— Но он убивал.
— Слушай, а кто из нас не убивал? Или ты о количестве? Интересно, а как бы ты поступил, если бы твою возлюбленную разрезали на кусочки у тебя на глазах, в качестве урока? Смирился и стал бы вкалывать на благо синдиката дальше?
— Просто бы ушел, — сжав зубы, отозвался Ранион. То, что говорил Хайк, было неприятно и ломало стереотипы. А следящий не хотел, чтобы его мнение о ксари изменилось. Ему нравилось ненавидеть Дерри. Это лучше, чем завидовать. — Не к чему было убивать неповинных людей.
— Просто ушел? А просто уйти ему не дали, и все безвинно погибшие — это солдаты Адольфа и Тармана, в задачу которых входило не дать Лайтнингу покинуть синдикат. Ранион, разуй глаза, с помощью Дерри Сарт зарабатывал деньги, большие деньги и никуда ксари отпускать он не хотел. Не надо было жестоко убивать Лину или делать столь талантливую демонстрацию убийства, и все было бы по-другому.
— Ничего не понимаю, так Лину убили или нет? — решил изменить тему следящий, в душу которого закралось сомнение.
— А кто же ее, стерву, знает? — неопределенно пожал плечами тролль, склонившись над герцогом. — Такие твари, похоже, не умирают. А вот это, действительно, жаль. Зачем эта гадина сейчас выползла на свет — неизвестно, но она поплатится за то, что делает.
— А что, и раньше она была тварью?
— А то! Жаль, Дерри этого замечать не хотел. Думал, она такая вся романтичная, нежная и влюбленная. Ага! Сейчас, играла она с ним, только вот не думала, что в критической ситуации Сарт оставит жизнь не ей. Хотя, сейчас вообще, непонятно, что тогда произошло, и как Лина осталась жива.
Стикур, лежащий на земле, тихо застонал, когда Хайк начал осторожно смывать с виска кровь. Сразу степень повреждений оценить было нелегко, да и не был Хайк лекарем или магом. Просто походная жизнь научила его оказывать первую помощь и худо-бедно определять насколько серьезны раны боевых товарищей. За много лет, проведенных на полях сражений или просто в потасовках, наемник научился практически не ошибаться, ставя диагноз: выживет раненый или нет. Вид у герцога был не очень мертвый, что вселяло надежду на то, что травма не так серьезна, какой кажется из-за обилия крови на холеной аристократической физиономии.
Несмотря на то, что рана выглядела ужасно, тролль, стерев кровь, с радостью отметил, что кости целы. Рана, конечно, не очень приятная, но не опасная. Ушного кровотечения не наблюдается, кровь идет только носом. Плохо одно — Стикур еще не пришел в себя. При травме головы — это не самое обнадеживающее. Хайк несильно похлопал молодого человека по щекам. Веки дрогнули и его светлость, мутно поблескивая разными по величине зрачками, выдал:
— Что произошло?
После этого пациенту, судя по всему, опять поплохело, лицо приняло зеленоватый оттенок, и Хайк едва успел перевернуть герцога на бок. После серьезных ушибов и сотрясения мозга, нужно быть начеку, оставишь пострадавшего на спине, и он вполне может захлебнуться в собственных рвотных массах. Впрочем, герцог Нарайский достаточно быстро пришел в себя и, сморщившись от головной боли, уже чуть внятнее поинтересовался:
— Что случилось, я помню только, что на нас напали. Где все наши? Где Оля?
— Ничего утешительного сказать не могу, — хмуро произнес Хайк, усиленно соображая, чем бы занять оставшиеся без дела руки. Подумал и помешал веточкой угли в костре, стараясь не смотреть в глаза Стикуру. — Ты не пытайся встать, лежи, а то опять станет плохо. Олю и Анет увел женишок твоей подружки. А Дерри…
— Вот каркал, — Стикур прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Было совсем нехорошо: трещала башка, а поляна, на которой они находились, норовила превратиться в карусель. — А что Лайтнинг? Его что…
— Он жив, — поспешил успокоить герцога следящий. — Жив, только вот…
— Его тоже увели? Это Лина, да? Убью эту тварь лично. Особо изощренным способом.
— Становись в очередь, — сухо буркнул тролль, поднялся, не в силах унять дрожь в руках и, повернувшись спиной к Стикуру, сказал. — Дерри обернулся, он теперь не человек. И Лина увела с собой зверя.
— А! — замученное лицо герцога преобразилось. Даже румянец на щеки вернулся, как ни странно, печальные известия Стика воодушевили. — Хотя бы одна хорошая новость за этот мерзостный день.
— Хорошая? — наемник выглядел ошарашенным. Он обошел костер по кругу, непонятно зачем кинул в несколько сырых веток, из-за чего сразу же повалил дым. Тролль сморщился, досадливо сплюнул и плюхнулся на траву рядом с герцогом. — Ты хоть понимаешь, что произошло? Это конец! Та же смерть — ксари не возвращаются назад после смены облика. Он навсегда останется диким огромным котом. Это уже не твой друг.
— Кто тебе сказал? — усмехнулся Стикур, понимая, что в данной ситуации хранить тайну Дерри неразумно. Конечно, Лайтнинг вряд ли обрадуется, узнав, что его секрет раскрыт, но с другой стороны рано или поздно все равно способность к оборотничеству стала бы достоянием масс. Так или иначе. А сейчас самый подходящий случай, чтобы просветить Раниона и Хайка.
— Но… — в голосе тролля прозвучало сомнение. — Это известно всем давно, не слышно было о ксари-оборотне. А если быть точным, я никогда не слышал о касари-оборотне.
— Ну, считай, что сейчас ты услышал, — герцог ответил очень тихо, накатила новая волна тошноты и головной боли. Говорить не хотелось, и слушать тоже. Нужно было спать, спать и спать — роскошь, которую Стик себе позволить не мог.
— Ты хочешь сказать, — начал следящий, до этого скромно устроившийся в стороне и участие в разговоре не принимающий. — Дерри может менять личину по собственному желанию? — Стик едва заметно кивнут. — Вот лизняки! И насколько давно?
— Почти год.
— Значит, вот как получается, это он убил посланника зимой, — удовлетворенно прошептал Ранион, задумчиво уставившись на деревья. — Все же мое мнение о нем подтвердилось. Убийца никогда не станет нормальным, он всегда будет сначала убивать, а потом уже думать и искать другую возможность решения проблемы.
— Какого посланника, ты вообще о чем? Что еще за отступления? Есть что-то, чего мы не знаем? — соображать получалось плохо, голова кружилась, а нерадостные мысли никак не хотели складываться в адекватную картину происходящего. Стик понимал, что необходимо вставать и бежать, спасть Олю, Анет, Дерри. Но вот как? Куда? И откуда взять силы — этого герцог не знал. Разговор, который завел Ранион, казался неуместным и странным. Но следящий не желал уходить от темы. Видимо, он сейчас нашел ответ на вопрос, который мучил его достаточно давно.
— Зимой, чтобы встретится с Дерри, Адольф взял в заложницы Анет и отправил к ксари специального человека — посланника отнести дурную весть. К слову сказать, посланники — это разменная монета синдиката. Самая низшая ступень. С нее даже не начинают карьеру, в посланники разжалуют провинившихся. Смертность среди них очень высока. И этот парень, посланный к Дерри, не был исключением. Он не один раз срывал задания, и Адольф отправил его на смерть, трезво рассчитав, что Лайтнинг обязательно убьет от бессильной злости подосланного человека. Все же болотный тролль хорошо знал своего ученика. Делал Адольф это, конечно же, с корыстной целью — ему нужно было очернить ксари перед Анет. Он даже подстроил все так, чтобы девушка услышала, о том, что Дерри совершил убийство ни в чем неповинного посланника.
