Ничего похожего Жаннет никогда не испытывала. Отражаясь в ее изумленных глазах, изумрудные блики на поверхности чаши подмигивали: Ты можешь взять Камень, можешь взять.
И тогда Жаннет закрыла глаза и взяла его.
Новая нога, новое тело, новая жизнь вряд ли изменят отношение человека ко всему окружающему. Враждебный взгляд окинет мир в поисках слабого, и чтобы, не дай бог, тот не стал сильным, его силу нужно убить в зародыше. Таковы законы Вселенной, и Вен Джун не имел желания в них что-либо менять. Внешне капитан стал другим человеком, но его желания, его позиции стали крепче, чем были. Он станет подавлять каждого, кто высунет голову. И он станет хитрее и изощреннее. Но для этого он должен закончить до конца начатое утром дело. Таковы требования Эмиссара в обмен за новое пусть и жирное тело. Потом он подберет для него более подходящий сосуд, без изъянов и даже наделит рядом феноменальных способностей, одну из которых дал для исполнения миссии. Чувствовать людей на расстоянии и двигаться в подкожном слое реальности.
Точно пес, держащий нос по ветру, капитан почувствовал Цель еще на расстоянии тысячи метров. Револьвер «Ужасный» придавал уверенности, и теперь он не промахнется. Новые патроны, взамен тех, что сварил в кипятке Чен, его не подведут.
Запахи, вдруг ворвавшиеся в его широко раздутые ноздри, сообщили, что Цель вступила в галерею. Ехидно улыбнувшись, капитан взвел курок и вошел в подкожный слой реальности.
Меняя вибрацию своего тела, Бред Ли мог замедлить течение времени и рассмотреть рисунок движения крыла бабочки. Способность растягивать время – одна из базовых на пути к совершенству Воина. А предчувствовать опасность – одна из главных. Бред ощутил ее слишком поздно. За мгновение до того, как две пули одновременно вошли ему в живот, он выпустил в пространство карточный веер.
Боль и ненависть, испуг и непонимание, жалость и проклятие в едином потоке мыслей ворвались в сознание капитана. Несколько плоских объектов перебили ему трахею и ослепили. Мозг взорвался от проникновения острого, как лезвие бритвы, предмета. Капитан увидел себя со стороны. Испещренное пластиковыми картами, его толстозадое тело оседало на землю. Тонкая нить, соединявшая тело и дух, порвалась. А перед тем как навсегда исчезнуть из этого мира, он увидел огромную пасть Орла, разрывавшую его сознание на сотни осколков.
Бреда откинуло на три метра – почти к самому выходу. Две пули капитанского револьвера вошли прямо в живот. Прикрывая его рукой, комиссар Ли жадно глотал воздух и истекал кровью. Он попытался дотянуться до выпавшего из складок одежд фолианта.
Вперед, солдат!
Слишком далеко. Слишком поздно.
Бред понимал, что от таких ранений не выживают. Он лежал у самого выхода и смотрел в ночное небо. Он не хотел умирать. Его миссия не выполнена. Теплый воздух обнимал его умирающее тело, желтоглазые звезды прощались с ним, а цикады пели для него последнюю песню. Теряя силы, Бред снял с груди белокаменный крест. Затем положил ладонь на теплую землю и умер.
Но, покидая мир, он увидел, как к его телу подошел человек и, склонившись, грустно произнес:
– Бред, ты выполнил свою миссию.
Состояние бессознательности – одно из самых загадочных во Вселенной. Анатомируя в нем события, можно вскрыть и понять корни многих проблем, скрытых глубоко в подсознании. Совершая те или иные поступки, человек строит фундамент, по которому смело устремляется в будущее либо попадает в потоки нисходящей спирали.
Перед мысленным взором Джефа проплывали тысячи ежедневных картинок. Калейдоскоп запахов и звуков, точно опущенная в проявитель фотопленка, возвращали его в события минувших дней. Десятки, сотни и тысячи лиц врывались в его память, поднимая на поверхность слова и жесты. Иногда Джефу казалось, что он нашел искомое событие, повлиявшее на потерю жизненной Силы, но голос Великого Воина одергивал его:
– Двигайся к событиям, связанным с огнем.
Первый зажженный костер, первая выкуренная втайне от отца сигарета, первый опыт с порохом, а также первый и последний пылающий уголек, выложенный во время пикника на стул Алена Фишера. Стоп. Джеф почувствовал, что нашел нечто важное. Интуитивно он сместил точку зрения и взглянул на все глазами таможенника Алена Фишера.
Мысли о сексе, занимавшие в тот момент голову Алена, были прерваны внезапной болью. Сев на уголек Джефа, он запустил бомбу замедленного действия. С того дня, думая о сексе, таможенник стал испытывать болезненную реакцию, что автоматически привело к импотенции. А став импотентом, при мысли о сексе он перестал испытывать болезненные реакции.
Джефа озарила мгновенная вспышка осознания. Если бы он не подложил Алену на стул уголек, цепочка дальнейших событий была бы иной. В тот злополучный день таможенник не встретился бы с проституткой Сельмой и не позвонил бы Слайкеру рассказать, что нашел Джефа. И ему, Джефу, не пришлось бы спасать своего отца.
Легкий кивок Великого Воина дал Джефу понять, что поиск завершен.
– А сейчас, – произнес он, – используя найденную информацию, ты должен сложить пасьянс, – он выложил в пространстве веер карт. – Каждая карта соответствует определенному клише событий. Следует намеренно выкладывать цепочку намечаемых событий таким образом, чтобы пасьянс сложился. Не просто раскладывать карты и смотреть, что выйдет, а подбирать, вычислять последствия или использовать гримуар, в котором расписаны некоторые уже известные цепочки. Как только пасьянс собирается, нужно немедленно приниматься за его реализацию, потому что в этот момент включается в действие закон намерения. Все просчитанные действия выполняются в реальности, лишь предполагая свое наличие. А внешне это выглядит как волшебство.
– Перед тем как собрать пасьянс, я должен убрать из цепочки событий то, что повлекло к потере жизненной Силы, – вскрикнул неожиданно Джеф.
– Ты необычайно способный ученик, – улыбнулся Старец. – За работу.
В пальцах Джефа мелькали люди, события, время. Очень часто Джеф ошибался, и пасьянс не складывался, но он создавал свой программно-объектный язык. Джеф убрал из цепочки событий фрагмент с Аленом Фишером и собирал пасьянс снова и снова, пока не понял саму суть алгоритма. Он смекнул, что закон Орла изменить невозможно, но его можно использовать в своих целях, то есть делать его своим законом. И как только это понимание пришло, цепочка стала складываться сама, без участия Джефа. Ему лишь оставалось укладывать карты в стопки, и как только пасьянс сложился, Джеф обратил внимание на две последние карты. На языке, созданным его отцом, они говорили одно.
