Себастьяну показалось, что он слышит свой собственный голос. Возможно ли, что он так старался быть похожим на дио Вуардо, что превратился в него?
- И что будет, когда вы завоюете планеты?
Дио Вуардо стоял посреди кабинета. Его руки были сцеплены вместе, а взгляд рассеянно направлен куда-то за пределы того пространства, которое так невыносимо сдерживало его.
- А дальше я создам новую систему, систему Вуардо, и не допущу ни одной ошибки. Наёмники истребят всех несогласных. Это будет новый мир, мой мир. Я создам законы этого мира. Я буду править моим миром, а не тем недоразумением, которое я отвоевал бы у какого-то мальчишки типа Торри. Вот тогда я смогу быть по-настоящему счастлив.
На лице дио Вуардо светилась улыбка предвкушения. Борясь с накатившим на него ужасом, Себастьян прислонился к оконной раме. Возможно ли, что этот всемогущий мужчина, как и он сам, искал своё счастье, превосходя и испепеляя самого себя?
- И вас не беспокоит, что ваши будущие подчинённые – наёмники? Их выселили из других систем за совершённые преступления.
- Я не бог, Себастьян, так как же я могу судить? Преступников полно и на Фаниире. Наёмники отличаются от них только тем, что они были пойманы и понесли наказание за свои преступления. У всех людей возникают преступные мысли. Только богам суждено провести черту, чтобы определить границы дозволенного.
Себастьян не мог не согласиться, что в словах дио Вуардо была доля правды. Однако последствия его плана могли оказаться ужасными. Подумав, Себастьян решил, что спорить было рано. Если ему удастся заставить дио Вуардо взять его с собой, то тогда он сможет убедить его…
- И вы не боитесь, что наёмники предадут вас? На их планетах находятся вывезенные вами драгоценные камни и деньги. Они же могут просто убить вас?
- Не волнуйся, мой мальчик, - рассмеялся дио Вуардо. – Я об этом позаботился.
Себастьян ждал, но объяснения не последовало. Дио Вуардо снова сел и задумался.
- Ну что же, я понял тебя, Себастьян, - наконец, заключил он. - Я подумаю об этом. Ты действительно можешь помочь мне позаботиться о моей семье. Кроме того, мне нужна будет помощь и в системе Вуардо.
Себастьян задержал дыхание, потом сказал твёрдым голосом:
- Я думаю, что вам понадобится правитель для одной из планет.
Вопреки его ожиданиям, дио Вуардо не засмеялся и не запротестовал. Наоборот, он с интересом посмотрел на Себастьяна и спросил:
- И на какую из них ты положил глаз?
- Лири. Сестра планеты Парадиз. Это та самая планета, на которой Дон ждал меня, пока я летал на Парадиз.
- Неплохо. У тебя отличный вкус. Считай, что я тебя услышал. Дай мне несколько дней на размышления.
*********************************************************************
Себастьян любил власть. Он получал наслаждение от того влияния, которое он оказывал на людей. Он чувствовал, что сможет добиться многого, но то, с какой лёгкостью дио Вуардо согласился взять его с собой, поразило его. Он превзошёл все свои мечты.
Если бы не Аби… Но он не должен думать об Аби. Его будущее должно начаться с чистого листа. Он должен уменьшить Аби в своей памяти до уровня чего-то далёкого и безымянного. Если бы не проклятый приём во дворце, то у него бы это получилось.
Себастьян увидел её, как только приехал во дворец. Она шла по саду с двумя мужчинами. Один по возрасту подходил на роль её отца, а второй… Себастьян старался не думать, кем приходился ей второй мужчина. Он увидел её издалека, но разве можно не узнать походку той единственной женщины, которая когда-то прикоснулась к твоему сердцу?
А потом он увидел её с тем самым мужчиной, они обнимались за колонной. После этого вечер был скомкан. Себастьян раздражался от вопросов и поздравлений, отвечал на вопросы невпопад. Тия была прекрасной, внимательной спутницей и, казалось, не замечала перепадов его настроения. В конце вечера он увидел Аби в саду. Она стояла в компании нескольких мужчин, включая правителя Риталли. Себастьян чувствовал в ней силу, игру, загадку, и его тянуло к ней. Когда он смотрел на неё в саду дворца, ему до безумия хотелось дотронуться до её кожи. Почувствовав зуд в пальцах, он сел на правую руку, чтобы избавить себя от наваждения. Аби сказала что-то, и окружающие её мужчины громко засмеялись. Засмеялась и она, слегка откинув голову уверенным жестом привлекательной женщины. Себастьян вспомнил, как она дрожала, не способная противостоять его прикосновениям. “Самое настоящее наслаждение – это завоевание того, кто заведомо сильнее и лучше тебя самого”, - подумал Себастьян и заставил себя повернуться к своим собеседникам.
На следующий день он навестил наставника Алистейро.
- Наставник, я хочу поменять мою жизнь.
- Это интересное начинание. Что ты хочешь поменять?
- Всё. Я женюсь.
- Поздравляю, мой мальчик. Это изменит многое, но не всё.
- Я хочу изменить и остальное. Я хочу жить в другом месте и заниматься чем-то совсем другим.
- Ты прощаешься со мной?
- Не исключаю этого.
- Я желаю тебе удачи, Себастьян. Не забудь спросить себя, зачем тебе нужны эти перемены. Случается, что люди меняют всю свою жизнь только потому, что не хотят что-то поменять в себе.
Себастьян подумал, что ему стоило уехать, не прощаясь с наставником.
Его спасло шоу, подготовка к которому переманила все его опасные мысли. “Жизнь вне Ариадны” превзошла все ожидания. Билеты сбывали с рук за невероятные суммы денег. В первом ряду оставили место для самого Амариго Риталли. На Фанииру потёк поток туристов, которым хотелось оказаться на планете, с которой будут транслировать шоу.
Гонзо был неоценим. Он превратил записи с планеты наёмников в настоящий боевик. Просматривая заготовки для шоу, Себастьян ловил себя на том, что не мог вспомнить, чтобы нападение на них было таким жестоким. Сцена со сбором камней в горах превратилась в опасную экспедицию в недра планеты. Знакомство с местным населением стало братанием с грозными дикарями. Воображению Гонзо не было предела, и при этом его совсем не мучала совесть.
“Это же шоу! - философски замечал он. – Какая разница, покажем ли мы это на записи или ты намекнёшь на это словами?”
С Гонзо было очень трудно спорить, он умел выкручиваться из самых странных ситуаций, используя, казалось бы, логичные доводы. И ещё: он имел особый подход к людям. Даже Дон привык к нему и больше не дёргался от его шуток.
