Киринт только хмыкнул, вспомнив, что эти самые «заклинания» запретили, выяснив, что они практически неуправляемы. Запускаешь огненный шар, а он вполне может к тебе вернуться.
— И сколько за нее хочешь?
Гоблин помолчал пару минут, явно подсчитывая, сколько же ему запросить, и наконец выдохнул:
— Семьдесят сребреников!
Наемник долго не решался ответить. Раз Себэс запрашивает меньше злотого, получается, он сам не уверен, что его «сонный воздух» сработает: все-таки что-то новое, неиспытанное.
— Беру, — вздохнул Киринт, решив, что несколько монет уже не сделают погоды.
Выходя из лавки, тролль крикнул на прощание:
— До встречи!
— До встречи, — согласился гоблин и, тихо вздохнув, добавил: — Самоубийца…
Неизвестно, кто похитил Венту, но… как ни крути, за этим может стоять кто-нибудь из криминальной раскладки Гьерта. А раз так, стоит пообщаться с главами гильдий Алронда. А то и Гьерта. Темный эльф ускорил шаг.
Сведения, сообщенные бубновым тузом, были, мягко говоря, весьма туманны. Выехала из Западных ворот, направляясь по Каринскому тракту в Иест. Когда пропала, где пропала… Ищи где хочешь и как знаешь!
Именно поэтому Киринт и рискнул воспользоваться столь опасным способом путешествия. Городов да сел от Алронда до Иеста мно-о-ого…
В общем, тролль решил действовать следующим образом. Узнать, какой город находится на полпути из Иеста в Алронд, телепортироваться туда, обойти все более-менее хорошие трактиры, узнать, не останавливалась ли там некая квартеронка. Коли ее там видели, выяснить, когда и куда она уехала, и снова телепортироваться… Ну а если никто эту самую девушку не встречал, так снова найти город, находящийся посередине дороги, телепортироваться, — работы, конечно, невпроворот… Но разве есть выход? Ничего полегче Киринт попросту не придумал.
Ночь предстояла долгая…
Особняк донны Эштас, дружелюбно распахнувший все двери (кто рискнет напасть на такую гильдию?! Это ж как надо себя не уважать!), казался ярким пятном на фоне спящего города. Гремела музыка, раздавались взрывы смеха, неслись едва слышные шепотки…
Эльф медленно поднялся по ступеням, вошел в холл. В мягком полумраке с трудом различались многочисленные парочки, нежно перешептывающиеся, неспешно пьющие дорогие вина. Изредка отдельные компании, ведущие неспешные разговоры, вставали из-за столиков, которыми было заставлено помещение, и удалялись в скрытые за переливающимися тканями комнатки.
Темный эльф нервно дернул плечом: как же надо было опуститься, чтобы превратить свой собственный дом в рабочее помещение гильдии?!
Несколько раз бубновый туз ловил на себе любопытствующие взгляды, но они были столь мимолетны, что не стоило обращать на них внимания. Каждый волен посещать Червовую гильдию. Достаточно лишь вступить в сделку с совестью.
— Ах, — раздался с лестницы, уводящей на второй этаж, восторженный вздох. — Кого я вижу?!
Эльф вскинул глаза и выдавил улыбку: сама донна Эштас вышла встретить его. Белоснежная кожа, безупречная прическа, платье, сшитое по последнему писку моды: узкие рукава, разрезанные от запястья до плеча и обшитые по разрезу мелкими жемчужинами-пуговками, зауженный лиф, длинный подол, спадающий свободными складками и волочащийся по полу, — женщина была бы безумно красива, если б не вызывающе яркий, отталкивающий макияж.
Светлая эльфийка между тем уже спустилась по лестнице и, подхватив бубнового туза под руку, буквально потащила его в сторону одного из многочисленных кабинетиков.
— Я так счастлива видеть тебя, Ирдес! — шепнула она, скользнув губами по его щеке.
— Взаимно, благородная донна, взаимно, — вздохнул он, вот только радости в его голосе слышно не было.
Язычок свечи мучительно пытался разогнать полумрак, царивший в небольшой комнате. На краешке стола примостился недопитый бокал красного вина. С кровати свесилась небрежно брошенная перевязь, шитая золотом.
— Так что привело тебя в гильдию, Ирдес? — мурлыкнула хозяйка дома, медленно опускаясь на краешек ложа.
— Я хотел поговорить.
Женщина удивленно вскинула брови:
— И это все?! Сколько лет ты не заходил сюда? Пятнадцать? Двадцать?
Темный эльф позволил себе тонкую улыбку:
— Не меньше сорока. — Он оперся о дверной косяк, сложив руки на груди.
— Как быстро летит время, — фальшиво вздохнула она. — И через столько лет ты хочешь просто поговорить?
— Как видишь. — Бубновый туз, не меняя позы, пожал плечами.
— И о чем же?
— Я хотел задать всего один вопрос…
Донна Эштас сладко потянулась:
— М-м-м-да?
Неслышно качнулась тяжелая портьера, прикрывающая окно…
— В твоей гильдии много работающих против своей воли? — напрямик спросил бубновый туз.
— Ты что-то путаешь, Ирдес… Я чту Кодекс чести гильдий! — Светлая эльфийка не переставала улыбаться, но в кристально-голубых глазах удивление переплелось с ненавистью. — Все червы работают потому, что хотят этого! Но… к чему такие вопросы, Ирдес?
— Ни к чему, благородная донна… — вздохнул бубновый туз. Он медленно отодвинулся от стены.
— Да и… Это относится к сфере твоих интересов?!
— Разумеется, нет, благородная донна, прощайте. Было приятно с вами поговорить… — И уже выходя из комнаты, он оглянулся: — И, знаете, благородная донна, мне бы очень не хотелось, чтобы в итоге оказалось, что сферы наших интересов пересекаются.
Женщина поднялась на ноги, закрывая дверь за эльфом. Некоторое время стояла, не отрывая взгляда от мореного дуба. И даже не обернулась, когда за ее спиной из-за занавески медленно вышел крепко сложенный тролль. Подхватив со столика бокал, он неспешно отхлебнул вино, и лишь тогда эльфийка тихо протянула:
— Зачем он приходил? Я так и не поняла…
Мужчина пожал плечами:
— Может, действительно просто хотел поговорить?
— Ирдес?! — рассмеялась донна Эштас. — Боюсь, он не настолько сентиментален!
— Может, стареет? — хмыкнул тролль, отставляя бокал и подходя к ней.
Женщина помолчала, а потом тихо вздохнула:
— Он что-то скрывает…
— Каждый из нас что-то скрывает, — улыбнулся он, осторожно приобнимая ее за плечи.
С хрупкой женской руки медленно скатилось кольцо с двумя переплетенными жемчужинами в форме запятых: черной и белой. А через мгновение вослед ему полетел разукрашенный рунами тяжелый перстень из простого железа со вставкой — небольшим кусочком необработанного янтаря…
Удача улыбнулась Кирину лишь в пятом по счету городе, Кронхе, в небольшой таверне, в которую вымотавшийся тролль заглянул перед самым рассветом. Мальчишка-полотер потянулся за «невзначай оброненной» наемником серебряной монетой, но та вдруг растаяла в воздухе, вернувшись к хозяину. Подросток разочарованно хмыкнул, стрельнув серебристо-золотыми глазами в сторону позднего (или, наоборот, чересчур раннего) посетителя, когда тот неожиданно поинтересовался, покосившись на трактирщика, как раз в этот момент скрывшегося на кухне:
