леди Еланты? - поинтересовался парень, стараясь не выдать своего особого интереса к личной жизни лорда Михала и решив больше узнать о последних событиях, произошедших в Ивере.
- Всеслав из Антары... Но невесты я не видел, говорили, что она недовольна выбором брата и поэтому не спустилась в зал к пирующим. Вы здешний, уж больно хорошо графское семейство знаете? - менестрель смотрел прямо в глаза собеседнику.
Радек занервничал, но, тем не менее, ответил, как можно спокойнее:
- Да. Бывал я в крепости по делам. А Кая - девушка, которая... возлюб... - он никак не мог выдавить из себя это слово: - Она... она счастлива?
Собеседник хоть и казался пьяным, но соображал еще достаточно хорошо:
- Вы о возлюбленной графа?
Юноша согласно кивнул.
- А чего ей не быть счастливой-то? - пустился в рассуждения менестрель. - А что? Живет в таком богатом замке, граф ее вниманием не обделяет, - и многозначительно подмигнул юноше, намекая на то, какого рода это внимание, а затем, прищурившись, спросил: - А вы что, тоже глаз на эту девицу положили? Уж слишком сильно вы ею интересуетесь.
- Не твое дело! - возмущенно рявкнул парень. - Пей, раз угощают, а свои догадки оставь при себе!
- Значит, любите ее, - певец, похоже, не собирался менять тему разговора. Он, пьяно осклабившись, ударил собеседника по плечу и продолжил: - Я вот что тебе скажу. Бабы, они такие подлюки: позвени перед любой кошельком с деньгами - и ты для них бог, хозяин...
Радеку это стало слушать невмоготу. В сердцах стукнув кулаком по столешнице, он выскочил из-за стола и бросился вон из таверны.
- Эй! Молодой господин! Вы куда? Хотите, я вам еще спою! - неслось вдогонку юноше.
Первым порывом парня было вскочить на коня и покинуть эти края. Он кинулся к конюшне.
Она не помнит меня. Она счастлива с другим. Граф прикасается к ней, целует ее... Я был прав... Прав во всем... Кая любит деньги... Это важнее для нее... Важнее любви... Она любовница графа... одна из его подстилок...
Но, оказавшись в деннике своего жеребца, Радек обуздал желание во что бы то ни стало уехать.
Что ж... завтра утром заберу из Иверы сестру и уеду навсегда... Забуду о Кае... Постараюсь забыть... Смогу ли?.. Не знаю. Но я должен...должен... Демон всех задери, должен!
Неожиданно предательские слезы навернулись на глаза юноше. Ощущение такое, словно выбили землю из-под ног, и нет сил подняться. Разве сможет он когда-нибудь забыть свою первую и единственную любовь? Может, для кого-то время - лучшее лекарство, но парень знал, что в его случае это снадобье будет бессильно.
Радек постоял немного, уткнувшись лицом в гнедую шею коня, затем ласково похлопал его по боку, погладил лоб:
- Ну что, приятель? Завтра отправимся домой? Ты согласен?
- Животное покосилось глазом на хозяина и, словно все поняв, закивало головой.
- Все правильно. Тут нам делать нечего. И на что я только надеялся? Ладно... Отдыхай... Завтра у нас будет трудный день.
Еланта спросонья не поняла, кто теребит рукав ее рубашки. Она открыла глаза и, увидев сверкнувшие в темноте два красных огонька, с криком подскочила на кровати, прижалась к стене. Но услышав радостное поскуливание, девушка облегченно вздохнула.
- Черный? Ты? - успокаиваясь, спросила она и протянула руку, чтобы погладить пса. - Ты меня напугал. Где столько времени пропадал, лохматый негодник? Я волновалась за тебя. Как ты попал сюда? Дверь ведь заперта, и стражникам приказано тебя не пускать.
Она накинула на плечи халат и, поднявшись с кровати, стала нащупывать ногами башмачки. Оборотень посмотрел в сторону выхода. Замок щелкнул, словно в нем провернули невидимый ключ. Звук был столь тихим, что только чуткое звериное ухо и смогло его уловить. Еланта, так и не найдя обуви, босиком на цыпочках подбежала к двери и осторожно толкнула ее. Створка бесшумно приоткрылась. Пленница выглянула в коридор: ее стражники крепко спали, сидя на полу и прислонившись спинами к стене, громко сопя и похрапывая. "Видел бы их Михал, - злорадно подумала девушка, переступая с ноги на ногу на холодном каменном полу: - Мало бы им не показалось".
Еланта тихонько затворила дверь, на столе нащупала свечу и подошла к камину. В нем уже полностью прогорели все дрова, и теперь лишь мелкие искорки изредка вспыхивали на черных головешках. Девушка попыталась раздуть умирающие огоньки, чтобы зажечь свечу, но у нее ничего не получилось.
