— Я нормально. — Заверила я его, поправляя волосы, выбившиеся из косы. — Рома…
Люк немедленно отодвинул меня, тут же забираясь в салон и вытаскивая моего приятеля, похожего на безвольную куклу, закатившую глаза. Только сейчас я заметила, что на виске у парня темнела рана, а от нее прочертился тоненькой ниточкой кровавый след до подбородка.
— Эй, парень! — Люк опустил его на камни и похлопал по щекам. — Приходи в себя.
Я задрала голову и ужаснулась. Над нами нависал каменный обрыв четкой линией стояли столетние высоченные ели. Вероятно, мы не вписались в поворот и слетели сверху, на счастье, оставшись в живых. Автомобиль походил на груду искореженного металла, крыша просела, а капот сжался. Меня замутило, что пришлось присесть на огромный холодный валун и растереть горящее лицо руками. Отчаянно захотелось заорать. В это время со стоном в себя пришел Роман.
— Живой? — Услышала я удовлетворенный голос Люка.
— Бывало хуже. — Рома, явно напуганный и хорохорящийся, сел, оттолкнув его руку. Выглядел он так, словно действительно побывал на том свете. На белом, будто простыня, лице лихорадочно горели глаза, под ними обозначились нездоровые тени, а губы вовсе посинели.
Из автомобиля выполз Петр и крякнул, присаживаясь рядом со мной.
— Не стошнило? — Хмуро буркнула я.
Петр уставился на меня с немым укором за черствость.
— А должно было?
— Ты столько ешь, а мы как на карусели прокатились.
— Язвишь, значит, отошла. — Услышала я Люка и громко фыркнула. — Где Феликс? — Пристал мужчина к Роману, едва поднявшемуся на подгибавшиеся ноги.
— Я запаха не чувствую, ощущение, что он в другую сторону уехал.
— Хорошо. — Люк кивнул, а потом неожиданно вытащил из кармана пачку сигарет и с удовольствием закурил. Его длинные красивые пальцы чуть подрагивали, когда он подносил к кончику горящую спичку. Я почувствовала себя обманутой, и с жадностью вдохнула всей грудью табачный запах.
— Не знала, что ты куришь. — Буркнула я.
— Я тоже только сегодня об этом узнал. — Хмыкнул Люк и кивнул мне, криво ухмыляясь: — Хочешь?
— Издеваешься? — Я встала, чуть подтолкнув Петра, чтобы тот тоже поднимался. — Куда мы теперь?
— В город. — Люк оглядел нашу помятую жалкую компашку, покачав головой. — Нужно новую машину найти.
— Никуда не пойду. — Твердо заявил Петр гнусавым голосом. — Мы только что едва не погибли. Я должен это пережить.
— Тогда переживай один. — Предложил Роман, похоже, ему не хотелось оставаться здесь и дожидаться, когда нагрянут хранители и расстреляют нас энергетическими призмами. А, судя по всему, запас зарядов у них имелся ни малый. — Ты можешь идти? — Спросил у меня Рома.
Я неуверенно кивнула и слабо улыбнулась ему. Кажется, в моем лице не осталось ни кровинки.
Маленький городок находился как раз за каменистым перевалом, сверху он казался неровной лужицей, отвоевавший место у бесконечного для глаза леса. Тонкие петли дорог путались между крохотными домишками. Посреди городка красовалась идеально круглая площадь с изящным зданием.
— Что это? — Кивнула я вниз.
— Хранилище энергии. — Пояснил Роман, подавая мне руку и помогая перепрыгнуть глубокий разлом. Я тут же заработала недовольный черноокий взгляд и притихла.
Мы спускались по каменистой дорожке, петлявшей между валунами. Кое-где она проходила практически перпендикулярно обрыву, и тогда Люк нетерпеливо хватал меня за руку, заставляя шевелиться. Сделать шаг над пропастью самой не хватало смелости. От кристально чистого воздуха и высоты у меня кружилась голова, и подводило живот. С каждой минутой Люк отчего-то разражался все больше, а уж когда я споткнулась и хорошенько приложилась коленкой о камень, то, сорвавшись, он обругал меня:
— Под ноги смотри!
— Я смотрю! — Буркнула я, растирая ушибленную ногу. От боли на глаза навернулись слезы.
— По сторонам ты глазеешь!
— Тебя послушать, так это я виновата во всех наших бедах! — Обозлилась я и как всегда пошла в наступление. — Если не помнишь, это ты разбил машину Оскара!
— Если смотреть на эту историю изначально, — Люк подхватил меня подмышки и поставил на каменную ступеньку, куда неожиданно вильнула тропинка, — то именно из-за тебя мы оказались в лесном квадрате!
— Если смотреть изначально, — буркнула я, освобождаясь, и по-детски мстительно схватилась за куртку Романа, стараясь удержать на ногах. Парень тут же с готовностью подхватил меня под локоть, желая утереть нос конкуренту, — то во всем виноват Петр!
— Это почему я?! — Донесся до нас недовольный гнусавый крик. Плюгавенький отстал от нас на добрый десяток метров.
— Потому что ты меня притащил в этот ваш проклятый мир! — Ткнула я в него пальцем и тут же оступилась, свалившись со ступеньки аккурат в объятия Люка.
— Осторожно! — Роман попытался меня поймать, но его руки лишь бесполезно взмахнули в воздухе.
— Твою мать, Женя! — Буркнул едва слышно Люк, подталкивая меня обратно. — Ты так и хочешь себе шею свернуть.
— Меня заставили! — Доносился до нас возмущенный вопль Петра. — Люкка, я же все объяснил. Они шантажировали меня!
— Заткнись, Петр! — Буркнул Люк, я чувствовала, как его недовольный взгляд впился в точку чуть пониже моей спины обтянутую им же купленными джинсами.
— Перестань на меня пялиться! — Заявила я, резко оборачиваясь и, конечно, поймав его на разглядывании.
Люк ухмыльнулся и развел руками, прикрикнув:
— Петр, шевелись! — и добавил очень тихо: — Я умею выбирать одежду. Джинсы тебе идут.
Я скрипнула зубами.
— Рада, что ты оценил. Значит, сейчас я выгляжу не так жалко, как утром.
Переругиваясь, мы наконец-то спустились с горы, где у подножья уже начинался нескончаемый лес, и невообразимо высокие ели перемежались с такими же гигантами-березами. У меня ныли ноги, и не осталось сил.
Въезд в город обозначался большим указателем с крупными синими буквами: "Тринадцатый".
— Почему у него такое название? — Спросила я, не обращаясь ни к кому.
— Маленькие города в лесных квадратах только нумеруют. — Пояснил Роман.
На улицах мы не встретили прохожих. Казалось, что Пятнадцатый вышел из фильма ужасов, где все жители погибли из-за страшного вируса. Припаркованные у тротуаров автомобили, словно заняли свои места много лет назад. Во всех магазинчиках на дверях висели аккуратные таблички «Обед». Похоже, в один час улицы вымирали, и горожане подкреплялись. Когда мы дошли до маленького ресторанчика, то с облегчением увидели людей, выходивших из дверей. На нас покосились с немым подозрением, видимо, новые лица здесь были редкостью.
