– Да нет, Токс, просто этот первый император был полностью сумасшедшим человеком. Он запретил давать название первому объединению южных земель, и когда строил столицу Империи, тоже запретил ей давать название: ее так до сих пор и называют – Столица. Говорят, он даже пытался Чессу заставить всех называть Река, но это ему не удалось.
– Да, есть такое. Я слышал, что даже наследника он назвал Сын.
– Я о том же – он был сумасшедшим.
– Это ты по злобе на него напраслину возводишь, – хохотнул Токс. – Вы, степняки, его не любите сильно, ведь это он вас в Эгону выгнал. Да и чего это мы ему кости перемывать стали? Вроде же о Древних говорили. А! Так вот – никто уже толком и не знает, как Древние жили и что там у них было. А зайцы помнят. И у зайцев все осталось так, как и было тогда. И воевать они тогда, наверное, воевали – думаю, тогда все воевали, раз до такого довоевались. И сила древняя у них осталась – они единственные, об кого Империя зубы обломала. Говоришь, армии нету у них и крепостей нету, а тем не менее имперцы с ними такой мирный договор заключили, что… Не знаю даже, как сказать… Получилось, будто зайцы с Империей как с портовой шлюхой обошлись, да еще и заставили шлюху им заплатить за доставленное удовольствие.
– Вижу я, зайцев вы не любите, – в свою очередь позлорадствовал Тим.
– Кто? Я? Да клал я им на головы с грот-мачты. Зайцы в море не ходят, в портах я их тоже не встречал – мне они вообще жить не мешают. Они сдвинуты на своих деревьях – лазят там, где лес растет, и не дают его переводить. За это могут и прибить. Но пока досок на корабли хватает, китобои будут делать свою работу, и зайцы нам не указ. Лес в море не растет.
– Токс, а материк, тот, что на юге? Он что, так и тает до сих пор? Неужто там столько льда?
– Ага. Так и тает. И море вокруг него ледяное. Я думаю, он еще долго таять будет – льда там горы. Тимур, с тобой приятно болтать – как-то по-интересному выходит. А то с другими ребятами тут стоишь – так или о бабах, или о том, что, когда, с кем и сколько выпил. Или о китах. Темы хорошие, но поднадоели еще лет десять назад. И ты вот что – хватит старые дела вспоминать, иди на парусную, команду поднимай. Пора убирать лишние, иначе сейчас не удержим к волне.
* * *
Принц, выслушав доклад Азере, долго молчал, задумчиво перебирая на столе зловещие инструменты палаческого ремесла. Маг привык к странным вкусам Монка и давно уже не удивлялся, когда тот частенько вместо кабинета устраивал встречи в застенках. Не беспокоился он и о том, что палачи услышат лишнее: он знал, что все эти костоломы немы и глухи. Один даже был слеп, но это не мешало ему выполнять свою неблаговидную работу с блеском – он был непревзойденным мастером по снятию кожи (с живого человека).
Сегодня в подвале помимо принца и палачей присутствовала очередная жертва. Азере также не волновался, что этот истязуемый обогатит свою память государственными секретами: раз при нем делают подобные доклады, значит, бедолага отсюда точно никогда не выберется, а если даже и выберется, то по частям.
– Так, значит, надежд на ее обнаружение мало? – Слова принца прозвучали неожиданно: уж слишком долго он хранил молчание.
– Да, – кивнул Азере. – Она очень странная. И абсолютно непредсказуемая. Мы так и не поняли, с чем столкнулись. Едва мы постигали ее путь и ставили на нем достойный заслон, как она вдруг резко меняла направление. Пока мы перебросили в эту провинцию на драконах магов и хороших бойцов, она ускользнула к горам и там ухитрилась полностью обрубить след. Мы не рисковали выходить на нее мелкими группами: она бы просто перебила всю группу. Слишком сильна. У меня там сейчас триста человек, они бродят расходящимися кругами – пытаемся обнаружить хоть что-то. Не могла же она там раствориться?
– Но, как я понимаю, ты считаешь, что надежды на это немного?
– Если откровенно, то надежды вовсе нет. Мне вообще кажется, что она с нами играла, будто кошка с мышкой. И до сих пор не понимаю, как она выбралась из того капкана на Чессе. Она просто исчезла, чтобы появиться очень далеко от той паромной переправы. И никто не видел ее – никто. И это в самой густонаселенной части Империи. Причем сделала она это чуть ли не мгновенно – будто дракон ее подвез. Не будь этого – мы бы ее обложили, не ушла бы. Хотя кто ее знает… я вообще не понимаю, кто это или что это… Иногда мне даже кажется, что я не хочу этого знать – слишком уж мне не по себе от нее.
Принц кивнул палачу, тот начал греметь железом, затягивая вокруг лодыжек жертвы какие-то неприятного вида кольца, явно подготавливая того к очередной пытке. Тощий старик, прикованный к стене, замычал через кляп, умоляюще потянулся взглядом к Монку. Тот, не обращая на него внимания, задумчиво произнес:
– Она мне нужна. Очень нужна. Я должен знать, что это было. Скольких, ты говоришь, она убила?
– По моим данным, она трижды попадала в засады, устроенные наемниками. Эти ребята шли убивать. Брать живьем ее им не приказывали, так что они сильно не церемонились – действовали нагло. Их потери в первый раз мы точно оценить не можем, но свидетель уверял, что двоих точно убила. Вторую и третью засаду она перебила полностью, и мы там успели все осмотреть до появления заячьей прислуги. В одной она положила шестерых, в другой – четверых. Причем в последней ее пытались прикончить огнестрельным оружием.
– Смешно – мага убивать пороховыми трубами! Да и маловато они на нее народу направили…
– Брали качеством. Дом Леса обратился к нам с просьбой о содействии – и пришлось выделить ушастым транспортных драконов. Четверка сделала рейс к Северной Нурии – там взяли каких-то головорезов. Видимо, лучшие из лучших – вот их она и положила там. Не всех, разумеется, только пару групп. Но впечатляет.
– Мне не нравится, что наши драконы летают в Нурию, да еще и по приказанию зайцев.
– Я тоже от этого не в восторге, но как им откажешь?
– Пока никак, – с ноткой бешенства согласился Монк. – Что там с командой Сеула? Может, они там еще что-нибудь про нее нароют?
– Мне в это слабо верится, – честно признался Азере. – По пути они разделились – двое отправилось к замку герцогини Шани, двое – в Южную Нурию. Это все, что нам пока известно: по вашему личному указанию мы не вмешиваемся в ход их расследования, и я не могу знать, чем они вообще там занимаются.
– Плохо, Азере… плохо. Я не могу выразить это словами, но почему-то уверен – эта девушка что-то значит. Многое значит.
– Согласен. Да и зайцы согласны – за простой убийцей они подобную охоту не устроили бы. Я впервые увидел, чтобы они унизились до просьб.
