Наконец вереница залов и переходов закончилась.
— Нам сюда, — негромко сказал граф, ободряюще сжал ее ладонь, и они вошли в небольшую, почти пустую комнату, которую Женя определила для себя как «предбанник». Типичная такая приемная перед директорским кабинетом: вычурные неудобные диванчики, картина с вереницей кораблей во всю стену и стража перед тяжелой, резной, наглухо закрытой дверью. И даже кто-то вроде секретарши — за массивным столом у окна восседал, уткнувшись носом в какие-то бумаги, делового вида седой дядечка.
Впрочем, едва они вошли, тот поднял голову и торопливо встал, кивнув:
— Добрый день, граф, барышня, его величество ожидает вас.
Распахнул перед ними дверь, вошел первым, объявил негромко, с явной почтительностью:
— Граф фор Циррент и его гостья.
Обернулся:
— Прошу вас, входите.
И закрыл за ними дверь, оставшись, как заметила Женя, снаружи. Похоже, аудиенция была крайне неофициальная — или здесь так и положено? Женя в очередной раз напомнила себе, что глупо сверять правила поведения здесь по фильмам из родного мира, подняла голову и замерла, встретившись взглядом с королем.
Взгляд у его величества оказался ощутимо тяжелым, будто каменной плитой придавило. Женя схватилась за руку графа, в глазах полыхнуло фейерверком мелких радуг, и все прошло. Только вдохнуть нормально никак не получалось, и Женя хватала ртом воздух, почему-то думая о том, что выглядит, наверное, до крайности неприлично, или неподобающе, или как они здесь еще говорят? И даже ведь не поздоровалась… Но язык отказывался слушаться, а взгляд не мог оторваться от по-стариковски темного, твердого, словно из дерева высеченного лица: резкие линии скул и подбородка, тонкие сухие губы, острый прямой нос, абсолютно прямая линия бровей и темные, пронизывающие глаза. Мелькнула шальная мысль: по молодости, наверное, красавец мужчина был, куда там Ларку!
Поздоровался первым король. Склонил голову — не то кивок, не то поклон, — сказал густым, как будто приглушенно рыкающим басом:
— Я рад приветствовать вас. Прошу прощения за небольшую проверку.
Женя только глазами хлопнула — на самом деле не знала, что на это ответить. Уж точно не то, что вертелось на языке! Положение спас принц Ларк, ворвавшийся с виноватым:
— Простите, меня задержали, — и остановившийся перед королем, совершенно по-мальчишески понурившись.
— Покажи нашей гостье дворец, ей интересно, — предложил король. — А я тем временем поговорю с графом фор Циррентом.
— А как же… — принц осекся, не договорив, наткнувшись на предостерегающий взгляд. Кивнул: — Хорошо. Пойдемте, Женя.
— Возвращайтесь через час, — бросил вслед король. — Тогда и обсудим все твои «как же».
Глава 29, в которой Женя так и не узнала, какой экскурсовод из принца Ларка
— Что «как же»? — спросила Женя, едва за ними закрылась дверь приемной и караулившая ее стража осталась позади.
— Не здесь, — покачал головой Ларк. — Женя, я прошу вас помнить, что вы сейчас не в защищенном всеми возможными способами парке графа фор Циррента — причем, заметьте, и он оказался недостаточно защищенным! — а в той части дворца, которая открыта придворным и гостям и, следовательно, полна любопытных глаз и ушей.
Принц был до крайности серьезен, таким серьезным Женя его ни разу не видела в гостях у фор Циррента. Поневоле проникнешься!
— Хорошо, — кивнула она. — Постараюсь вообще молчать, так надежней. А то ляпну что-нибудь не то…
— Уже, — чуть заметно поморщился принц. — «Ляпну», прошу прощения, это из лексикона босоногих деревенских девиц, а не благородных дам.
— Ну вот, — вздохнула Женя. И, во избежание еще чего-нибудь такого же неподобающего, в самом деле замолчала.
— Не расстраивайтесь, — принц ободряюще сжал ее пальцы. — Ведь я показываю вам дворец, значит, говорить по большей части тоже придется мне.
Они прошли еще через одну дверь, мимо еще одного поста стражников, поднялись по короткой узкой лестнице — и Женя остановилась, почти бессознательно стиснув ладонь принца. Они оказались на галерее-балконе, кольцом опоясывающей огромный зал, полный людей. Кажется, тот самый, через который они проходили с графом…
— Дед называет это «водоворот бездельников», — тихо, почти на ухо сказал принц. — Занятым людям некогда здесь торчать целыми днями. Зато сюда стекаются все новости, слухи и сплетни. Провести через этот зал нового человека, вот как граф сегодня вас — все равно что бросить камень в пруд. Долго будут круги разбегаться.
— Давайте уйдем? — так же шепотом попросила Женя. — А то я представляю, какие пойдут круги, если нас сейчас увидят. Мало не покажется.
— Люблю дразнить гусей, — ухмыльнулся принц. — Но вы правы, пойдемте.
Они спустились по той же лесенке, и принц, выглянув в арочный проем, из-за которого доносился слитный гол голосов, потянул Женю вперед. К «водовороту бездельников» (а хорошо назвали, подумала Женя, в чувстве юмора королю не откажешь) примыкал зимний сад, о котором принц отозвался не менее ядовито, снова почти на ухо:
— Удобное место для уединенных встреч, если вы понимаете, о чем я.
— Сомневаюсь, что для посекретничать, — хмыкнула Женя, оглядев деревца и раскидистые кустики в деревянных кадках. — Но я бы и целоваться здесь поостереглась, мало ли кто из-за соседнего куста смотрит.
— Вы очаровательно непосредственны, — рассмеялся принц. — Да, уединение здесь весьма условно. Однако наши придворные дамы любят, когда их сюда водят.
— Наверное, как раз потому что всем это видно. — Женя тронула пальцем крохотный зеленый лимончик на ветке: — Вызревают?
— Кислятина, — пренебрежительно отозвался принц. — Мы все еще в опасной зоне, не будем задерживаться.
— Я бы хотела посмотреть, что у вас здесь растет, — сказала Женя. — Но, конечно, не так, чтобы тем временем все кому не лень смотрели на меня.
— Познавательный интерес? — принц смешно поднял брови, и Женя кивнула. — В таком случае вам нужны дворцовые оранжереи. Там все то же самое и много чего еще. Как-нибудь я свожу вас туда, но, пожалуй, не сегодня. У нас только час, ограничимся пока что общедоступной парадной частью.
— В которой ничего интересного, кроме сплетников и бездельников? — невинно спросила Женя. Принц вел ее мимо кадок и ваз с растениями, большей частью незнакомыми — чем-чем, а комнатным цветоводством Женя никогда не интересовалась — вел, а сам, похоже, мыслями был где-то далеко. То хмурился, то хмыкал, кусая губы. Если из него и мог бы получиться приличный экскурсовод, то явно не сейчас. «А ты пойми уже, что здесь тебе не музей», — посоветовала сама себе Женя. Напоминание не было лишним, потому что красота королевского дворца и впрямь будто целиком сошла с каких-нибудь рекламных проспектов, открыток для туристов или познавательных передач. Не так роскошно, как, например, Лувр или Эрмитаж, но напоминает.
