– О, Тотлант явился! – Веллан поднял палец к небу. – Опаздываете, благородный месьор колдун. Скоро темнеть начнет, а нам нужно до ночи добраться до ближайшего городка к полуночи от Бельверуса. Хоть и весна, а по ночам еще холодно.
– Какой ты несамостоятельный, – ворчал Конан в мою сторону, – тридцать лет по свету брожу, и все удивляюсь, почему нормальные люди должны за волшебников седлать коня, заботиться о еде, о ночлеге… Вот твоя лошадь, вот лошадь для поклажи. Проверь узду и постромки.
Мне достался громадный норовистый жеребец вороной масти с (ну вот, опять! Это становится навязчивым!) белой звездочкой во лбу, весьма напоминающей по форме набивший оскомину символ Роты. На что это Конан намекает?
– Будешь у нас воплощением Роты-Всадника! – рассмеялся Конан. – Вороная лошадь со звездочкой есть, а ты волшебник, считай, полубог. В случае чего начнешь кидаться молниями. И вообще, я надеюсь, по дороге ты мне расскажешь об этом самом Роте хоть что-нибудь вразумительное? Ладно, ребята, на-конь! Время поджимает!
– А родина в опасности, – ядовитенько вставил Веллан, забираясь в седло. – Вперед!
На дворцовых воротах мы мурыжились не особо долго, однако на нас отыгрались за все шуточки по поводу немедийцев и королей, по десять раз перечитали подорожные, подписанные всеми высочайшими персонами – от Чабелы до Тараска – спросили у Конана, не поддувает ли ему под плед и правда ли, что киммерийцы под фелй-брекеном больше ничего не носят, потому что заросли шерстью, и с тем выпустили. Мне только очень не понравился взгляд капитана стражи, провожавшего нас. Холодно-насмешливый и одновременно презрительный. Такие глаза бывают у людей, подстраивающих другому какую-нибудь изрядную пакость.
До городских ворот пришлось ехать по пустынному парку, прилегавшему к замку короны. Мы посторонились, когда нас начал нагонять довольно большой кавалерийский отряд, однако немедийцы, вместо того, чтобы проехать дальше, не обратив на мирных путешественников никакого внимания, неожиданно окружили нас и почему-то выставили вперед легкие пики.
– Назовитесь! – приказал пожилой офицер в форме королевского ликтора.
– Как вы мне надоели! – покачал головой Конан и громко сплюнул. – Ну, я Коннахар Гленнлах, десятник личной стражи его светлости герцога Просперо Пуантенского, еду на Полночь с важным поручением Великого совета семи королей. Подорожная в полном порядке, ее только что проверяли на воротах дворца. Хочешь посмотреть?
Я и Веллан тоже назвали имена, но суровый бородатый ликтор не обратил внимания ни на наши титулы, ни на подорожные.
– Из дворца поступил приказ – досматривать любого, кто собирается покинуть столицу. В случае оказания сопротивления, будь ты хоть чужеземный король, хоть золотарь, приказано задержать и препроводить в Башню Висельников.
Мы с Конаном переглянулись. Это что-то новенькое. Очередная выдумка Тараска? Чего он добивается?
– Досматривайте, – пожал плечами Конан. – Что найдете – все ваше.
Первым принялись за меня. И вот тут я мгновенно уяснил, что интрига исходит с самых верхов, из замка. Немедийцы перерыли мой мешок, обожглись о стигийский магический амулет, не допускавший, чтобы к нему прикасались чужие, а потом наткнулись на кольца с вензелем «ОНЭ» – «Ольтен, сын Нимеда Эльсдорфа».
– Изъять! – беспрекословно приказал старший ликтор. – Во дворце орудуют грабители и командир стражи замка приказал перехватывать любые вещи, принадлежащие королевской семье.
– Но… – попытался возразить я, однако мне в спину чувствительно ударили тупым концом древка и отогнали в сторону. Я, однако, остался спокоен – гвардейцы не обратили внимания на платочек Ольтена, видимо, посчитав его ненужной тряпкой. Да и на солнышке Митры тоже не было инициалов. Грязно работаете, господа ищейки, могли бы и досконально выяснить, какие именно вещи Ольтена были взяты мною в поход на Полночь.
Затем наступила очередь Веллана. Оборотень ругался так, что уши закладывало, но позволил переворошить свои мешки, ощупать одежду и спросил, не нужны ли кому его старые портянки. Оказалось, что никому не нужны.
Начали обыскивать Конана. Конан старательно возмущался в лучших киммерийских традициях, посоветовал поискать что-нибудь у него под фейл-брекеном, утверждая, что в Немедии такого еще не видели, да впредь и не увидят! Как вдруг…
– Твой мешок? – поинтересовался один из немедийцев, развязывая узелки на переметной суме, снятой с лошади Конана.
– Только вчера у Тараска украл, значит, мой, – буркнул король.
– А это тоже твое?
– Наверно, мое, – бросил Конан, не глядя в сторону обыскивающих, которые как раз вытянули из сумы плотный сверток серой шерстяной ткани.
– Свидетельствую перед всеми, – громыхнул ликтор, – Коннахар Гленнлах признал, что эта вещь принадлежит ему!
Он дернул завязки, и я понял, что в науке подлости нам пока еще рано тягаться с Тараском.
Ах, как оно все оттуда посыпалось! Сверкнуло небесной голубизной Океанское Око, фамильный бриллиант королей Зингары, заблистала мириадами граней диадема с огромным красным камнем, принадлежавшая хауранской королеве Тарамис… Я поперхнулся, увидев церемониальный орден Большого Льва, который носил Просперо. А считать всякие мелкие побрякушки (включая браслет Эрхарда, некогда подаренный нашему королю самим Конаном, и золотую (с бриллиантами и черными рубинами!) чернильницу Халька…) я уже не решился.
Посольство на Полночь провалено!
– Коннахар Гленнлах, – громко и словно бы заучено начал ликтор, – ты обвиняешься в грабеже, оскорблении величеств и попытке вывоза украденных ценностей! Сейчас ты проследуешь в нами в Башню Висельников, где предстанешь перед королевскими дознавателями!
– Сильно, – признался киммериец, даже не пытаясь потянуться к мечу. С четырьмя десятками гвардейцев нам было не справиться, даже учитывая огромный опыт Конана, мои умения в боевой магии и бесшабашность Веллана. Последний, кстати, вообще потерял дар речи, увидев сцену с поимкой грабителя. – Последний раз на такую уловку я попадался лет в шестнадцать. Что я скажу Аластору!
– Так или иначе, отдай оружие и проследуй за нами.
– А мы? – выдавил я слабым голосом.
– Убирайтесь из Бельверуса, – с омерзением поморщился капитан. – Пока я не решил взять вас, как пособников. Тоже мне, послы Великого королевского совета! Таких послов на воротах вешать надо!
По лицу Конана я понял, что тот быстро перебирает возможные варианты развития событий. Драться невозможно, но в то же время Чабела мгновенно освободит его от всех обвинений. Наверняка Тараск нашел лучших воров Бельверуса, переодел их в одежду дворцовых лакеев, за одну ночь ограбил всех до единого королей и герцогов, съехавшихся в гости, чтобы затем подбросить драгоценности Конану, и тем самым обезопасить себя от наиболее опасного противника. О том, что Конан – это именно Конан, знают только Чабела и прочие монархи, вошедшие в общий комплот, да несколько доверенных лиц. Остальные уверены, что «десятник Коннахар» всего лишь мелкая сошка в охране аквилонского посольства.
