Вопреки всем ожиданиям, небесные появились мгновенно. Озабоченные и озадаченные.
— Что случилось? — сразу задал вопрос крайне серьёзный Вёрс. Его серо-зелёные глаза быстро обежали каждого из нас. Судя по его сдвинувшимся бровям, то, что он увидел, ему не понравилось.
— Рассказывайте, — Кира не стала буравить нас взглядом, а просто пригладив свои рыжие волосы, прислонилась спиной к холодильнику.
Мы втроём переглянулись. Ещё раз рассказывать о случившемся я не хотела. Снова переживать в уме этот страх… бессилие.
Крисп разговорчивостью не отличался. Поэтому о событиях уходящей ночи пришлось поведать Татьяне. Она не скупилась на подробности. Всё расписала в ярких красках и даже полутонах. Я бы лучше не смогла.
Ангелы призадумались. Потом Кирана подтвердила, что гостем был именно первый. Вернее, его часть, фантом. С пророчеством нашей колдуньи было посложнее. Даже, несмотря на то, что Вёрс знал о моей жизни порою даже больше меня, для него эта загадка оказалась трудноватой. Однако, подумав, он заявил.
— Я знаю, о каких четырёх звёздах идёт речь.
— Те четыре, что освещают путь? — уточнила Таня.
— Да. Это колдуны твоего Круга, Танюш.
— Нас пятеро.
— Клода в расчёт не берём.
— Если так рассуждать, то Мира нам тоже не помощница. Про Димку я вообще молчу, — Таня скривилась так, будто съела таракана, не иначе. — Ты ошибаешься, Вёрс.
— Ничуть, — загадочно улыбнулся мой наставник. — Поживёте — увидите. Только не подгоняйте события.
— Всё равно, это не реально. Даже смешно, — фыркнула колдунья.
— А что с бездной под ногами? — задала вопрос я.
Небесные переглянулись.
— По-моему, — я развернулась так, чтобы видеть их обоих, — вы знаете.
Они снова обменялись взглядами. Вёрс промолчал, а Кирана нехотя произнесла:
— Мы знаем многое, но далеко не всё. Когда эта цивилизация была совсем-совсем юной (и я не была ангелом), от нашего народа вашему досталась легенда. Сказка.
— Что за сказка? — Крисп тоже с интересом поглядывал то на Вёрса, то на Киру.
— Когда Творец создал эту вселенную, он понял, что есть в ней один изъян. Слишком легко нарушить равновесие между Хаосом и Порядком. Любой, кто пожелает, сделает это без труда. И тогда боги, те, что помладше, и совсем тогда юные ангелы, предложили Творцу создать ещё один мир, который бы прятался под всей вселенной. Творец создал его и назвал Бездной. Но Бездна — не Ад. Там не переплавляются души. В тот мир попадает разный мусор, который может нарушить гармонию Хаоса и Порядка. Мусор — это яркие мысли, эмоции, чувства, ведущие к разрушению. Такие, как гнев, обида, зависть.
— Чтобы мусора не накопилось много, и он не прорвался бы в остальные миры вселенной, — продолжил Вёрс, когда Кирана замолчала, — Творец создал существ, которые бы поедали мусор. Это были довольно примитивные существа. Но мусора становилось больше, и «мусорщики» тоже росли.
— Некоторые считают, — подхватила Кира, — что не-люди, а точнее первые — это те самые мусорщики.
— Не-е-ет! — возразила Таня. — Знаете, Боргезов не похож на мусорщика.
— Так ведь никто и не настаивает на том, что это именно они. Не-людей много. Гораздо больше, чем вы думаете, — серьёзная до невозможности Кира — это непривычно, мягко говоря. — Среди них места всем хватит: и мусорщикам, и визитёрам из далёких миров и ещё много кому.
— Вернёмся к бездне, — я подправила русло нашего разговора. — Думаете, бездна из Таниного видения — это Бездна из вашего рассказа?
— Возможно, — нехотя отозвалась Кирана.
— Тогда наш Боргезов всё же — мусорщик?
— Пф… — скептически выдала Таня. — Ксан, ты не видела эту лощёную морду. Он тянет на кого угодно, но не на мусорщика. Не представляю его перерабатывающим какие-то плохие эмоции.
— А может, — тихо предположил Крисп, — есть опасность тебе туда упасть? Ведь «танец страшен», как сказала наша пророчица.
Мы втроём уставились на ангелов. Те промолчали.
— Значит, такая возможность имеется, — подвела итог я.
Неприятно, знаете ли. Совсем не хочется попадать на свалку вселенной. Это как-то не вяжется с моими планами на ближайшие несколько лет.
Вообще, если посмотреть на мою жизнь бессмертной, то она началась крайне плохо. Сразу, как только я обрела силу, у меня оттяпали ровно её половину. Не прошло и полугода, как меня чуть не убили, сначала основательно откачав крови. Благодаря чему я сейчас абсолютно без сил. И когда они восстановятся, я не знаю. Теперь ещё одна новость. Я, оказывается, могу выпасть из вселенной, угодив прямиком на свалку. Что за невезенье!
Моё запястье сжали. От неожиданности, я потеряла нить мрачных рассуждений и уставилась на горячую чужую руку. Она принадлежала Криспу. Англичанин поднял сапфирово-синие серьёзные глаза.
— Этого не произойдет. — Тихо, проговаривая каждое слово, вымолвил Крисп. — Верь.
Я кивнула, а он убрал руку. Мне почему-то захотелось, чтобы он вернул её обратно. Но, испугавшись, сама не знаю чего, я только натянула рукава пижамы до самых пальцев.
Ангелы ушли на рассвете, пообещав, что явятся к нам по первому зову. Наша троица, так объединённая сегодняшней ночью, перекочевала в просторную комнату на первом этаже с бежевым мягким ковролином, телевизором и удобным диваном. На этом самом диване под монотонный бубнёж телеведущей мы и уснули. Втроём. Мы с Таней по бокам, Криспиан, приобняв обеих, по центру.
Время перевалило за полдень, когда мы с Криспом вышли в подмёрзлое, обдуваемое всеми ветрами поле. Даже не поле, пустырь! На несколько километров людей не найдёшь. Яркое, но всё ещё холодное солнце, светило с чистых прозрачных небес. Смотреть вверх было больно. А посмотреть было на что.
Синюю глубину неба заволокла дымка, перешедшая в рябь. Сродни ряби на воде, когда появляется слабый ветерок. Из этой почти иллюзорной картины, как по невиданному волшебству, вылетели две виверны: тёмно-зелёная и серебристая. Они пронеслись над нами, сделали круг и, обдав нас ветром от работы огромных крыльев, опустились на землю.
— Смелая! — я всё ещё чувствовала жуткую слабость. Поэтому навстречу ко мне кинулась серебристая виверна, а не я к ней. Распластавшись по её морде, я чмокнула её между глаз. На самом деле мне хотелось обнять её, но размеры зверя не позволяли.
Виверна заурчала. Хоть и звучало это страшно, так Смелая проявляла свою радость и удовольствие от встречи со мной. «Я тоже соскучилась», примерно так можно было перевести её поведение.
