— Я передам, — только и смогла выдавить я.
— Благодарю. — Он снова поклонился. — Простите меня. И будьте счастливы.
С этими словами он вышел, оставив меня наедине с чувством легкого недоумения.
Остаток дня я провела, валяясь на кровати с книжкой. Иногда понимала, что уже пару страниц бессмысленно скольжу по строчкам, задумавшись о своем, возвращалась обратно и снова терялась в размышлениях…
…А потом вдруг проснулась от того, что меня потрясли за плечо.
Я рывком села. Оказалось, за окном уже стемнело. Янтарь сидел рядом со мной на кровати, полностью одетый для бала, и привычно улыбался.
— Подъем, соня, иначе все веселье проспишь.
Я растерялась. Почему-то я ожидала, что он будет злиться, ворчать, дуться или избегать меня. Но нет, сидит здесь как ни в чем не бывало, а в янтарном взгляде ни капли обиды, только знакомая насмешка. А я уже целую речь заготовила! Не пропадать же ей?
— Дарел! — я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать все как на духу.
Но не смогла — огневик приложил палец к моим губам.
— Не надо. Я все понимаю. Тебе нужно время. — Он притянул меня за шею, мимолетно коснулся поцелуем лба и тут же отстранился. — И до бала его, кстати, осталось очень мало. Начинай одеваться, я позову Таю и подожду тебя в гостиной.
Он вышел, а я еще несколько мгновений сидела на кровати, открывая и закрывая рот. Как он посмел вообще пересказать мою длинную и прочувствованную речь в трех словах?! Да еще и быть при этом таким спокойным!
Я досадливо стукнула кулаком подушку и подумала, что мне бы тоже не помешало помахать посохом.
Когда получасом позже я вышла из спальни, Янтарь стоял у окна, задумчиво вглядываясь в подсвеченную фонарями темноту. При звуке открывающейся двери он обернулся и окинул меня внимательным взглядом.
— Ты прекрасна, — подытожил он осмотр, приближаясь, и подхватил мою руку, поднося пальцы к губам.
Я буквально почувствовала, как у меня ни с того ни с сего вспыхнули щеки, и, вместо того чтобы ответить тоже каким-нибудь ничего не значащим комплиментом, опустила глаза и глупо пробормотала:
— А ее величество считает, что мне не идет зеленый.
— Императрицы тоже ошибаются, — усмехнулся Янтарь и, пристроив мою руку у себя на локте, направился к выходу.
Когда мы зашли в бальный зал, он был уже наполовину полон. Какое же это счастье — не быть главным событием вечера. Не придется стоять за дверью и ждать, пока все соберутся, не придется бояться рухнуть под взглядами сотен глаз, не придется выслушивать многочисленные занудно-обязательные поздравления. Сегодня отдуваться будут Дианир и Грейс. Впрочем, они-то наверняка к этому всему привычные, а последняя, судя по ее словам тогда, на балконе, еще и получает от происходящего удовольствие.
Будущую Императрицу я сегодня увидела впервые после памятной ночи: исхудавшую, измотанную тяжелыми родами и последующим нездоровьем. Я даже не сразу узнала крэйгини. Но глаза у нее сияли, как и искренняя, торжествующая улыбка. Она действительно счастлива. Долгожданный ребенок, пусть и девочка. Благополучно прошедшие роды. Теперь куда больше шансов, что и мальчик однажды получится.
Малышку Диэль принесли всего на несколько минут, чтобы символично предъявить всем собравшимся виновникам торжества. Ребенок был на удивление молчалив и смотрел куда-то в пустоту огромными глазами, не оставляющими сомнений в том, кто является его отцом. Тут уж Дианир мог быть уверенным, этот темно-янтарный цвет нельзя перепутать ни с каким другим.
К счастливым родителям выстроилась незаметная очередь из поздравляющих: со стороны казалось, что люди просто подходили и уходили, но на самом деле — это я уже знала — существует строгий порядок, и графу никак нельзя вылезти вперед герцога. Мы — хоть какая-то польза от этого титула — освободились одними из первых. Но стоило отойти в сторону, как к нам неожиданно присоединилась пара смутно знакомых мне лиров, с которыми, как выяснилось, Янтарь часто пересекался, сопровождая Императора и старшего принца. Они завели какой-то скучный и малопонятный мне разговор о дипломатических отношениях с эльфами, обсуждавшихся на советах последнюю неделю. Я безуспешно попыталась вникнуть, но быстро заскучала и только озадачивалась, с каких пор огневик хоть что-то понимает в дипломатии.
Оглядевшись, я увидела Елению. Императрица, на удивление, была в одиночестве, поэтому я, раскланявшись с любезными лирами, совсем не разочарованными моим уходом, направилась к ней.
— Ана! — Еления радостно улыбнулась. — Как ты, моя дорогая? Мне сказали, ты сегодня полдня не выходила из комнаты, все в порядке?
Обижаться на то, что за мной шпионят и докладывают о каждом шаге, я уже давно перестала. К тому же в отличие от Императора его жена, казалось, интересуется этим, действительно беспокоясь о нашем с Янтарем самочувствии. Иногда создавалось ощущение, что Еления нашла во мне кого-то вроде всегда желанной дочки, и эта забота мне даже льстила.
— Все хорошо. — Я улыбнулась. — Просто воспользовалась возможностью ничего не делать.
— Ах, ты все-таки надела это зеленое платье! — Императрица укоризненно покачала головой. — Это совершенно не твое, моя милая.
— Дарелу понравилось, — высказала я неожиданный аргумент.
— Либо он, как и все мужчины, ничего не понимает в платьях, либо хотел сделать тебе приятное. А скорее всего и то и другое, — отмахнулась она и качнула головой в ту сторону, откуда я пришла. — Ты посмотри на него, ну кто же так завязывает платок.
Я послушно обернулась, но на платок не обратила никакого внимания, поскольку с неприятным удивлением обнаружила, что мое место возле Янтаря заняла Амелия. Фрейлина активно рассказывала что-то веселое, так как мужчины улыбались, а затем и вовсе рассмеялись. Янтарь ответил, вызвав новый взрыв веселья, а девушка, смеясь, словно невзначай коснулась его руки.
Откуда-то взялось странное ощущение, будто у меня внутри заворочался некий большой и колючий зверь, и мне с большим трудом удалось оторвать взгляд от развлекающегося огневика и вернуться к прерванному разговору.
— Так жаль, что вы уезжаете уже послезавтра! Я понимаю, медовый месяц — это очень важно, но мне будет тебя страшно не хватать, Ана. Грейс, конечно, очень милая, но воительниц Мглистых Островов не очень-то учат разговаривать по душам. — Императрица рассмеялась. — Скорей бы внучка подрастала. Она совершенно очаровательная малышка, не правда ли?
Я в жизни видела не так много младенцев и где-то слышала, что они в первые дни после рождения вообще чуть ли не на одно лицо, но заверила Елению, что Диэль прекрасна, как ни одна другая маленькая принцесса. Хотя больше всего в этот момент мне хотелось обернуться и посмотреть, чем там занимается Амелия и куда еще она тянет свои загребущие ручки. Мне совершенно все равно, с кем проводит время Янтарь, но разве это не верх неприличия — приставать к женатому мужчине?
