— Не доверяй никому. Даже мне. Верь только себе, — наконец проговорил он. — Ты сама знаешь, что делать. Береги себя, Эми.
И прежде чем я успела ответить, он разбежался и вниз головой нырнул в фонтан. Вода в чаше была не больше фута в глубину, но с легкостью поглотила его тело. Я наклонилась над фонтаном, но увидела лишь чистую воду и мозаичное дно. Чаша была пуста. Пит исчез. Я разочарованно вздохнула.
— Кажется, остались только мы с тобой, — сказала я Звездочке.
Я хотела броситься следом за ним — тоже прыгнуть в воду, но понимала: через какую бы дверь ни ушел Пит, сейчас она закрыта. Обладая магией Страны Оз, выучив все заклинания, я до сих пор не в силах была освоить один трюк — удерживать людей рядом с собой…
38
Лабиринт сам практически показал выход, распахивая передо мной стены. А зубастые цветы на обратном пути посылали мне вслед воздушные поцелуи. Правда, настроение от этого не улучшилось. Рассудив, что железные солдаты не будут дважды обыскивать одну и ту же комнату, я принесла Звездочку обратно, вновь спрятала ее в комод и подложила туда немного набивки из порванного матраса, чтобы сделать крысе постель. Затем я присоединилась к другим горничным и весь остаток дня отмывала грязь и стирала пыль. Никто, кажется, не заметил моего отсутствия, но Джелии нигде не было видно.
Ближе к ужину вновь поднялось солнце. Видимо, Дороти все же соизволила проснуться. Мы только закончили есть, когда у всех зазвонили колокольчики. Несложно было угадать: что-то случилось, раз звук вел нас прямо в тронный зал. Созвали не только служанок. В коридорах было полно народу: стража, садовники, посыльные, повара и другая прислуга — все спешили в одном направлении. Я даже заметила шляпу Волшебника, проплывающую в толпе.
— Виновного нашли, — шепнул кто-то за спиной. — Поймали предателя, который помог обезьяне сбежать.
Хотя я едва притронулась к ужину, к горлу подступила тошнота. Если солдаты нашли виновного, значит, они вычислили меня. Знаю, как Дороти любит все обставить: ждет с нетерпением, когда вызовет меня перед всей толпой, заставит умолять о пощаде и унижаться, пытая страхом перед неизвестностью. В голову пришла мысль о побеге. Можно телепортироваться к лабиринту и спрятаться там. Я смогу скрыться прежде, чем попадусь в лапы железным солдатам. Или можно призвать клинок и вступить в бой.
Точно я знаю одно: в крошечную клетку в подземелье я ни за что не вернусь. И уж точно не отправлюсь в лабораторию Страшилы для исправления поведения. Но не успела я принять окончательное решение, как рядом оказалась Синдра.
— Жду не дождусь, когда все устаканится, — заявила она. — Представь, я нашла в кровати болт. Должно быть, комнату обыскали железные солдаты. А что, если это я предатель? В смысле, я ведь тоже носила сено к комнате Страшилы.
— Ты не сделала ничего плохого, — покачав головой, ответила я Синдре и ускорила шаг, чтобы поскорее от нее отделаться.
Когда мы оказались в тронном зале, мое внимание сразу же привлек Волшебник. Он оглядывал собравшихся с загадочной улыбкой, которая, однако, не затрагивала глаз. Волшебник стоял в гуще толпы, но в то же время держался особняком, словно был окружен невидимым пузырем. На самом деле люди просто боялись его и не хотели стоять слишком близко. Я больше удивилась тому, что он стоит здесь, внизу, среди обычных слуг.
Народ, столпившийся в тронном зале, оживленно болтал. Некоторые горничные не упустили прекрасную возможность пофлиртовать со стражниками. Но все резко замерли, когда в зал вошли Страшила и Железный Дровосек. Толпа затихла, и советники Дороти заняли свои места рядом с двумя пустующими тронами.
По толпе пронеслись шепот и волна аплодисментов, когда в зал, покачивая бедрами, вошла Дороти. Сегодня я впервые увидела ее после случая с мышью и с отвращением подметила, что весь этот «сон для красоты», кажется, приносил плоды — кожа Дороти выглядела безукоризненно, как у куклы: ни единого изъяна, ни пятнышка. Острые каблуки туфель, на которые я старалась не смотреть, выбивали при каждом шаге искры на мраморном полу. Волосы Дороти подпрыгивали на плечах. Сегодня они блестели сильнее, чем обычно. На принцессе было кожаное платье в ненавистную бело-голубую клетку, которое плотно облегало ее фигуру, расширяясь к полу, как рыбий хвост.
Дороти села на трон, изящно закинула ногу на ногу и оглядела всех собравшихся с выражением, в котором одновременно смешались властность и кровожадность. Второй трон сбоку от нее — его обычно занимала Озма — оставался пуст. Наверное, настоящая принцесса — не самая важная особа, чтобы приглашать ее на подобное мероприятие. Железный Дровосек ударил рукоятью топора об пол.
— Внимание! — рявкнул он, как будто все в зале и без этого не смотрели на трон.
На лице Дороти медленно расцвела широкая улыбка, настолько хищная, что могла бы сравниться с оскалом пираньи. Принцесса откашлялась, и голос ее эхом разнесся по залу:
— Тетушка Эм всегда повторяла, что великодушия никогда не бывает много, — сказала она. — Конечно, моя дорогая тетушка в жизни не была принцессой, но я до сих пор стараюсь следовать ее советам. Мне приятно относиться к вам не просто как к подданным, а как к друзьям.
Она замолчала, а собравшаяся толпа отозвалась аплодисментами и криками одобрения, часть из них была весьма искренней. Должна сказать, что я ожидала увидеть не такую Дороти. Может, как человек она та еще сучка, но определенно знает, как общаться с публикой.
— И как же мне отплатили за великодушие? — продолжала Дороти, картинно прижав руку к груди, голос ее внезапно наполнился болью. — Предательством. Предательством по отношению ко мне, к Стране Оз и ко всем вам.
В толпе послышался злой ропот. Удивительно, но народ охотно заглатывал наживку. Я прямо чувствовала, как ее взгляд устремляется сквозь толпу и буравит меня. Знала, что в любую секунду Дороти может приказать железным солдатам растолкать публику, схватить меня и бросить к ее ногам, чтобы прилюдно наказать. Кулаки непроизвольно сжались. Да, было страшно, но в то же время в груди нарастала ярость. Я должна быть готова выхватить кинжал и сделать так, чтобы великодушная правительница Страны Оз умерла первой.
— Мы добьемся справедливости! — выкрикнула Дороти. — Правда всегда раскрывается.
Вновь прозвучали аплодисменты. Слуги не могли определиться — рады они или нет? Действительно ли они хлопали в честь того, что предатель получит по заслугам? Или потому, что сегодня наказывали не их?
— Наихрабрейший Лев, — процедила Дороти сквозь зубы, — приведи ко мне предательницу.
Лев вышел из-за двери позади трона. Толпа зашепталась. Свирепая фигура Льва всегда действовала устрашающе, но охватившее толпу возбуждение вызвала пленница, которую он тащил следом.
Джелия Джемм, главная горничная и самая доверенная фрейлина Дороти. Руки ее были связаны за спиной. От неожиданности я дернулась вперед, задев плечом одного из стражников. Он недовольно хмыкнул, но я этого даже не заметила, будучи не в силах оторвать взгляд от Джелии. Это совершенно неправильно!
Лев держал ее одной лапой, когти впивались прямо в тело сквозь униформу. Волосы горничной были спутаны, а сама она побледнела и дрожала. ВечноУлыбка оказалась стерта, форма была разодрана в клочья. Мысли бешено заметались в моей голове. Это ловушка? Джелия собирается донести на меня? Или она, наоборот, возьмет вину на себя? Ключи! О нет, я стащила ключи, солдаты выяснили это и накажут теперь Джелию. Это моя вина. Моя вина.
— Подойди, — потребовала Дороти, поманив Джелию пальчиком.
Лев разжал хватку, и горничная вышла вперед, в какое-то мгновение запнувшись, но быстро восстановив равновесие. Дороти осмотрела ее с ног до головы, цокая языком, а потом встала и поправила загнувшиеся уголки на воротнике Джелии.
— Вот так, — произнесла принцесса тихо, словно они разговаривали наедине.
Если бы я не знала ее лучше, то подумала бы, что в этом жесте и словах была одна нежность. Я задержала дыхание. Что Дороти собирается с ней сделать? И, что гораздо важнее, как быть мне? Нельзя просто так стоять и смотреть, когда другого человека наказывают за твои преступления.
