— Бежим! — решившись Велари, потащила Тольяра за собой обеими руками. — Бежим быстрее пока они не разрушили все вокруг!
— Постой, а как же он? — оставлять их былого соперника связанным в беспомощном положении парню откровенно претило. Реваз оглушенный и опоенный дурманом ничего не видел.
Из глубин дворца послышался холодящий душу скрежет — пробивая стену в нескольких местах одновременно в зал влетели отражаясь друг от друга и разбиваясь о пол длинные лиловые лучи. По Цитадели загрохотал зловещий смех. Кому именно он принадлежал было весьма сложно определить. Где-то в переплетениях коридоров остервенело зазвенело оружие — это подходило к концу затянувшееся сражение.
— Да нет времени! Посмотри вокруг, тут смертью разит! Бежим, говорю! — отчаянно уговаривала Велари. — Пока у нас есть хоть какой-то шанс!
Перед её большими напуганными глазами Тольяр устоять не смог.
— Кучнее собраться! Кучнее! Эй ты буряк безголовый, ты куда попер! — командуя отступлением своей дружины ругался воевода Хивар. — Кто там пасть раскрывает! Сказано всем идти колонной!
Красно-васильковые кафтаны с лисьими шапками грудились вперемешку с многочисленными отрядами поддержки, постепенно формируясь в колонну и втягиваясь в общий отход. Слева и справа от них зажатые между скал без суеты и спешки продвигались человеческие потоки. Кафтаны красные, червонные, золотые, опушенные волчьим и медвежьим мехом, рыбьи чешуи и толстые тройные кольца кольчужных рубах мешались в ущелье, как элементы зелья в алхимической реторте.
Хивар поминутно оглядывался на насупившуюся из-за горящего бастиона Цитадель. Еще не все остыли от горячки боя и там по-прежнему воевали их собратья. Но это уже не надолго. Знать бы еще зачем государь их отзывает когда победа уже так близка.
Может тут закопана какая-то военная хитрость?
— Воевода? — расталкивая широкой грудью недовольных алебардистов к Хивару подъехала на жеребце каурой масти какая-то незнакомая баба. Тупой приплюснутый нос воеводы прочувственно дернулся уловив запах благовоний исходящих от белой нежной кожи наездницы. Глаза быстро оценили богатую шубу и высокие сафьяновые сапожки, а также невероятно дорогие тонкие соблазнительно обтягивающие идеальные ноги брючки. Баба предпочитала одеваться по-балбарашски — тамошние мужики уже так измельчали, что стали забывать в чем разница с женщиной.
Похоже из царских шатров приехала. С такой надобно повежливее быть. Хотя кто вообще додумался баб на поле боя выпускать, что еще за дурь такая?
— Ну, — рассеченные губы обнажили плохие серые зубы воеводы. — Я воевода. И что?
Женщина тряхнула уложенными в необыкновенную очень высокую прическу золотыми (а главное чистыми!) волосами. Словно породистая кобыла. Отчего глазеющие на такое диво ратники аж с шагу начали сбиваться, грозя вывернуть себе шеи. Им бы дать сейчас волю, так живо бы приспособили бабенку к делу прямо тут, в трех шагах от логова врага!
— Я Рикона Виссарди, — надменно представилась красавица буравя Хивара голубыми глазами. — Первый помощник главы наблюдательного совета Алхимиков Республики Балабараш и доверенное лицо государя! У меня есть устный приказ Яромира о наступлении!
Говорила она быстро отрывисто и словно бы нехотя. Жалеючи, что говорит не с галантным кавалером, а с грубым мужиком, что всю жизнь по походам провел да двух слов без брани связать не может. И так это презрение зацепило Хивара, что даже не сразу до него дошел смысл слов.
Она, баба, приказывала от лица государя ему не отступать, а наоборот напасть! Да еще и навязывалась в попутчицы, как будто могла чем-то помочь.
— Ты чего такого говоришь, — неласково уставился воевода на богатую девку. — Каков еще приказ? Приказ для всех один! Ноги уносить. Царевы приказы человек специально обученный приносит, а не кукла размалеванная!
— Я лишь передаю приказы, — тщательно скрывая желание сорваться и заорать Рикона с толикой небрежности мужским жестом указала большим пальцем себе за спину. — Наш враг хитер и уже готовит ловушку. Зная, что его силы не бесконечны он тайно разместил пять тысяч своих слуг в подземных кавернах. И сейчас в переломе боя они должны ударить государю в спину. Затем и отводятся войска, ведь с минуты на минуту ожидается атака. Сейчас за дело примутся волхвы и начнется неразбериха. Поэтому государь и прислал меня — на тебя воевода возлагается ответственность захватить Дракона лично, пока остальные станут держать натиск. Награда за это превзойдет все твои мечты.
Воеводу согнул приступ резкого кашля от подхваченной на морозе простуды. Рикона же смотрела на него так, словно боялась заболеть чем-то неизлечимым.
— Не за награды воюем, — наконец проворчал Хивар, отхаркивая мокроту. — Не за гривны. За спокойствие свое и детей. За мир общий.
Тогда блондинка подвела своего скакуна вплотную к мышастому жеребцу воеводы, жутко недовольному таким соседством и внушительно проговорила:
— Мое дело только передавать. Это вообще не моя война и я сейчас мерзну здесь среди этих вонючих немытых мужланов только потому что попросил Его Царское Величество. Я сейчас развернусь и уеду обратно. А когда ты выведешь своих ратников, воевода, то тебе за это ничего не будет. Вообще ничего и никогда. Думаешь царь забудет, если ты ослушаешься его приказа, спрятавшись за формальностями? Всего хорошего… десятник.
И развернувшись вопреки невозможности, среди красных кафтанов она отправила своего коня вперед. С дрожащими от ярости руками. Хивар с беспокойством оглянулся на Цитадель. Ах, что ж за блазень прислал сюда эту девку! Колдуны эти балбарашские! Все зло от этих колдунов, когда они лезут со своими советами!
— Стооой! Стоять! Всем остановится, комариное войско! И ты девка стой, не торопись-ка!
Рикона сделала вид, что не услышала продолжая отдаляться. Воевода принявший решение, занервничал:
— Да стой ты! Эй вы, балбесы, а ну остановите деву! Да деликатнее! Деликатнее с животиной её, чай не на свиные рульки тушу рвете!
Так, пока что все прошло без накладок. Она сумела правильно сыграть на страхах этого недалекого рубаки. Теперь у неё есть эскорт до самого тронного зала Дракона. Важно чтобы никто не помешал. Никто не встал на пути. А ну как сейчас подъедут настоящие посланцы да спросят, чего это воевода самовольно завернул свою дружину!
Рикону колотил нервный мандраж. Шедшая как по маслу операция в считанные минуты грозила эпичным провалом. Беда грянула оттуда откуда её не ждали. Царю принесли письмо от его тайного союзника Саламата Черного. В письме шла речь о том, что вышедшие из моря каменные чудовища разрушившие Хёргэ были отнюдь не единичным случаем. Северные острова также подверглись нападению. За шесть дней островитяне потеряли седьмую часть своих владений и десяток укрепленных поселений. Береговая линия Эрца также оказалась порушена. Вездесущие наблюдатели Саламата заметили странных существ в море у восточных берегов Балбараша. Уже отмечались случаи затопления крупных торговых и боевых судов неизвестными магии силами. Возможно, что мелкие княжества Западного Архипелага, также угодили в каменный ворот.
Фактически, — говорилось в послании, озвученном лично царем, — мы имеем дело с всеобщим нападением идущим с моря на сушу. И только силами магов, эта печальная весть стала доведена до умов владык мира сего. Везде где это возможно каменные исполины заняли побережья и прибрежную зону, но не стали продвигаться дальше. Почему так — сейчас не известно. Но эта передышка, возможно единственная возможность обезопасить всех нас от угрозы несоизмеримо большей чем Дракон Триградья.
Царь был хищником. И как все хищники, завидевшие в близости от себя двух антилоп он не был способен выбрать какая ему дороже. Но когда выяснялось, что обе антилопы наделены полным набором острых зубов, хищник должен был отступить в безопасное место.
Худо. Очень худо, что все стало известно Яромиру так несвоевременно. Но, это была лишь половина беды. Другая её часть, куда более страшащая Рикону, заключалась в том, что послание от Саламата передал лично Стратег острова Харр. Неужели это была игра против неё самой? Бред, если вспомнить о врученной Пророком неприкосновенности. И совсем не бред, если представить, что она Рикона не сумеет привести Дракона, до начала полномасштабного вторжения.
