— Контракта?
Родгар вскочил и зашагал вокруг стола.
— Снявши голову по волосам не плачут. Кордред обмолвился, что в деле замешана Ординатура. Если они сюда доберутся, тебя и твоих солдат развесят по столбам вдоль дороги до самого Кедога! А ты говоришь о каком-то контракте!
— Риск гибели включён в договор. Это наша профессия, — голос лейтенанта был мерным и спокойным, — доблесть наёмной роты состоит в том, чтобы не менять нанимателя пока тот платит. А Кордред нам платит.
— Вам плачу я!
— Но от имени Кордреда. Повернув оружие против него, мы нарушим контракт.
— Хорошо, — Родгар опустился на стул, — пусть вы цените вашу репутацию, выше жизни. Но ты же должен понимать, что никакой роты больше не будет. Некому станет гордиться кристальной честностью!
— Ты сгущаешь краски…
Родгар покачал головой.
— Я пробовал уговорить его. Но старый колдун, похоже, окончательно помешался. На моё предложение уезжать как можно скорее, он ответил, что устранит пару помех и всё будет в порядке! В порядке! Да он просто не осознаёт насколько всё серьёзно.
— Пару помех? — лейтенант почесал нос, — интересно, что он имел в виду? Или кого?
— Не важно, — отмахнулся Родгар, — прошлый раз он едва унёс ноги, оставив всех своих людей на расправу ординаторам. В этот раз будет также, а то и хуже. Ты готов собственной жизнью отвечать за его безрассудство?
— Я должен подумать…
— У нас нет времени. Каменотёс закончил свою часть работы. Чтобы довершить её Кордреду потребуется несколько дней, не больше. И тогда будет уже поздно. Мы с ним просто не справимся.
Лейтенант усмехнулся.
— И не такое видали. Не впервой. Мечи сильнее магии…
Родгар горько усмехнулся.
— Ты наивен, лейтенант, и даже не представляешь, что нас ждёт. Я видел лишь скромное подобие того, что заготовил этот чернокнижник, но мне хватило. Нужно действовать прямо сейчас. Быстро и решительно!
— Я подумаю, — холодно ответил лейтенант, — но прямо сейчас я должен идти. У меня назначена встреча…
Тюремная дверь захлопнулась. Тоутон внимательно осмотрел принесённое стражником ведро.
— Нормальный хозяин швиней лучше кормит, — проворчал он.
— С каких это пор ты стал таким привередливым? — хмыкнул Ялмар, — помнишь дело на Равнинах Горьких Озёр? По сравнению с теми сушёными ящерицами и скорпионами эту баланду можно счесть вполне приличной.
Тоутон скорчил гримасу и без особого энтузиазма пошевелил в ведре ложкой.
— Ладно, давайте ужинать, что ли…
С улицы донёсся какой-то шум. В камере потемнело. Косматая тень заслонила оконце.
— Постойте… Не ешьте!
Голос показался Ялмару знакомым. Он присмотрелся, но в темноте можно было различить лишь едва поблескивавшие белки глаз и зубы.
— Не трогайте. Еда отравлена.
Тоутон застыл с открытым ртом и наполовину поднесённой к нему ложкой.
— Почему мы должны тебе верить, отродье Конха? — мрачно поинтересовался Грен.
Тут Ялмар всё же вспомнил голос. Это был тот самый рыжий и конопатый горец. Броган, кажется.
— Я собираюсь убить тебя в честном бою, потомок Лейта, а эта крыса, Румпель, вознамерилась лишить меня такой возможности…
Тоутон внимательно обнюхал содержимое ложки и осторожно вылил его обратно в ведро.
— Они заподозрят неладное, когда увидят, что мы ничего не съели, — заметил Ялмар.
— Броган хитрый, — довольно хмыкнул горец, — у меня есть ключ, я сейчас вас выпущу…
Тоутон проворно отёр ложку мешковиной и убрал за голенище.
— Мне нужно оружие, — заворчал Грен, — хотя я убью тебя и палкой.
— Не сейчас, — буркнул Броган, — на шум прибежит стража, потом сразимся. Но не вздумай дать кому-нибудь себя убить!
— Уж у тебя это точно не выйдет, — усмехнулся Грен.
— Хватит вам, — прошипел Тоутон, — чего ты ждёшь, открывай дверь шкорее!
— Отчиняю уже…
Негромкий лязг подтвердил слова горца. Дверь заскрипела и открылась.
— Уматывайтесь, — махнул рукой куда-то вглубь двора Броган, — и не вздумай умереть до нашей следующей встречи, Грен из сынов Лейта что из Малого Замка.
Массивная кряжистая фигура горца бесследно растворилась в темноте.
— Куда теперь? — спросил шёпотом Тоутон беспомощно озираясь, — темно как в погребе.
— Я успел немного осмотреть замок, — прошептал в ответ Ялмар, — кажется, с той стороны был выход.
Пригибаясь, они миновали двор и укрылись в какой-то нише.
— Здесь дверь… Заперта.
— Грен, ломай, быштрее…
До Ялмара донеслось пыхтение, потом что-то скрипнуло, хрустнуло и затрещало.
— Тише, ты, медведь…
— Крепко присадили, — сквозь зубы прошептал мечник, — но ничего, сейчас…
Снова раздался треск, потом звяканье.
— Готово.
— Тихо! — Ялмар на ощупь ухватил Тоутона за плечо, — стражник возвращается…
По двору в направлении их камеры брёл тёмный силуэт с алебардой на плече.
— Шшащ я его…
— Нет, Тоутон, не успеешь, живо внутрь.
Они проскользнули в дверь и покатились по ступенькам куда-то вниз.
— Проклятье! Это не выход. Это какой-то подвал!
— Спокойно, у меня были огниво и свечка…
Ялмар запалил огарок и из окружавшей их тьмы проступили каменные саркофаги с вырезанными на крышках рельефными человеческими фигурами.
— Это ж шклеп! Кладбище! — негромко воскликнул Тоутон.
— Обороните меня духи, — едва слышно пробормотал Грен.
— Значит, я ошибся, — Ялмар с трудом удержался, чтобы не выругаться, — выход был с другой стороны.
— Обратно пути нет, там штража, — вздохнул Тоутон, — может тут ещё где пройти можно?
— Эй, Мольфи, Малфрида!
Она оглянулась. Из-за колонны виднелось лицо Лотакинта. Его шевелюра была всклокочена сильнее обычного.
— Иди сюда. Скорее.
— Что тебе, Лато?
Ей ещё не доводилось видеть дворецкого в столь растревоженном состоянии.
За углом позади Лотакинта она заметила среднего роста мужчину в плаще и шляпе. Широченные поля укутывали его лицо густой тенью.
— Спрячь этого человека у себя. Потом я его выведу из замка. Быстрее, стража отчего-то всполошилась, а его никто не должен здесь видеть…
— Но…
— Не задавай лишних вопросов. Так надо, — Лотакинт моргнул своими круглыми глазами.
Мольфи внимательно посмотрела на незнакомца. Тот улыбнулся, слегка приподняв кончики длинных закрученных усов.
— Хорошо. Идите за мной, — Мольфи быстро двинулась вверх по лестнице, — не отставайте.
— Ведите меня, прекрасная госпожа.
