Но Антуан не мог сломя голову броситься на ее поиски, это было бы, по меньшей мере, не вежливо по отношению к Элени. Он обещал быть галантным с ней, и слова своего не нарушит. Но весь вечер он старался высмотреть в толпе ее прекрасное лицо.
Лишь однажды Антуан ненадолго оставил Элени, чтобы перекинуться парой слов с Франсуа. Как ни странно, но он тоже оказался в числе приглашенных. Когда они остались наедине, он не удержался от реплики:
— И ты еще недоволен судьбой? Да эта Элени настоящая красавица! К тому же не сводит с тебя восхищенного взгляда!
— Перестань, Франсуа! — отмахнулся Антуан. — И без тебя тошно!
— Ну конечно, ей не сравниться с той прелестницей, с которой ты ушел тогда из таверны Поля, — как бы между прочим ответил Франсуа.
— Что? — молодой виконт подумал, что ему послышалось. — Ты видел меня с той девушкой?
— Конечно. На глаза я пока не жалуюсь. Ты даже не попрощался со мной тогда! Мне бы на тебя обидеться, но я видел эту красотку и отлично тебя понимаю. Повезло тебе, приятель!
Эта тирада вновь оживила воспоминания. А он уже начал опять сомневаться, было ли все это на самом деле.
— Судя по тому мечтательному выражению, что сейчас у тебя на лице, у вас с ней все прошло замечательно, — гнул свое Франсуа, явно намекая, что хочет знать все подробности.
— Она великолепна! Таких, как она больше нет! — выдохнул Антуан.
— И это все? — нетерпеливо расспрашивал Франсуа.
— Может, тебе все в картинках рассказать? — нахмурился молодой виконт.
— А весь во внимании!
— И не мечтай! Пойду лучше найду Элени. Я ее жертва на весь сегодняшний вечер.
С этими словами он растворился в толпе гостей, оставив Франсуа в полном разочаровании.
* * *
Менестрес с Юлиусом неспеша прогуливались по безлюдной аллее недалеко от дома графа де Нерве и обсуждали детали предстоящей сделки. Вампир согласно кивал головой и, наконец, спросил:
— Так когда я должен обратить его?
— Как можно быстрее. Лучше всего завтра. И в тот же день ты получишь то, чего хочешь.
— Хорошо.
— И еще, он ничего не должен знать о нашем уговоре. Вообще не упоминай моего имени.
— Как пожелает моя госпожа.
— Вот и договорились.
* * *
Вернувшись после бала, Антуан сорвал с себя камзол, будто тот жег ему кожу, и завалился спать. Счастливый от одной мысли, что все уже позади.
В качестве компенсации, как только наступил вечер, он отправился в таверну с одной единственной целью — напиться. Но едва он опустоши первый кувшин, как услышал за своей спиной:
— Так это и есть тот дворянский ублюдок, что так невежливо обошелся с вами?
Антуан нехотя отставил стакан и обернулся. Его взгляд уперся в четырех ухмыляющихся парней, в двоих из которых он с большим трудом узнал участников той кабацкой драки.
— Вы что-то хотели? — спросил молодой виконт ледяным голосом. У него было не настолько хорошее настроение, чтобы прощать такое.
— Да, мы хотели сказать, что ты мерзавец! — рявкнул тот, что был выше. — И мы проучим тебя!
Его кулак просвистел в сантиметре от лица Антуана. Тот тут же вскочил и, схватив кувшин, обрушил его на голову нападавшего. Тот ухнул, но остался стоять на ногах. К тому же остальные тоже не медлили и вмешались в драку. Удары сыпались со всех сторон. Антуан отчаянно отбивался, но на сей раз дела обстояли гораздо хуже — нападавшие были трезвыми и действовали куда более слажено.
Им удалось взять его в плотное кольцо, когда из-за самого дальнего стола встала фигура в темном. Эта был мужчина с заплетенными в косу медными волосами. Он подошел к дерущимся и сказал:
— По-моему, четверо против одного не слишком-то соответствует правилам чести.
— Это не ваше дело, сударь. Вам лучше не вмешиваться, — отмахнулся один из головорезов.
Но незнакомец не последовал этому совету, и одним точным ударом отбросил советчика в сторону. Тот рухнул на пол, и лежал себе там тихонечко, а незнакомец уже схватился со следующим. От этого вмешательства шансы Антуана быстро выровнялись, и, в конце-концов, он одержал победу, опять устроив в таверне небольшой погром, но это давным-давно перестало его смущать. Как говорится, не в первый раз.
Молодой виконт достал платок и вытер кровь с лица (некоторые удары все-таки попали в цель, и на правой щеке красовалась глубокая царапина, а с другой стороны, на скуле расплывался синяк). Потом он повернулся к незнакомцу и с благодарностью произнес:
— Спасибо, что помогли, иначе мне пришлось бы туго.
— Вполне возможно, — кивнул незнакомец.
Их взгляды встретились, и Антуану показалось, что он где-то уже видел эти пронзительные глаза, но никак не мог вспомнить где. Он бросил эту затею, и протянул ему руку со словами:
— Разрешите представиться: Антуан де Сен ля Рош.
— Юлиус, — ответил незнакомец, крепко пожав протянутую руку. Его рука оказалась холодной, хотя здесь было тепло, почти жарко.
— И все? — удивленно приподнял бровь молодой виконт.
— Да.
— В таком случае, можете звать меня просто Антуан.
— Договорились.
— Разрешите, в знак благодарности, угостить вас вином.
— Что ж, хорошо.
Они сели за стол. Антуан заказал вина. Хозяин таверны быстро принес кувшин, ни словом не обмолвившись об устроенном беспорядке — щедрая оплата на многое заставляет закрыть глаза.
— Вы не здешний? Я раньше вас не встречал, — начал молодой виконт, разливая вино.
— О нет, я живу в этом городе очень давно, — Юлиус улыбнулся одними губами. — Просто я редко бываю на людях.
— Значит, наша встреча тем более удачна, — с этими словами Антуан поднял стакан.
Они выпили, вернее Юлиус лишь сделал вид, что пьет. Его стакан остался таким же полным, но его новоявленный приятель ничего не заметил.
За выпивкой они вели неспешный разговор. Правда, по большей части говорил Антуан, а Юлиус слушал. Ему нравилось слышать речь, но по-настоящему он прислушивался к его мыслям. Он старался как можно лучше узнать своего собеседника.
Через некоторое время, когда молодой виконт был уже слегка пьян, Юлиус, как бы между прочим спросил:
— Скажи, как ты относишься к вечности?
— В смысле?
— Ну, ты хотел бы стать бессмертным? Остаться таким же молодым, как сейчас?
— Разве найдется на земле хоть один человек, который не захотел бы такого? — усмехнулся Антуан, снова наполняя стакан. — Испокон веков человек стремился к бессмертию.
— И ты тоже?
— Я такой же, как и все, — пожал он плечами. — А эта мысль весьма заманчива, именно она и подкрепляет нашу веру в Бога.
— А чем бы ты готов был пожертвовать ради подобного дара?
