— Я готов, — легко отозвался Трол. Посмотрел на расстроенного мага, смягчился и закончил более решительно: — Хорошо, если там должна быть какая-то опасность, в замок на птице нас спустит принц, а не Келга.
— Не думаю, что этого достаточно, — протянул Ибраил и ушёл.
Трол немного подумал, чего же Ибраил в действительности от него ожидал, ничего не придумал и решил, что всё правильно, решение, к которому они пришли, вполне отвечает опасениям Ибраила. А если не отвечает, то может смягчить что-то, что мага так пугает.
Земля внизу изменилась совершенно внезапно. Просто в один момент впереди вспыхнула странная полоса белого цвета, а потом внизу появились языки снега, засыпающие редкие уже ели. Но ели скоро кончились, и началась настоящая тундра, ровная, как хорошо проструганный стол, с пятнами снега, яростно блестевшего на солнце.
Вот тут-то гребцы и поблагодарили, должно быть, способность корабля удерживать тепло. Впрочем, никакого значения это уже не имело, потому что они были гораздо горячее, чем весь окружающий мир, Трол понял это по той простой причине, что их, даже безо всякого управления рулями, вдруг подбросило чуть не на две тысячи ярдов вверх. Чтобы не подниматься ещё выше, им пришлось даже немного уменьшить объём надутой оболочки, которая стала такой тугой, что даже Дора на ней удерживалась с трудом.
Умная птица слетела с верха корабля и попыталась усесться в гондолу, поближе к людям, к теплу, к тесноте и знакомым запахам. Она проделала свой манёвр пару раз не очень уверенно, но на третий раз, не запутавшись в вантах, не ударившись о рули и крылья летающего корабля, опустилась чуть не на румпель, подмяв под себя рулевого. К счастью, в тот момент на румпеле стоял уже немного оклемавшийся после аварии «Некрасавицы» Тирен, который фламинго почти не боялся. Если бы оказался кто-нибудь из задорцев, паники было бы не миновать.
Келга, которую позвали, едва Дора опустилась на палубу, принялась её кормить. Это был самый правильный способ успокоить птицу. Но это же и показало, как странно изменился вокруг мир.
На следующий день после разговора Трола с магом, который пока оставался не вполне ясным, наверное, для обоих участников, началась настоящая вьюга. Снежинки почему-то пробивали магическую защиту не полностью, а лишь временами. Но и их вес был лишним для перегруженного корабля, поэтому их приходилось, по специальному распоряжению Корка, сметать.
Но ещё больше снега вдруг скопилось на маскировочной завесе перед кораблём, причём он оказался липким и образовал подобие полусферы из рыхловатых, но тяжёлых сугробов, которые висели теперь перед оболочкой корабля на расстоянии десяти ярдов. Что делать с этаким украшением, не мог придумать даже Ибраил, хотя какие-то предложения определённо роились у него в сознании, это уж Трол читал довольно легко.
Сначала маг хотел предложить встряхнуть корабль резким броском вверх, но с сильным креном вперёд, чтобы снег соскользнул. Потом он собирался предложить Корку повилять из стороны в сторону, чтобы набегающие потоки ветра сдули эти как бы ни на чём висящие сугробчики. В конце концов он просто вышел на нос, посидел с четверть часа и выбросил вперёд несколько мелких, но довольно жарких молний, наподобие тех, которыми он ослепил отряд имперцев на фламинго, когда они ещё только летели к Центру Мира.
Но к концу этого предпоследнего их мирного дня перед штурмом замка Нахаба снег налип снова. Пришлось Корку самому маневрировать, чтобы сбить его, но настоящего успеха он так и не достиг. Вечером, уже в темноте, чтобы не терять скорость, Ибраил решился и очень сложным заклинанием, отсвет которого, наверное, чувствовался даже средними магами в Империи, снял защиту Нишапра, и тогда снег стал налипать уже на оболочке.
Корк не жаловался. Теперь, когда магические силы были сняты, он мог, по крайней мере, послать людей на оболочку и заставить их подобием морских швабр, сделанных из витых верёвочек, сметать сугробы. Он даже обрадовался такой возможности, хотя работы для команды стало ощутимо больше. Но таковы уж были люди — им нравилось самим справляться с трудностями, а магию они не очень-то принимали всерьёз, если знали, как добиться своих целей без неё.
За всеми этими хлопотами к замку Нахаба подошли как-то незаметно. Просто к полудню следующего дня снег вдруг исчез с поверхности тундры, и показалась густо-чёрная, словно обожжённая земля. Она простиралась вокруг без края, делая весь этот мир чужим, пугая самых стойких. Даже Трол вынужден был признать, что эта чернота, которой тут было не место, угнетает его.
А потом он почувствовал впереди что-то ещё более чуждое, враждебное и сильное, чему не могло быть названия на человеческом языке. Тогда он стал готовиться. Весь вечер просидел, полируя мечи, потом немного потренировался, с радостью убедившись, что подготовлен даже лучше, чем когда-либо, и хорошенько выспался. А перед самым восходом солнца на следующий день, умывшись и позавтракав, уже в полном военном облачении сел в глубокую медитацию.
К счастью, расстояние до замка оказалось куда больше, чем он предполагал, поэтому медитация получилась на славу. Он зарядился спокойствием и ясностью, лёгкостью и свежестью восприятия, чего не всегда удавалось достигнуть в последнее время.
— Теперь мы в полной власти Басилевса, — сказал Ибраил, тронув Возрождённого за плечо.
Трол открыл глаза, поднялся, мельком пожалел, что так и не научился драться в шлеме, и вышел на палубу. «Задора» бороздила тёмный воздух. А возможно, в этом мире, где всё определяли лишь чёрный и белые цвета, никогда не бывало светло. Небо оказалось плотно забито тучами, то и дело свирепые порывы ветра, возникающие неизвестно почему, обрушивались на их, показавшийся Тролу очень маленьким, кораблик.
В воздухе стояла снежая муть, за которой невозможно было рассмотреть горизонт, а оболочка и палуба «Задоры» побелели, словно дерево и ткань, удерживающая летучий газ, за одну ночь поседели, словно снег въелся в них, как белая сажа.
Келга уже бунтовала, она хотела сама спустить Трола и мага на птице. Она же предложила странную штуку:
— Если нужно, — её голос звучал немного в унисон с порывами ветра в снастях, поэтому, чтобы её понять, приходилось напрягать слух, — я могу нагрузить на Дору вас троих.
И она кивнула на вооружённого принца, который умывался снегом, подбирая его с планширя красными руками, и на мага, который стоял неподвижно в очень плотном, отороченном мехом восточном халате, странно расшитом чёрно-белыми орнаментами.
— Нет, — вежливо и улыбчиво, как всегда, ответил ей король Форз, — мы сделаем, как предлагают наши высокомудрые друзья.
