–Что пишем? – поинтересовался из-за плеча молодой нетрезвый голос.
–Воззвание к народу, – возможно, слишком злобно ответила я, закрывая тетрадь. – Во имя Хаоса, Истины и всего такого. Школьное задание.
–Я такие не давал, – грустно заметил голос. Я обернулась. Еще один знакомец из незащищенных кусочков памяти Мэлис.
–Профессор Кэйли, если не ошибаюсь? – негромко задала я по сути риторический вопрос.
–Какой из меня профессор, – молодой парень, вот уже двадцать тысяч лет носивший звание последнего истинного, сел рядом со мной на подоконник. Прямо туда, где только что лежала тетрадь. – Просто в свое время получил педагогическое образование в Мейплиф, а местным дипломам цена… В общем, такая же, как и у «корочек», в которые их вставляют. Плюс бумага, краска и сожженное принтером количество ватт, или в чем там электричество меряют…
–Не знаю, на техноартефактах досыпаю, – сходу нашла я ответ.
–Не важно, – Кэйли меня даже не думал слушать. – Знаешь, кто я? А никто! – и бывший препод по общей магии громко засмеялся на полкоридора. Затем провел рукой по короткому ежику рыжих волос – прическе «под Контера» – и продолжил уже тише: – Да, всего лишь мелкое вредное ничтожество, в настоящее время верящее исключительно в, как ты остроумно заметила, Хаос, Истину и двадцать второго шефа. А вот почему, не скажу… Можешь меня даже пытать, по всей программе для седьмого курса! – и коридор опять огласился истерически-пьяным смехом.
–Я на шестом, – и пытать мне никого не надо. Сам все расскажет. Кто другой на моем месте бы послал его проспаться – ведь еще не все мозги растерял, выбрал самый безобидный вариант – ничем не отличающийся от ученицы, которая по идее должна была именно так и поступить. Но у всех бывают проколы. И я как раз поняла, что мне подвернулось нечто куда интереснее восстановления пророчеств Лайтина. А именно – кладезь информации, которая может оказаться очень даже нужной. Причем в состоянии, идеально подходящем для изъятия этой самой информации. – Орать не стоит, я все отлично слышу, – из глубин чужой памяти услужливо всплыл набор схем по считыванию данных с демонов. Так, мне надо получить четкую систематизированную версию того, что Кэйли по идее обязан держать в тайне, причем из его уст, – а не кучку разрозненных сведений, которые в стройную концепцию складываются только тогда, когда уже поздно. Тщательный расчет воздействия занял доли секунды, равно как и оно само.
–Контеровцы единым фронтом против новой бучи – ну, так они все время не могут решить, как к Вечной относятся, – голос Кэйли стал удивительно ровным и спокойным, как будто он читал лекцию, причем аудитории из одного демона. – Ведь Золтар и Селайт[ 28 ], что бы ни говорили, внуки Контера… Короче, зря меня к этой кодле прикрепляли, все равно они будут сидеть в нейтрале, а на действия их только не отрекшийся наследник поднять может. Согласно Контеровского завещания…
Кэйли снова сбился на пьяноватый смех. Пришлось усилить воздействие – пока что ничего особо интересного сведения категории топнутого секрета не содержали. Действительно, поведение наследников Контера – наполовину организации, наполовину секты, запрещенной задним числом и привлекающей новых членов древним, как мир, методом под названием «Раз нас за что-то не любят, то присоединиться будет очень оригинально» – носило характер хронической вялотекущей недеятельности. Кто-то утверждал, что это лишь маскировка, а на самом деле чем-то там эти оригинальничающие личности занимаются. Но это грязной воды домыслы, и ни на что самозваные наследнички не способны.
–А она говорит – провалил дело, идиот, позор овэра[ 29 ], – Кэйли снова начал что-то бормотать – процесс пошел как следует. – «Я в отделе еще с тех времен, когда ты по реальностям с дурью в голове гоняла», – отвечаю, а она смеется, Вечная Сила нашлась на нашу голову… Сама только в конце поняла, что с девчонкой мы хором в калошу сели, и еще хорошо, что девчонка эта оказалась на нашей стороне…
–Какая девчонка? – не удержалась я от переспрашивания. Хотя кое-какие мысли в голове зашевелились.
–Да Мэлис Крэш эта, которую мы сначала использовать хотели, чтобы этих любителей первых отловить, – мутноватые синие глаза сфокусировались на моем лице всего на секунду. – Кто же знал, что девчонка окажется именно тем, что им нужно было? Нет, естественно, кто-то был в курсе... Меня за четко выполненное задание наградили увольнением без предупреждения, плюс еще Вечная добавила от себя насчет моей бездарности, говорит, от меня пользы, как от наследника Контера, так не пошел бы я к ним, а то ей они что-то не нравятся... Лучше бы прямо сказала, что видеть меня не хочет, – рассказ меня просто ошеломил. Значит, та история, в которой я не поучаствовала по причине несуществования в сформированном личностном виде, была отчасти спланирована нашей обожаемой властью. Каковая, в свою очередь, по причине постоянной недоосведемленности, оказалась в шаге от справедливого обвинения в возвращении первых. И все повисло на одном звене, Мэл то есть, и если бы не она, жили бы мы сейчас при таком режиме, что свободного времени хватало бы только на групповой вой. И то не каждый день. Да уж, я с какой-то стати была чуть лучшего мнения о Крэш и ее правлении. Грязное дело эта власть, ничего не скажешь. Наверное, правильно делают, что скрывают всю эту заварушку от народа…
–Спасибо, Кэйли, – я осторожно стерла всякую память о нашем разговоре, затем записала нечеткое воспоминание о том, как доблестный овэровец, находясь под двукрылым насекомым типа мухи, приставал к одной из своих бывших учениц и был ею послан далеко и надолго…
Оставивший после себя сплошные хорошие воспоминания профессор поднялся с подоконника и двинулся в направлении волнистого сектора, навывая нечто малоопределимое. Я проводила его взглядом и вернулась к мыслям о том, что делать с полученными сведениями. Наиболее интересное и соответствующее моей натуре решение пришло первым и робко постучало ногой в дверь сознания, за что и было принято. Постановила я молчать – пусть Мэл откопает полную историю своего пролета над гнездом птицы Обломинго как-нибудь потом, самостоятельно. А меня ждала недописанная тетрадь, которой недолго осталось пребывать в указанном состоянии…
Дописывая последнюю строчку, я уже сожалела о том, что решила заняться именно восстановлением окончания «Книги Молнии». Но плотно, без интервалов, исписанные страницы были данностью. Я вывела сакраментальное обещание о возвращении, почерком, максимально напоминающим оригинал, и закрыла тетрадь. К счастью, никто больше не подумал подойти поинтересоваться, чем это я занимаюсь – хотя я даже не поставила защиту от таких попыток. Коридор практически опустел, как всегда ранним утром. Кроме меня, в пределах видимости наблюдался только какой-то волновик, явно собиравшийся на задание, и прочие члены его команды, в полусонном виде выпихиваемые им из кабинета. Мне тоже пора было уходить. Я, почти не напрягаясь, сотворила куртку – мне нужно было что-то с внутренним карманом, по умолчанию получилось что-то почти модельное, кожаное и в стиле Вечной до третьего замужества. А какая, в общем, разница, что носить? Тем более, что в этой куртке я бы и Нику показаться не постеснялась. Карман там в любом случае оказался. Как раз такой, чтобы тетрадка поместилась. Идея насчет того, что с ней можно сделать, пока что медленно кристаллизовалась. Но она и не требовалась срочно. Меня захватывало вполне понятное чувство свободы – большей, чем у Скитальцев, абсолютной, доступной… И оно толкало меня на совершение разных поступков, от чего нельзя было отказываться до бесконечности. Я решила ухватиться за одно из предложений – за одно не слишком хорошее, зато смешное дело. Те ребятки, позавчера напавшие на Ника, вполне заслуживали участия в нем… Тем более, при удачном исходе дела могло зацепить Мэл, причем с полным соблюдением условий нашего разъезда.
