Король, улыбаясь, наблюдал за ним:
– Некоторые люди держат в бассейнах золотых рыбок, а, Ступагаз? – обратился он к своему кузену, Борко из Убы Богона. – А вот я, Хулапут, держу дракона.
Ступагаз от всего сердца рассмеялся:
– Сир, вам придется спустить все сокровища королевства, чтобы сохранить в озере золотых рыбок, если вы оставите в нем жить этого зверя. Я никогда не видел, чтобы столько ели!
– Я тоже, Ступа, я тоже. Поразительное создание. Не приходится удивляться, что западные земли пустынны, если по ним бродят подобные существа. И они еще дерутся как люди. Мечами! Если бы ты видел, как он орудовал колом от палатки – как человек бильярдным кием, – сердце бы твое екнуло. Здесь Крэхин просчитался, я думаю.
Они постояли еще, глядя, как дракон лениво кувыркается в центре озера, поднимая хвостом фонтаны брызг.
– Боги услышали наши молитвы, – сказал Ступагаз.
– Если так, они попросили о помощи богиню этих язычников с восточных островов. Они чтят богиню, и их женщины имеют равные права с мужчинами.
– Ужасная мысль, сир.
– И тем не менее их армия самая сильная в мире, самая дееспособная.
– Это правда, но при этом их мужчины такие же, как и любые другие.
– Они лучше обучены, чем любые другие, в этом их секрет. И еще у них есть боевые драконы, а это – великое оружие. Пойдем, Ступа, нам нужно пройтись по списку министров. Он у меня в кабинете.
И король оставил гостей у озера наблюдать сквозь прозрачную воду за ленивыми перемещениями Базила на глубине.
________
В это же самое время далеко на западе Кригсброку принесли страшное известие. Никто не знал, как это могло случиться, но все произошло именно так.
Часовой Леродо задремал. Пророк проснулся без чьего-либо вмешательства, схватил меч Леродо и убежал.
Он направился прямо в храм «Того Кто Должен», где готовилась церемония инициации дюжины дочерей новой знати Крэхина. Вооруженный мечом и копьем часового, Пророк перебил всех молодых девушек. Он убил даже несколько матерей, жен самых известных полководцев его собственной армии.
Едва узнав о случившемся, Кригсброк бросился в храм. Прибежав, он застал Удула и Шакка, удерживающих Пророка неподвижным, в то время как Байронд запирал дверь.
На полу лежали тела молодых женщин. Одних пронзило копье, других разрубил меч. Все удары были нанесены со спины. Мертвые жрицы были свалены на алтаре. Кригсброк окинул взглядом открывшуюся ему картину – помещение напоминало мертвецкую – и посмотрел на Пророка.
«Тот Кто Должен» ничего не ответил, взор его был туманен, и он испускал вздохи удовлетворения.
Теперь Кригсброку предстояло каким-то образом успокоить мужей и родственников убитых. Как он сможет объяснить им, что Пророк нуждается в чужой крови для поддержания силы? Как объяснить страсть к убийству, движущую «Тем Кто Должен»?
альчики немного постояли в приятной послеобеденной истоме, глядя, как удаляются король и его советник. Потом Энди икнул:
– Должен отметить, это был очень хороший обед.
– Я объелся, – заметил Релкин со слабым стоном.
– Удивительно, что твой дракон еще может плавать.
– Он наслаждается, это правда.
– О чем вы говорили с королем?
– Король – мудрый человек, Энди. В нем скрыта великая сила. Интересно, все короли такие?
Уилиджер громко хмыкнул:
– Драконир Релкин, вы должны вернуться в наше расположение к следующему сигналу горна. Перед вечерним приемом пищи состоится полная проверка снаряжения. Впрочем, я не думаю, что вашему дракону или вам понадобится сегодня пища из легионерского котла!
– Да, сэр. – Релкин хорошо знал, что ничего другого говорить не следует, ибо любой другой ответ влечет за собой риск навлечь гнев этого вздорного человека.
– Драконир Релкин, хоть мы сегодня и разговаривали с королем, это не значит, что мы должны забывать наше положение. Вы – драконопас; вы должны работать. Я – ваш командир эскадрона, ясно?
– Да, сэр.
Уилиджер гордо удалился.
Релкин посмотрел на далекий противоположный берег озера. В саду уже зажглись фонари, хотя сумерки еще не сгустились. Среди деревьев мелькали неясные силуэты. Едва различимо доносились звуки музыки – хор женских голосов пел что-то печальное.
– Чего этому человеку неймется? – спросил Энди.
– Думаю, у него внутри трещина. Он хочет быть хорошим командиром, а поскольку он дурак дураком, ничего путного у него не выходит; действует он исключительно импульсивно, совершенно не думая. Помнишь ту ужасную кокарду, которой он тогда сверкал по сторонам?
– Кто ее может забыть?! Я каждый раз ежился, как ее видел.
– Вот-вот, а ведь если бы он захотел, легко мог бы проверить, какую кокарду положено носить драконьему командиру. Но он этим не озаботился. Он полагал, что здесь те же порядки, что и в легионе, где он служил раньше – где все носят, что хотят. Он никогда толком не присматривался к драконьим эскадронам, иначе заметил бы, что все дракониры носят одинаковые кокарды.
– Во имя Ее Руки! На что он будет похож, когда дойдет до настоящего сражения?
Релкин пожал плечами:
– В настоящем бою ему лучше держаться подальше от нас. Он ведь не учился воевать рядом с разбушевавшимся драконом.
– Рано или поздно его пристукнут. Это решит все наши проблемы.
Релкин рассмеялся, стараясь, чтобы его смех звучал не очень резко.
Энди поднял и бросил камешек в озеро:
– Как ты думаешь, мы пойдем туда, Релкин? Я имею в виду, что все только и говорят об этом, а ты вроде помалкиваешь.
– Почему ты спрашиваешь?
– Богонец, который сидел справа от меня, говорил, что Крэхин непобедим. Они находятся под чарами своего Пророка и не испытывают страха смерти.
Релкин покачал головой, отгоняя неприятные воспоминания:
– Фанатики, даже лишенные страха смерти, – слабые противники драконам. Если у них нет дисциплины, они не способны противостоять легионам. Я видел нечто подобное.
– Ты ведь был в Селпелангуме?
Релкин кивнул.
– Мы слышали о нем в своей деревне.
– Это была страшная резня, больше я ничего не помню. Из фанатиков получаются плохие солдаты.
– Ну а что будет после сражения?
Релкин улыбнулся:
– Не знаю, Энди. Когда в деле замешана Серая Леди, может случиться все, что угодно. Возможно, мы и впрямь пойдем на край света. Когда-нибудь с нами и такое случится.
