Поели мы быстро. Да и привели себя в порядок. Слава хвостатому папеньке, мне не нужно было собираться ни на какие танцы и к мужикам на глаза. Поэтому удалось втиснуться в темненькое сари и заплести волосы в косы. Растрепанная грива неслабо раздражала. Я не нацепила на себя ни одной побрякушки и, честно говоря, была безмерно счастлива. За все это время вечно была разряжена, как индийская невеста, поэтому возможность вздохнуть спокойно невероятно радовала.
Однако едва мы собрались выйти из комнаты, как вдруг перед глазами все завертелось в безумном танце. Вспыхнуло белыми звездами, окутало бездонной тьмой космоса.
Я вскрикнула и ухватилась за Лелаб. Та только покачнулась, но неведомым мне образом удержала равновесие и не издала ни звука. Мерзкое головокружение не спешило уходить. Я зажмурилась и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить бешено заколотившееся сердце.
— Брынь! Спалила хату, — раздалось заунывное пение Чиу. — Брынь! Нема де спать…
Чешуйчатый хвост ласково похлопал меня по ягодицам.
— Я не так страшен, деточка.
— Старый кобель, — припечатала с усмешкой Лелаб.
Я пнула хвост ногой. А потом развернулась и со всей дури замолотила по телу Чиу кулаками.
— Страшный, мерзкий, ехидный, скрытный, своло-о-о-чь! — шумно выдала я и со смаком заехала пяткой в симпатичные светло-зеленые чешуйки, образовывавшие кокетливое сердечко. Ишь, модник! Боди-арт себе сотворил!
Чиу посмотрел на меня с укоризной. Но мне было плевать. Плюхнувшись на одно из свившихся змеиных колец, гордо расправила плечи и вдруг встретилась со смеющимися глазами Пламенного нага. О, это я «папочке» высказала все прямо при этом?
Я шумно выдохнула:
— Предупреждать надо.
— Непременно, радость моя, — пообещал Чиу. — Почти для этого мы тут все и собрались.
Мы — это я, Лелаб, сам Чиу, Пламенный, Тургун, Йомба, Брог, Ши-хан и… Асдейх. Все расположились в кольцах моего несносного родителя и чувствовали себя прекрасно. Почему-то не было Эрму, что немало удивило. Ведь шаман был явно не последним человеком во всей этой афере.
Тургун смотрел на меня, но, кажется, думал о чем-то своем.
«Ну и иди в пень», — сразу определила я. Не буду ни плакать, ни страдать. Ну, может, чуть-чуть… Совсем. Этак недельки две.
Вообще эти мужики — очень странные создания. То весь такой за тобой и «не уйдешь — не пущу», а тут уже сидит и будто тебя первый раз видит. По-моему, при создании мифа о сотворении человека мужики слишком много приписали себе. Женщину явно создали не из мужского ребра. Ибо… далеко не всегда мужик справляется с готовкой, уборкой, стиркой, работой и ухаживанием за ближним своим. Уж не говоря о том, что со всем этим управится одно его ребро!
— Ну, все в сборе? — протокольно поинтересовался Чиу. — Можем начать заседание уважаемых?
— Не паясничай, — ровным голосом сказал Асдейх и посмотрел на меня. Серые глаза излучали мягкий серебристый свет. Бог. Точно бог. При этом не такой мерзопакостный, как Чиу. Хотя… если вспомнить его проделки под обликом Грехта, то…
— Все, — заявила я и тут же спросила: — Кто-нибудь расскажет, что тут происходило? Как я оказалась в пещере? Кто меня спас и кто такие чиучалэ?
Чиу цыкнул:
— Ишь, какая быстрая. Ну да ладно. Можно. Ас? — обратился он к золотоволосому богу.
Тот вздохнул.
— Ну что… Понимаешь, Лада. Азулу — древний мир, и законы его давно никому и ничему не подчиняются. Поэтому, чтобы хоть как-то удержать гармонию, мы должны привлекать энергию из других миров.
— То есть воруют красивых девиц и приковывают их к камням, — любезно разъяснила Лелаб.
Асдейх чуть нахмурился и для вида шутливо погрозил Лелаб кулаком. Та мгновенно захлопала длиннющими ресницами и робко пролепетала:
— Прости, мой большой белый господин. Я была не права.
— Так уж и большой, — буркнул Чиу, и я невольно улыбнулась.
— Так вот, — продолжил Асдейх. — Как ты понимаешь, в самом начале не было никакой опасности. Чиучалэ, появившийся в пещере, — один из подданных Чиу. А Брог…
— А Брог, — проворчал светловолосый здоровяк, которого я не так много видела, однако неплохо запомнила за время путешествия к Шарияру, — несчастный правнук Асдейха.
Я изогнула в изумлении левую бровь. Так вот оно как. Занятная «Санта-Барбара» получается.
— А зачем была вся эта комедия? — спросила вкрадчивым голосом, обводя взглядом всех присутствующих.
— Традиции, — не моргнув глазом, тут же ответил Чиу. — Змееловы — ребята хорошие, но дикие. Им подавай романтику, голых дев и обнаженных варваров.
— А что, они совсем не озаботились тем, что под видом кузнеца скрывался бог? — ехидно уточнила я.
— Они привычные, — хмыкнул Асдейх. — К тому же было бы все в порядке, но мы и впрямь не подозревали, что Алкубра начнет чудить.
— Больше не будет, — неожиданно холодным тоном произнес Тургун.
— Кстати, надеюсь, его зажарили? — мечтательно протянула Лелаб.
— Ну и вкусы у тебя, свояченица, — неожиданно фыркнул Пламенный наг. — Этак ты и меня можешь съесть.
— Когда я голодная, я все могу, — ни капли не смутилась Лелаб.
Я уставилась на них обоих.
— Эй, ребята, мне не послышалось? Свояченица?
— Да, — влез Чиу. — Сестра Лелаб была женой Пламенного. Однако Зейран, первая красавица Аншурры… умерла при родах.
Вспомнив, что Лелаб называла Айшу «деткой», я поняла, куда дует ветер.
— Мне очень жаль, — тихо сказала я и положила руку ей на плечо.
Лелаб кивнула. Но тут же произнесла:
— С этой утратой мы уже смирились, — и тут же перевела тему: — Но что касается Алкубры…
— Да дурак он, — хмыкнул Асдейх. — Слишком самонадеянно вел себя, возомнил, что сумеет обойти нас.
— А мог бы… — неожиданно тихо сказал Тургун, и все резко смолкли.
— Продолжай, — сказал Чиу, пристально глядя на него.
Тургун неожиданно медленно встал, подошел ко мне. Поправил складку ткани на плечи, ласково провел по волосам. От этого прикосновения по коже пробежали мурашки.
— Если бы не шуару и не Лада, то нам так просто не удалось бы избавиться от Элазы и Данаха. Их помощь ох как пришлась кстати.
Он сел рядом и сжал мою руку. И хоть я совсем недавно была о нем далеко не лучшего мнения, почувствовала, что едва сдерживаюсь, чтобы не придвинуться и не прижаться покрепче. Тургун словно почувствовал это и вдруг крепко обнял меня.
— Ой, ну чего только не бывает! — фыркнул Чиу. — Зато повоспитывали Асафа. Согласись, неплохой же мальчик, но эта придуренная кобра научила его плохому!
Тургун, кажется, не разделял этого мнения. И шепнул мне:
