— Смогу. — Уверенно ответила она. — Но что толку, если память о тебе будет терзать меня вечно? Ненависть за то, что могла спасти твою душу, но не спасла! Отпустила, позволила тебе провалиться и сгореть в жажде власти и мрачном шёпоте твоих голосов!
— Ты уже меня спасла. — Он провёл рукой по её волосам. — Тем, что я не принёс тебя в жертву. Тем, что не приглашаю тебя с собой, а всеми силами прошу, чтобы ты осталась здесь. Там мой мир. Я связан с ним невидимыми узами. Твоя же сила там бесполезна. Этим ты спасла меня, Холька. И ты можешь гордиться собой. — Его лицо стало вновь совершенно серьёзным. — Но я — не твоя игрушка. Я не глина, из которой ты можешь вылепить всё, что только захочешь. — Он замолчал, подыскивая слова. — Ты не можешь оберегать меня вечно. Это мой путь и только я сам должен пройти его. И принять то, что случиться в итоге. Если улыбнётся удача — я вернусь. Если нет… ты должна быть тут, Холька… чтобы остановить меня… или оплакать.
Он взял её за руку — Ты готова?
Она отрицательно качнула головой.
— К этому нельзя быть готовой. — Он нахмурился и будто бы стал смотреть сквозь неё. — Да, ты прав. Поторопимся. — Глаза, ставшие на несколько секунд стеклянными, вновь внимательно смотрели на Хольку. — Просто смотри. Приготовь святой воды и…
— Замолчи! — Шепнула она. — Делай, что должен!
Он улыбнулся уголком рта. — Посиди здесь. — Вскинул руку и щёлкнул пальцами. Глаза на секунду вспыхнули и все не горящие до этого свечи, загорелись.
Он вышел. Холька принялась бродить по кругу, осторожно обходя свечи, проходясь кончиком сапога по нарисованным символам.
Вскоре Люциус вернулся. За ним — двое культистов во главе с Кирианом в церемониальных красных одеждах.
— Нам пора.
Холька подбежала к нему. Она засунула руку в карман и протянула Люциусу сжатый кулак. Он провёл своим пальцем по кулаку и тот раскрылся. На ладони лежали золотые блестящие чешуйки. Твёрдые и прочные, они были похожи на сильно сплющенные золотые монеты. — Возьми! Не знаю, осталась ли в них магия, но они могут помочь.
Культисты встали в треугольник. Люциус взял Хольку за руку и ввёл в центр. Он достал из собственного кармана маленький коробок. Внутри тоже лежали чешуйки.
— Ты собирал их? — Она зажмурилась, пытаясь сдержать слёзы.
Он кивнул. — Если бы с тобой что-то случилось, они бы напоминали о тебе. Надеюсь, однажды ты снова нарядишься в них…
— Молчи! — Она отдала чешуйки. Он осторожно собрал их в коробок и повернулся к культистам.
Холька отпустила его руки и медленно выйдя из круга, отошла к стене — И всё-таки ты ублюдок, Люциус. — Сказала она печально.
Он обернулся к ней. Его рука, поднятая, чтобы дать знак, опустилась.
Он подошёл к ней. Рука без кисти осторожно проникла в её волосы. Вторая встретилась с её рукой, столь же горячей. Они почти столкнулись носами, когда он склонил голову набок и подался вперёд. Его губы коснулись её и он прижал её к себе. Её вторая рука осторожно поддержала его за затылок.
Они стояли так может минуту, закрыв глаза, не в силах отпустить друг друга.
Холька начала плакать. Капля попала на губы, охладив обжигающий поцелуй. Когда их лица отдалились, её лицо было покрыто слезами.
Его рука накрыла руку. Он провёл по ней пальцами и она разжала хватку.
— Не плачь. — Его голос вновь был совершенно спокойным — До моего ухода.
Она кивнула.
Он взял в руки соединённый круг, положил его в центр круглого символа, аккуратно, чтобы он не расходился. Затем достал несколько камней и положила их на круг так, чтобы один был в центре, на пересечении линий, а ещё четыре — по краям линий.
По его команде культисты во главе с Кирианом встали по периметру круга.
— Начинаем. — Он обернулся к Хольке. — Отойди подальше.
Холька послушалась и отодвинула рукой Энрика.
Люциус встал к ней спиной и начал руками давать команды культистам. Те тоже подняли руки и все в унисон начали произносить нараспев мрачные слова.
Камни на круге начали покрываться лёгким светом. Вслед за ними засветились и линии разреза. Голоса усилились. Линии вспыхнули и исчезли, а сквозь усиливающийся свет было видно, что артефакт стал целым. Вместо него засверкали нарисованные на полу символы и этот свет начал подниматься вверх, принимая форму цилиндра. В какой-то момент Люциус отошёл на шаг, взмахнул руками вверх и в этот миг камни ярко засветились и свет от них ринулся в точку над кругом, почти на уровне головы волшебника. В этой точке яркий свет будто сжался, а затем эта точка стала расширяться, будто камни напомнили её своим свечением. По мере увеличения он приобретал всё более красный оттенок.
Энрик следил за этим с открытым ртом, но Холька положила руку на меч. По её позе было видно, что она готова броситься на помощь.
Круг увеличился до размера большого круглого щита. Он стал совсем красным и воздух вокруг него начал двигаться красными всполохами, напоминавшими скачущие, длинные языки пламени. Лёгкий ветерок начал наполнять комнату. Люциус расставил руки, будто хотел схватить этот круг. Его рот открылся и из него в пространство между руками вылетел поток красного воздуха. Там он скрутился и собрался в ещё один шар. В центре него воздух сжался в комок и приобрёл вид большого багрового глаза.
Люциус тяжело и громко выдохнул. Он сжал пальцы, громко прокричал другое заклинание из его пальцем появились две молнии, которые оплели глаз плотной сетью. Раздался оглушительный рёв. Подземелье содрогнулось. Все, даже культисты, отшатнулись. Вокруг глаза воздух стремительно наполнялся пеплом, часть которого появлялась из большого шара, часть вылетала из самого глаза. И воздух этот становился горячим.
— Стоять! — Приказал Кириан, но его голос тонул в завывающих потоках.
Энрик чувствовал, что эти потоки начали подхватывать его. Единственное, что пришло ему в голову — это быстрее бежать. И он побежал мимо Хольки к выходу. Горячий ветер начал открывать его от земли, но Холька толкнула его к проходу и ему удалось выскочить.
Меж тем воздух начал жечь и вокруг становилось все больше огня и начинал летать пепел.
— Мессия! — Громко позвал красный вспотевший Кириан.
Тот не ответил.
Кириан испуганно оглядел всех и опустил руки. Культисты сделали тоже самое. Заклинание не остановилось. Только воздух поток воздуха становился гуще и превращался в вихрь.
Холька смотрел на это и не знала, что делать. Она вытащила меч, но не решалась бежать к Люциусу.
— Ничтожество! — Раздался громкий высокий крик. — Ты будешь гореть вечно, слабак!
От этого голоса содрогнулась каменная кладка. Культисты отскочили в разные стороны.
Кириан махнул рукой и что-то крикнул. Культисты вместе с ним побежали к выходу. Один из них задел границу вихря и потоки подхватили его и внесли внутрь водоворота. Тут же одежда на нём вспыхнула и он весь покрылся огнём. Холька бросилась за всеми, чувствуя, как и её начинает заметно тянуть к вихрю. Выбежав через дверь, она забежала за стену, где уже собрались все остальные.
— Так и должно быть? — Крикнула она, хотя здесь завываний почти не было слышно.
Кириан испуганно покачал головой. — Я не знаю. Мы никогда не пробовали этот ритуал. Но по плану он должен был переместиться в Бездну.
— Он удерживает демона. Это должно было быть здесь?
— Говорю же, нет! Он должен был просто отправиться туда.
— И ты не знаешь, что с этим делать? — Холька указала на проход, из которого начинал вылетать язычки пламени.
Кириан растерянно развёл руками.
Энрик подошёл ко входу, вытащил руку и почувствовал усиливающийся жар.
— Он усиливается! Как это остановить?
— Я не знаю!
— Как это — ты не знаешь? — Холька схватила перепуганного Кириана за шкирку и потрясла. — А если твой мессия загнётся?
Тот совершенно испуган и не понимал, что делать.
— Я отправлюсь туда. — Заявила Холька. — Пока он тут всё не сжёг!
Энрика это напугало. Он чувствовал, что жар растёт. — Давайте я вас защищу заклинанием. У меня есть ингридиенты.
