– Не выйдет ничего – разорвется сосуд, если в глину утрамбованную его не вкопать. Да и в ней разрывается часто.
– А если сделать его из бронзы? Отлить? С толстыми стенками?
– Ну… кол все равно далеко не полетит, да и кувыркаться будет – врежет боком, и все.
– А если сделать кол тонким, бронзовым, с оперением, как на стрелах? Только не гусиные перья, а металлические пластинки? Конфидус призадумался, хмыкнул:
– А знаете, что-то в этом есть: интересная мысль – стоит как-нибудь проверить.
– У меня таких мыслей очень много.
– Как замечательно, что мы встретились! – обрадовался епископ. – Скажите, Дан, а какой вы веры? Я понимаю, что ваш орден декларирует свободу вероисповедания, но все же тяготение к единой церкви наличествует. Вы тоже с ней?
– Конфидус, можно маленькую просьбу?
– Разумеется, можно.
– Давайте обойдемся без религии, и тем более без агитации перехода в лоно вашей церкви. Останемся приятелями. Считайте, что я неверующий, и менять этого не собираюсь.
– Без веры человек ущербен, – еретик не сдавался.
– Я похож на ущербного?
– Ну что вы, Дан, я не хотел вас оскорбить.
– Значит, вопрос закрыт – о вере больше ни слова.
Ставя точку в разговоре, Зеленый крякнул, затем начал зловеще шипеть, потихонечку раздуваясь и поглядывая налево. Повернувшись туда же, я заметил:
– Попугай разволновался – где-то там погань.
– Надо быстрее в лагерь возвращаться и прийти с дружиной, – занервничал епископ.
– Зачем торопиться? Солнце уже поднялось – можно самим посмотреть.
– Дан, наши жизни слишком ценны, чтобы ими рисковать. Вот ведь скромняга…
– Мы в бой лезть не станем, и вообще, если попугай начнет слюной исходить – развернемся. Может, там просто след свежий – не стоит понапрасну дружину от дела отвлекать. Меня сегодня тянуло на приключения.
Вначале ехали верхом, ориентируясь по клюву Зеленого, будто по стрелке компаса. Затем пришлось спешиться – лес стал гуще, и почва пошла неровная: какие-то ямы, рвы, россыпи валунов. Пробрались через завалы старого бурелома – от павших деревьев местами лишь вытянутые по земле груды гнилья остались.
Впереди начало светлеть – в окружении захламленных зарослей скрывался пятачок чистого леса: около гектара сосняка. Величественные деревья с пышными кронами жадно рвались к солнцу, не подпуская к земле его лучи. В сумраке кружились клочья радужного тумана – будто бесформенные мыльные шары, переливающиеся всеми цветами радуги.
Протер глаза – похоже, глюки возвращаются: я такое уже видел, когда только высадился на побережье. Епископ ухватил меня за руку, нервно сжал:
– Дан! Вы нашли убежище!
– Мы нашли, – так же тихо поправил я.
– Нет, вы – я просто за вами шел.
– Попугай что-то шипит слабо – при нападении на городок он почти ревел…
– Так убежище очень древнее. Видели остатки бурелома? Сгнило уже все там – одна труха. Погань любит подступы к своим логовам захламлять. Но раз святая птица волнуется, значит, не пусто там – спящие сохранились. Уходить надо.
Спорить не стал – епископ лучше в этом разбирается. Хотя уходил с сожалением – очень хотелось посмотреть на убежище поближе. Когда добрались до лошадей, Конфидус попросил:
– Дан, вы бы лучше не рассказывали никому.
– Вы о чем?
– Да про убежище. Если бакайцы узнают, то не успокоятся – полезут чистить. Там ведь, при удаче, можно разбогатеть. Спящие обычно не из простых – ценная добыча. Сами ведь знаете – ваш орден на них и сделал состояние. Товар, конечно, опасный, но его с руками отрывают. Вы лучше потом вернитесь, со своими стражами, и заберите все, а нам нельзя время терять.
Пупырчатое земноводное, мгновенно пробудившись от долгой спячки, потребовало подробностей – все, что касалось материальных ценностей, его очень интересовало.
– Конфидус, нам спешить некуда: я ведь даже разрешил телеги взять. Если дело того стоит, можно и задержаться. Деньги, думаю, ни вам, ни бакайцам не помешают. Вряд ли король мешок серебра отсыплет, а ведь потребуется обживаться на новом месте – затратное дело.
– Правильно говорите, да только и риск есть – нам потери не нужны… и так воинов мало.
«Хозяин, нам тоже доля не помешает! На границе тебе придется улепетывать от разгневанного короля и разозленных настоящих стражей! Нелегко нам придется, имея из имущества одну лишь твою задницу!»
– Конфидус, давайте вернемся в лагерь и с Арисатом посовещаемся. Если у бакайцев есть опыт в разграблении убежищ, то сделаем остановку, а если нет – поедем дальше.
– Дан, у бакайцев опыт обязательно есть. Во всем, что касается насильственного присвоения чужого имущества, они очень грамотны.
Арисат, выслушав рассказ о предполагаемом убежище погани, улыбнулся, будто кот, угодивший на побережье сметанного океана:
– Сэр Дан, это очень славная новость! Похоже, к нам потихоньку начинает возвращаться удача! Ох, и обрадуются ребята!
– Вы думаете, стоит туда наведаться? – мрачно уточнил епископ.
– Зачем думать? Просто возьмем и наведаемся. Надо только заранее решить насчет дележа. Сэр Дан, как я понимаю, логово погани благодаря попугаю нашли?
– Да, он волноваться начал.
– У нас в дружине порядок был такой: четверть идет сэру Флорису, две десятины в остаток, остальное – воям. Если сторонние корабельщики или проводники ценные имеются, или еще кто – тем плата из остатка. Если делиться не с кем, то четверть остатка сэру Флорису, а остальное воям. Раз логово нашли вы, и ведете нас вы, то предлагаю порядок оставить такой же. Вы согласны? Круто здесь делят…
– А епископ? Он ведь помогал искать.
– И раз уж такое дело, то помогу внутри – факелы у меня припасены особые: горят долго и жарко, даже в затхлом воздухе. Если таким ткнуть в рыло, то и рыло займется – смолой его облепит. А если влипнем в серьезное, то зажечь вход сможем – у нас для того несколько бочонков зелья огневого имеется. Да и не забывайте – вход еще надо расчистить: мои люди это сделают быстро.
Во как свои услуги рекламирует – не еретик, а продавец-консультант. Как запахло деньгами, сразу все сомнения и нерешительность отбросил.
– Добрая вещь, – кивнул Арисат. – Сэр Дан, десятину иридианам из остатка и полдесятины епископу? Сам пусть со своими разбирается в мелочах.
– Не возражаю. А оставшуюся половину?
– Ополченцам кинем, которых с собой выберем, – пусть вход охраняют… мало ли. Раз все решили, то давайте собираться.
