Посланники нагаков их было трое, люди небольшого роста, смуглые, черноволосые с большими носами, узкими глазами и широкими выдающимися вперед скулами, были одеты в какие-то цве-тастые, длинные наподобие восурских сарафанов одежы. Они так низко поклонились, что Свято-зару показалось еще чуть-чуть, и упадут на колени. А затем один из них на чистом восурском языке заговорил, клятвенно убеждая правителя Восурии, что нагакский бек Турус против добрых соседей великой Восурии ничего подлого не замышляет, а в подтверждении своих слов шлет ему дары и передает на словах, что дружба их вечна и разрыву не подлежит.
Святозар смотрел прямо в черные, маленькие, бегающие глаза посланника и видел, что шельмец врет, бек его боится Восурского народа и правителя, боится и ненавидит, и дружба та вся лишь на страхе только и держится. Чуть ослабей Восурия и бек нагаков как стервятник кинется разрывать ее на части.
Когда нагакские посланники покинули тронный зал, отец снова подозвал Милонега, и что-то ска-зал тому, а затем поднялся, следом встал Святозар и люди в зале. Отец обернулся к сыну и тихо спросил:
— Ну, ты как? Как себя чувствуешь? Не ослаб, пока?
Святозар посмотрел в зеленые глаза правителя, наполненные беспокойством за сына, и также тихо ответил:
— Все хорошо, отец. Я не ослаб.
Правитель удовлетворенно качнул головой, и, развернувшись, двинулся из тронного зала в сопровождении наследника, уже на самом выходе, он вновь повернул голову в сторону сына и негромко сказал:
— Нам, верно, сын надо поговорить, я погодя прийду к тебе в светлую комнату. А пока, ты, свобо-ден.
Святозар поклонился правителю и как тот велел, пошел по коридору в светлую комнату. Не успел Святозар войти в комнату, как в дверь постучали, и с позволения наследника, в нее вошли слуги, которые внесли туда одно из нагакских сидений, что бек прислал в дар правителю Восурии. Они поднесли сиденье к столу, и, поставив его, поклонились и вышли. Святозар подошел к сиденью и погладил лоснящийся бархат и рисунок обшитый золотыми нитями рукой, догадавшись, что отец прислал сиденье для него, чтобы ему было удобно заниматься. Внезапно дверь открылась, и вошел правитель, он посмотрел на стоящего возле сиденья сына, улыбнулся и сказал:
— Я приказал принести — это сиденье в светлую комнату, чтобы тебе было удобно сидеть, когда ты занимаешься.
— Спасибо, отец, — тихо ответил Святозар. — Ты очень добр ко мне, хотя я этого не заслуживаю, — до-бавил Святозар и тяжело вздохнул, вспомнив свои, переживания в тронном зале.
Правитель, заметив расстроенное лицо сына, также тихо спросил:
— Сын, что с тобой? Что случилось? Может ты, наконец, мне все объяснишь?
— Да, отец, конечно, я все объясню, — немного волнуясь, ответил Святозар.
Он подошел почти вплотную к правителю, расстегнул кафтан и рубаху взял руку отца и провел его пальцами по рубцу. Когда пальцы правителя коснулись рубца, тот вдруг вздрогнул всем телом, и еле слышно прошептал:
— Неужели, Святозар, тебе удалось излечиться?
Святозар вздохнул, посмотрел в глаза отца, в которых где-то глубоко вдруг заискрилась, засвети-лась надежда, улыбнулся и сказал:
— Скажем, так отец. Я нашел заговор, который рубцует рану на время.
— На сколько? — протяжно выдохнув, спросил отец.
— До захода солнца здесь будет рубец, а потом, прочитав заговор, рубец будет держаться до вос-хода солнца.
— А, боль, сынок?
— Боль терпима, отец, — ответил Святозар, — Я конечно пока не могу рубиться на мечах и стрелять из лука, но на лошади спокойно могу ездить.
— Слава нашим великим восурским Бога, хотя бы пока так, — улыбаясь и потрепав сына по волосам, заметил отец, — Но когда ты создал заговор?
— Вчера вечером отец, когда я вернулся из белой столовой, я так был расстроен бесплодными поисками, что верно обессилиный уснул прямо на книге…,- начал свой рассказ Святозар, — И наверно мне приснился сон, а может…. Да, нет, я просто уверен то…, был не сон. Вдруг заполыхала вся комната каким-то небесным светом, зазвучала музыка, и я услышал голос, который сказал мне, чтобы я искал заговор в своей душе. Верно отец — это приходил сам Бог, — Святозар посмотрел в удивленные глаза отца, и, понизив голос, продолжил, — И я просто уверен, сам не знаю почему, что это был ДажьБог, что это он явился, чтобы поддержать и помочь мне. Он сказал мне, чтобы потом я ступал к корове Земун, которая меня излечит и даст возможность познать душу. А потом я очнулся, собрался с мыслями и создал заговор, я хотел было, сразу побежать к тебе, но решил дождаться утра и когда утром рубец раскрылся, то понял, что действие заговора связано с восходом и заходом солнца. Ведь вчера я создал его именно тогда, когда Ясноокий Бог Солнца Хорс завернул за край небосвода. Я так захотел тебе порадовать, что явился в тронный зал утром, думая, что ты меня увидешь и обрадуешься. Но потом я понял, видя твое встревоженное лицо, что поступил скверно и верно переполошил твою душу, прости меня отец, за это.
— Ах, сын, ты меня сейчас так порадовал…, что я даже не могу сердиться на тебя. Впервые с того дня, как ты после ранения очнулся, я так счастлив, — сказал правитель и голос его дрогнул, — Нако-нец-то я смогу спокойно вздохнуть, зная, что мой сын здоров и может теперь вернуться к преж-ней жизни. Слава великому ДажьБогу, что он явился к тебе и придал тебе силы и вселил в нас надежду. Теперь я просто уверен, раз ты нашел такой заговор, ты сможешь создать новый и полностью излечиться, — даже как то восторженно заметил правитель.
Святозар, покачал головой, а потом сказал:
— Отец, разве ты не слышал, что я сказал…. ДажьБог велел мне отправляться в страну Беловодье, лишь там я полностью излечусь.
Но правитель внезапно привлек сына, посадил на рядом стоящий табурет, и, прижав его голову к себе, добавил:
— Нет, нет, сын, не говори так, не расстраивай меня…. Я верю, что лекарство твое здесь, в твоей светлой голове, тебе только надо постараться.
Святозар поднял глаза, посмотрел на отца, и почувствовал такую тяжесть, такую боль и страдание, испытываемые отцом, что на миг захотелось ему согласно кивнуть головой, но только на миг, но пересилив это желание он, ответил:
— Отец, нет здесь никакого лекарства, ни в книге, ни в моей голове. Лекарство от такого зла, кото-рое было заложено в кинжале, есть только у нашей матери коровы Земун, и мне надо отправляться туда. Все дело в том, чтобы ты с этим смирился и разрешил мне ехать туда…, излечиться и выполнить волю Богов.
— Нет, Святозар, я никогда не позволю тебе покинуть дворец и уехать в страну Беловодье. Путь туда очень опасен. Многие храбрецы пытались туда добраться, но не вернулись. Я уже два раза тебя терял так, что теперь ни за что на свете не захочу подвергнуть твою жизнь опасности.
