— Не смей так оскорбительно отзываться о драгоценной заднице Верховного! — запищал тот в ответ. Головешка на тоненькой шее болталась так, что рисковала оторваться совсем.
— Если она драгоценная, значит, точно, алмаз там, — пришел к выводу Пинмарин. — Ничего, и оттуда достанем. А вот если ты сейчас же не скажешь, куда идти на самом деле, тебе уже никто не поможет.
Маг бросил черта на землю и создал на ладонях неприятный фиолетовый клубок. От клубка отделились тоненькие ниточки и потянулись к чертенку. Тот громко сглотнул.
— Хорошо, хорошо, — зарыдал он, когда одна из ниточек почти дотронулась до темного, влажно поблескивающего пятачка. — Вам туда.
Тощая лапка указала на горизонт.
И как они тут живут, невольно пожалел я чертенка по прошествии полутора суток. Все кругом одинаково мрачное, жарко, воняет, опять же! Впрочем, жалость как-то быстро прошла, когда я налетел лысым участком кожи на острый выступ. От боли я даже зубами заскрежетал. Ух, сейчас кого-нибудь укушу!
Мы по-прежнему брели по преисподней, голодные, злые, уставшие и вонючие. Последнее частично объяснялось местной жарой и духотой, а частично очередными происками нашего маленького, но гадливого проводника, заведшего нас в серное озеро. Теперь мы все наполовину были покрыты засохшим слоем серы, отчего пахли не хуже того монстра из храма. А когда я попытался вылизаться, у меня глаза на лоб полезли, и я быстро прекратил попытки привести себя в порядок.
Вот так мы и шествовали: впереди чертенок на магическом поводке Пинмарина — когда я его увидел, возблагодарил всю родню до основателя, что попал в лапы белошерстого, а не этого маньяка с особой склонностью к садизму — далее топал сам черноклокий, за ним хозяин и последним ваш покорный слуга. На меня была возложена почетная миссия защищать тылы в случае чего. В каком именно "случае" и чего именно "чего", никто не соизволил мне пояснить.
За спиной остались сотни метров тропинок, десятки угрожавших свалиться нам на голову скал, гулкое пламя вырывающихся из-под земли огней и парочка тупоголовых местных жителей, от которых мы сумели убежать раньше, чем те поняли, что происходит. Теперь мы шли по относительно спокойной местности, если не обращать внимания на странное потрескивание почвы после каждого шага.
— Уф-ф-ф! Давайте сделаем привал, — заявил чертенок, вытирая отсутствующий пот с плоского лба.
— Чего? — возмутился я. Странное место жгло мне лапы. — Прямо здесь?
— А чем тебе тут не нравится? — удивился черт.
— Ладно, привал полчаса, — решил белошерстый. Усталость последних дней сказывалась все сильнее.
Мы кое-как примостились на жесткой почве. Вот же страна — ни травинки, ни деревца, ни оленей…
— Есть хочется! — жалобно пробормотал черноклокий под громкий аккомпанемент своего желудка. Наши желудки не замедлили отозваться согласием.
Это была наша главная проблема. Друидки вернули нам только вещи, а вот о еде не позаботились. А здесь питаться нечем, разве что чертей есть. Но Тилли попросил меня не рисковать понапрасну здоровьем.
Кстати, сам черт не выглядел голодным и недовольным. На мой вопрос, чем они тут питаются, он только ехидно захихикал и предложил погрызть камушек. Я в ответ предложил погрызть его, но гаденыш только сильнее развеселился. И ведь он и вправду ничего не ел все это время, я украдкой наблюдал за ним, надеясь выяснить, что в округе имеется съедобного. Из этого следовал неутешительный вывод, что либо черти питаются воздухом, либо не питаются вообще.
Полчаса пролетели незаметно. Здесь вообще время течет незаметно, солнца не наблюдается, как и неба в целом. Уж не знаю, как там Тилли определяет часы.
Мы нехотя поднялись на ноги и сделали не больше десятка шагов, когда земля под ногами ощутимо задрожала.
Они отошли от места привала не больше чем на десяток шагов, когда земля под ногами ощутимо задрожала. Чертенок истерично закхекал и попытался спрятаться за Пинмарина. Тот коротко вернул его вперед легким движением ноги.
Почва впереди лопнула, словно перезревший плод, вверх взметнулся фонтан огня, земли и камней, а следом вылезло нечто длинное и смертоносное.
— Огненный червь! — взвизгнул черт и попытался броситься наутек, но тут же рухнул как подкошенный после рывка магического поводка. — Бежим! — из последних сил прохрипел он.
Огненный червь пошевелил многочисленными волосками-антеннами, густо покрывающими его плоскую голову, и выпустил из ноздрей две струи чистого пламени. Он словно терзался в сомнениях, нападать на стоящих перед ним людишек или оставить их в покое и убраться самому от греха подальше. Чертенок заходился паническим воем.
— Да заткнись ты уже! — Пинмарин больно ткнул его пальцем в торчащие ребра так, что у того перехватило дыхание. Наступила тишина, прерываемая лишь взволнованным всхлипыванием чертенка и шелестом пламени, выдыхаемого червем.
Как следует поразмыслив, внимательно рассмотрев вторженцев маленькими глазками-бусинками и задумчиво пожевав жвалами, червь все же счел за благо удалиться. С негромким шелестом на месте только что торчащей головы образовалась корка почвы, пока еще раскаленная и непрочная.
— Фух, кажется, мы спаслись, — трясясь всем телом, выговорил черт.
— Да уж явно не благодаря тебе, — буркнул сидящий в обнимку с хвостом взъерошенный чупакабра. — Признавайся, ты ведь специально нас сюда завел, надеялся, что эта образина нас сожрет.
— Нет, нет, как вы могли такое подумать, — заюлил тот. — Просто это самый короткий путь к пещере Верховного.
— Пещере? — хмыкнул Пинмарин. — А что, дворец слабо было построить?
— Дворцы здесь долго не держатся, — угрюмо ответил чертенок. — То землетрясение, то разлив огня [20], то восстание. Короче, не всегда даже достраивать успевали, поэтому плюнули на это дело, и с тех пор Верховный живет в пещере. Ну вот, опять!
Земля снова задрожала, и на поверхность выглянули сразу несколько червей. Недоумевающе поглядели по сторонам и скрылись в недрах ада, даже не заметив путешественников.
— Чего им надо-то? — раздраженно пропыхтел Весельчак. — Они мне на нервы действуют!
— Видимо, где-то произошло очередное землетрясение, — трясясь всем телом и ежеминутно озираясь по сторонам, пояснил черт. — Вот они и забеспокоились.
Мы поспешили убраться со странного поля. Несколько раз на пути вырастала очередная удивленная голова, но, к счастью, ни одна не стала нападать на нас, хотя по уверениям черта, огненные червяки ели все, что видели их маленькие глазки. Видимо, их очень сильно напугало произошедшее землетрясение, раз мы не пробудили ни в ком гастрономического интереса. Хотя кого могут заинтересовать четыре тощих и облезлых фигуры?
