Ришнар показал что-то около двух ладоней.
- Э-эх… - Мардок с сожалением окинул прощальным взглядом железное сокровище. - Легко пришел, легко уйдет… Но учти, Черное Солнце, если это окажется зря, я твою башку прямо об эту плиту разобью.
С такими словами он загнал лезвие в узкий зазор между полом и крышкой тайника.
- Эй, командир, - окликнул он Шенгара. - Как ты там - готов?
- Погоди, - отмахнулся тот. - Ушастый, давай сюда! Подержишь с другой стороны.
Ривендор с сомнением покосился на свои изящные ладони, белой кожи которых не смогли загрубить ни длительные тренировки с оружием, ни скитание по горам. Возражать, однако, не стал и покорно приготовился помочь.
- Давайте! - с глубоким вздохом Мардок взялся обеими руками за меч. - Раз… Два… Пошли!
Гибкости старого орочьего оружия хватило ровно на то, чтобы Шенгар и Ривендор успели ухватиться за края приподнявшейся плиты. С коротким печальным звуком клинок переломился пополам.
- Хух, удержали… - выдохнул молодой вожак, когда поддавшаяся плита открыла взорам темное окно в полу.
В глубину вели по спирали узкие невысокие ступени. Даже Ришнару надо было пригнуться, чтобы пройти под низким потолком. Урук-хаям, а тем более эльфу, пришлось и вовсе скрючиться в три погибели.
Обнаружившееся за ступенями помещение стоило приложенных мучений. Стоило оно и сломанного меча: первое, что бросалось в глаза, были доспехи и оружие, сваленные кучами вдоль стен. По большей части, гномье, но попадалось и орочье - не ржавый лом, бережно хранимый кланами, и не порубленные ветераны многочисленных битв, как у Черного Солнца. Судя по тщательности работы, все это принадлежало некогда вождям и офицерам. Поверхность покрывали бурые разводы, но то была не ржавчина, а следы масла, которым доспехи обработали перед тем, как отправить в тайник.
Первым опомнился Мардок. С восторженным воплем он ринулся к ближайшей груде мечей и принялся в ней копаться. Трясущейся рукой урук-хай поднимал то один, то другой, не в силах сделать выбор.
Ненадолго отстал Шенгар - этого больше интересовали топоры. Старый, украденный в эльфийской кузне (и пропавший после столкновения с эльфами же), служил правдой не один год. Орк справедливо полагал его лучшим среди попадавших в руки… До тех самых пор, пока не вытащил первый же из небрежной кучи в дальнем углу тайника. Не деревья и ветки, не колья и не дрова предназначались в жертву узкому хищному лезвию. Сокрушать преграды из дерева, кожи и стали, возводимые на пути к главной цели: мягкому беззащитному телу врага; взламывать скорлупу доспехов, собирая на тонкой сверкающей полоске всю силу и ярость своего владельца - вот истинное призвание этого маленького убийцы.
Не в силах остановиться, Шенгар выбрал себе еще три: один массивный, по гномьим меркам двуручный, и два одинаковых топора средней величины, с узорной чеканкой по краю. С трудом он оторвался от перебора несметных богатств - чем больше он на них смотрел, тем больше хотелось забрать все. На прощание Шенгар не сдержался и прихватил еще парочку - для брата.
Ривендор, сообразив, что дело плохо, и просто урук-хаев от драгоценного их сердцам оружия не оторвать, принялся с умеренным любопытством изучать доспехи. Больше всего его увлекли два комплекса парадной брони. Украшенная серебром и золотом, она заинтересовала эльфа прежде всего тонкостью работы, а не защитными качествами, которых у этих помпезных железяк не водилось отродясь. Разве только противнику станет жалко портить такую роскошь - что, в условиях сражения, маловероятно. К тому же, броня была гномьей - в отличие от всех боевых доспехов, рассчитанных на существ нормального роста - и это окончательно сводило ее полезность исключительно к эстетической стороне.
Нахлобучив на голову высокий конический шлем, Мардок лихорадочно изыскивал, куда бы пристроить уже пятый по счету меч: Черные Клинки издавна отличался трепетным отношением к этому виду оружия. Густые жесткие волосы успешно заменили собой истлевший подшлемник. Торчащие в разные стороны из-под кольчужной бармицы, они придавали Черному Клинку залихвацкий вид.
- Я стану вождем… - бормотал он возбужденно. - Я стану вождем, как только доволоку все это до дома!
- Мечтаешь? - прервал Шенгар его сладкий самообман. - Знаешь что с тобой сделают дома? Сначала батенька приласкает тебя дубиной по темечку. Потом заберет вот этот меч, который ты так нежно поглаживаешь, себе. Остальные раздаст твоим старшим братьям - как раз хватит на всех четверых. И останется вождем, как и был до сих пор. А тебя засунет голым в муравьиную кучу.
- Да ну тебя, - обиделся Мардок, переходя к полке с ножами.
Шенгар быстро перекинул топор обухом вперед и легонько огрел старого приятеля по железной маковке:
- Бомм!
- А-а! - завопил Мардок, присев от неожиданности, и схватился за уши, пытаясь стащить с них гудящий колокол шлема. Чего и следовало ожидать, волосы намертво запутались в бармице. Черный Клинок остервенело дергал и тянул, оставляя в кольчужном полотне щедрые клочья красноватой шерсти - но избавлению от подлого шлема это не слишком способствовало.
Тут даже Ришнар не смог удержать привычной хладнокровной маски. Эльф тихонько похрюкивал в углу, спрятав лицо в ладони. Автор суматохи и вовсе не скрывал удовлетворения произведенным эффектом.
В конце концов Мардоку удалось победить коварный капкан. Багровый от стыда, он зло сверкал глазами из-под взлохмаченного вороньего гнезда, в которое превратилась его шевелюра.
Ривендор - такой же красный, но только от смеха, порылся в одной из сумок на поясе и выудил оттуда расческу. Протянуть ее страдальцу получилось не сразу - при виде этого предмета новый приступ истерики накрыл компанию.
Больше всего Черному Клинку хотелось провалиться на месте. Или кого-нибудь убить - точно он не решил. Но, чем свирепей становилась его физиономия, тем пуще гоготали злорадные спутники.
Ришнар попытался было вернуться в роль мудрейшего и старшего.
- Ладно. Позабавились и хватит. Мы не для того приш…кххххх… Ох! - последние сдавленные звуки не входили в первоначальный план речи. Просто в этот момент, совершенно некстати, в поле зрения старого воина попал Мардок, терзающий расческой несчастные волосы с такой жестокостью, словно поставил непременной целью выдрать все оставшиеся.
Обида Черного Клинка не прошла безнаказанно: Шенгар досмеялся до такого кашля, что самому ему сделалось совершенно не до веселья. На мгновение показалось, что сейчас на пол посыплются сначала легкие, потом желудок, кишки и прочие потроха. Однако, обошлось. Когда кашель отпустил незадачливого шутника, тот был уже совершенно серьезен.
