14
Последствия
Джимми не мог удержаться от слез.
Он стоял по стойке «смирно» на ступенях крондорского дворца, рядом с братом и на шаг позади принца, и слезы текли у него по лицу. Он не мог представить себе жизнь без отца. На войне многим людям суждено погибнуть, но его отец не был воином. Военное дело он изучал, как и вся знать Королевства, но всю свою жизнь посвятил управлению и дипломатии. Только раз в жизни он выбрал участие в бою, и это решение стоило ему жизни.
Дэшу и в голову не могло прийти, что в Крондор отец вернется на повозке, служившей катафалком. Он наблюдал, как мимо провозят тело отца, и лицо его застыло словно маска. В память о герцоге Аруте и других погибших при осаде Сарта был объявлен день траура.
Дэша мучил вопрос, стоило ли вообще дело того. Он не чувствовал ничего, кроме пустоты и оцепенения. Гнев и боль Джимми выливались наружу, но чувства Дэша были глубоко спрятаны. Глядя на собравшихся дворян и офицеров, склонивших головы в знак скорби, Дэш никак не мог осмыслить происходящее.
Его отец всегда отличался благоразумием. На тренировках он неплохо фехтовал и при любой возможности ездил верхом и плавал, но он никогда еще не участвовал в настоящем бою. Судя по словам капитана Субаи, отец сражался храбро, но зачем только он отправился на это задание! Дэш почувствовал, как на глаза набегают слезы, и сморгнул их.
Герцог Арута был опорой их семьи. Их мать всегда интересовали только придворные сплетни Рилланона и продолжительные визиты к родне в Ролдем. Детство мальчиков прошло с нянями, воспитательницами и дедушкой, который учил их влезать на стены, взламывать замки и другим неподобающим для знатных отпрысков вещам. Бабушка была само спокойствие, а отец надежен как скала — спокойный и уверенный в себе человек, который проявлял любовь и заботу в мелочах. Дэш не помнил дня, чтобы отец не обнял его; он часто стоял рядом, положив руку Дэшу на плечо, как будто без физического контакта не мог обойтись.
Внезапно Дэш осознал, что тоскует по всей своей потерянной семье. Ролдемских деда и бабушку он почти не знал; в детстве он раз пять бывал в Ролдеме, а они приезжали в Рилланон только один раз, на свадьбу его родителей. Сестра его была замужем за герцогом Фаренции в Ролдеме и со дня свадьбы в Королевство не возвращалась. Из всей семьи рядом с ним был только Джимми.
Когда катафалк скрылся, принц Патрик сказал:
— Милорды, вся нация скорбит о потере вашего отца. А теперь прошу вас через час присутствовать у меня на совете. — Он кивнул Франси, стоявшей на другой стороне двора с отцом, повернулся и пошел вверх по широким ступеням парадной лестницы. Как только принц скрылся из виду, остальные крондорские дворяне тоже начали расходиться.
Джимми глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки, и сделал знак Дэшу следовать за ним. Они пошли за катафалком вокруг главного дворца туда, где погребальных дел мастер наблюдал за тем, как два солдата осторожно снимали с повозки тело герцога, с головы до ног закутанное в выцветшее полотно, которое кто-то нашел в Сарте. Мастер повернулся к Джимми и спросил:
— Вы сын лорда Аруты?
Джимми кивнул, жестом показав, что они с Дэшем оба сыновья герцога.
Погребальных дел мастер принял сочувственный вид.
— Нация скорбит вместе с вами, милорды. Как вы собираетесь поступить с останками вашего отца?
Джимми остановился и посмотрел на Дэша.
— Я… я не…
— А как принято в таких случаях? — спросил Дэш.
— Как герцог Крондорский ваш отец имеет право быть похороненным в дворцовом склепе. Как граф Венкар он имеет право на погребение в королевском дворце в Рилланоне. Или, может быть, у вас есть семейные поместья…
Джимми посмотрел на Дэша, но тот молчал. Наконец старший из братьев сказал:
— Поместье моей семьи — этот город. Но мой отец родился и вырос в Рилланоне. Его дом всегда был там. Верните его домой.
— Как пожелаете, — учтиво отозвался мастер.
Дэш положил руку на плечо Джимми.
— Пойдем выпьем.
— Только по одной. Через час у нас встреча с принцем; помянуть отца как следует мы успеем потом.
Дэш кивнул, и они направились обратно к главному входу во дворец.
Прямо у входа они встретили Малара Энареса.
— Молодые господа, — сказал он, — мне очень жаль. Примите мои соболезнования.
Слуга из долины Грез нашел тысячу способов быть полезным во дворце. Когда Джимми вернулся, он ожидал, что Малар все еще будет под арестом, но с удивлением обнаружил, что тот уже развил бурную деятельность в штаб-квартире Дуко. Он замечательно справлялся с уборкой, наведением порядка и управлением людьми. Когда Дуко выехал на Юг, чтобы принять командование Южными землями и проверить форты вдоль границы с Кешем, Малар снова пристроился к Джимми.
— Могу я что-нибудь для вас сделать, молодые господа? — спросил он сейчас, заходя за братьями внутрь.
— Я бы оценил, если бы ты принес ко мне в комнату бутылку очень хорошего бренди, — сказал Джимми.
— Постараюсь, — кивнул Малар и поспешил прочь.
Джимми и Дэш пошли по длинным коридорам дворца, почти восстановленным до первоначального состояния. Рабочие все еще суетились, докрашивая оконные и дверные рамы, укладывая плитку и развешивая гобелены. Задняя лестница на верхние этажи все еще нуждалась в починке, но каменщики уже убрали и заменили последние треснутые камни, и повреждения от огня и сажи тоже были ликвидированы.
— Ты помнишь, как здесь все раньше выглядело? — спросил Дэш.
— Знаешь, я как раз о том же сейчас думал, — отозвался Джимми. — Я знаю, что гобелены другие, но вряд ли смогу вспомнить те, которые висели здесь раньше.
— Патрик велел обновить все старые боевые знамена в зале принца.
— Это не то же самое, — сказал Джимми, — но я понимаю, почему он так решил.
Они добрались до комнат Джимми и, войдя внутрь, с минуту сидели молча, потом Дэш сказал:
— Я просто не могу простить ему! — Он поднял голову, и глаза у него блестели от слез.
У Джимми на глаза тоже навернулись слезы, и он сказал:
— Я понимаю. До чего же глупо вот так пойти навстречу собственной смерти.
— Ты написал маме и тетушкам?
— Нет еще, сегодня напишу. Я пока не представляю, как об этом написать.
Дэш наконец дал волю слезам.
— Напиши им, что он с честью погиб за короля и отечество.
— Слабое утешение, — прошептал Джимми.
Дэш утер глаза.
— Он должен был сделать это.
— Нет, не должен, — возразил Джимми.
— Должен, — убежденно повторил Дэш. — Всю свою жизнь он оставался в тени дедушки и человека, в честь которого его назвали.
Джимми тоже вытер слезы и сказал:
— История запомнит только одного Аруту Крондорского. — Он вздохнул. — Отца в лучшем случае упомянут в примечании в каких-нибудь учебниках. Человек, названный в честь великого принца, который прекрасно справлялся с административной работой в Рилланоне и Крондоре. Неужели это все?
