-Ника, ты хоть понимаешь, что ты натворила? - Прошептал Никита.
-Я знаю, что мне нет оправдания в том, что я делала и его не ищу, я просто хочу, чтобы ты меня простил и сказал, что любишь меня так же, как прежде. Я больше не буду делать то, что делала, я изменилась, правда. - Ответила я.
-Я знаю, что такое оборотень, голод которого просыпается каждый день, каждую минуту, и я сомневаюсь в том, что ты подавила этот голод. Многим требуются для этого годы практики или какое-то важное событие в жизни, а тебе удалось это сделать всего за один день? - Спросил Никита.
-Ты мне не веришь, - вздохнула я. - Я видела маму.
-В смысле? Свою маму? Ты же сказала, она мертва, - удивился Никита.
-Так и есть, я видела ее призрак, - ответила я. - Она заперла меня сегодня в комнате и сказала, что не отпустит, пока не вытащит из меня мою человечность. Видимо, ей это удалось, потому что я тут, стою рядом с тобой. Моя человечность в том, что я люблю тебя, люблю отца. Понимаешь? Мне нужно держаться за это, чтобы снова не стать монстром. Не отвергай меня. Просто поверь. - Попросила я.
-Ну, хорошо, - вздохнул Никита и обнял меня.
-Я больше никуда от тебя не уйду, обещаю, - сказала я.
-Тебе нужно помириться с отцом, он искал тебя, - ответил Никита, глядя мне в глаза.
-Я знаю, это самая тяжелая часть из моего возвращения к нормальной жизни, - кивнула я.
-Сходить с тобой? - Спросил Никита.
-Нет, я сама, - покачала головой я. - Я заварила эту кашу, мне и расхлебывать.
-Я приду вечером, - сказал Никита.
-Я буду ждать тебя, - улыбнулась я и поцеловала его.
Когда я вернулась домой, отец уже был там и, кажется, он собирал вещи.
-Что ты делаешь? - Спросила его я.
-Разве не видно? Собираю вещи, - ответил отец.
-Мы куда-то уезжаем? - Удивилась я.
-Я да, а ты нет, ты же теперь взрослая, самостоятельная, сама можешь отвечать за свои безумные поступки. Я тебе больше не нужен, - ответил отец, даже не глядя на меня.
-Нет, папочка, это не так! - Воскликнула я и бросилась его обнимать, но он оттолкнул меня.
-Мне не нужны твои извинения так же, как и дочь-монстр, - ответил он.
-Но я изменилась, правда, я больше не буду убивать, - сказала я.
-Это то же самое, если бы это сказал серийный убийца перед смертной казнью. И ты думаешь, ему бы поверили, его бы отпустили? Нет, потому что он скажет все что угодно, чтобы избежать смерти. И если его отпустят, он все равно будет продолжать убивать, потому что это инстинкт. Так же и у тебя. Сегодня ты считаешь, что завтра никого не убьешь, а завтра просто идешь и делаешь это. - Ответил отец.
-Хочешь, запри меня, ставь мне эти ужасные уколы, которые пронизывали боль во всем моем теле, только, пожалуйста, не уезжай, - попросила я.
-Ты моя дочь, и я буду всегда любить тебя, но сейчас нам лучше держаться подальше друг от друга. По крайней мере, до тех пор, пока я не свыкнусь с мыслью, что моя дочь монстр, - ответил отец и взял собранную сумку в руки.
-Я видела мама! - Предприняла я последнюю попытку остановить его возле двери.
-Что? - Спросил отец, резко повернувшись ко мне.
-Я видела маму, вернее ее призрак. Она поверила в меня, должен и ты, - ответила я.
-Это невозможно, - покачал головой отец.
-Возможно все, - ответила я. - Она выбивала из меня монстра, пыталась достучаться до моей человечности и у нее получилось. Пока я люблю и мне есть, что любить, я человек, но без любви я ничто. Без тебя я ничто, отец.
-Она права, пока есть любовь - есть человек, - раздался голос мамы за моей спиной.
-Анна, - прошептал папа, не веря своим глазам, и сумка из его рук выпала на пол.
-Иди же сюда, - позвала его мама, крепко обняв. - Я не позволю тебе бросить нашу дочь в такой сложный период ее жизни. Ты не должен так поступать, слышишь? Я вижу, что в ее сердце есть любовь, доброта, она человек, а не монстр, как ты ее называешь. Не отворачивайся от нее. Она все еще твоя дочь, не смотря на то, кем она стала.
-Я не верю, что могу видеть тебя, прикасаться, - прошептал отец.
-Я же говорила тебе, - сказала я.
-Вы семья, помните это. Я люблю вас, - улыбнулась мама и исчезла.
-Теперь ты мне поверишь? - Спросила я отца.
-Да, да, обязательно, я защищу тебя от монстра внутри тебя, - кивнул нерешительно отец и обнял меня. - Я люблю тебя.
-Я тебя тоже люблю, пап, - ответила я.
Отец отдал мне мой дневник и обещал, что больше никогда не будет читать его, если конечно я не буду странно себя вести и что-то скрывать от него. Что я немедленно ему и пообещала.
Я села на свою кровать, вооружившись ручкой, и стала писать.
"Дорогой Дневник.
Я так рада, что избавилась от монстра внутри себя. Вернее, он, конечно, все еще во мне, но сейчас он дремлет. Я усыпили его и пусть только на время. Я буду стараться быть человеком, буду подавлять чудовище в себе. Я не буду больше убивать, я пообещала. Пока я люблю, я буду человеком. Пока любят меня, я буду счастлива.
Уже второй раз я вижу призрак своей матери. Она спасла меня, снова сделала человеком. И уже второй раз она предупреждает меня держаться подальше от Марго. Она хочет, чтобы я убила ее. Но разве, если я убью, я не стану снова чудовищем? Мне еще предстоит подумать над этим. Марго вроде не делает пока что ничего плохого, кроме разве того, что она сделала из меня монстра. Я помню, как она загипнотизировала меня на то, чтобы я получала удовольствие, именно поэтому я и убивала. Но я воспротивилась ее гипнозу, у меня получилось. Мне нужно сходить к Филиппу, если он конечно еще жив, и посоветоваться с ним. Возможно, он сможет снова усыпить свою жену.
Как же я рада, что все вернулось на круги своя, хотя я изменилась и больше никогда не буду прежней. Прежней Ники больше нет".
-Привет, - улыбнулся Никита, заставая меня за тем, как я пишу в дневнике.
-Не подглядывай, - сказала я серьезно и убрала дневник.
-Что это у нас там такое? Любовные письма? - Рассмеялся Никита и попытался забрать у меня дневник.
-Это мой дневник и тебе запрещено его читать. Хотя, ты же уже читал его когда-то, - ответила я.
-Тогда я действовал по обстоятельствам, тем более, ты написала там много интересного и запретного, - сказал Никита.
-Тем не менее, читать чужие дневники неприлично, - ответила я.
-Точно, - кивнул Никита. - Ты поговорила с отцом?
-Да, по-моему, он меня простил, - ответила я.
