Пропало время и пространство, и только плоть откликалась на плоть в безумной гонке безбрежного наслаждения. Опустошённая, она упала рядом с ним, положив голову ему на руку, и погрузилась в сон без сновидений. Только мягкие неясные картинки баюкали её сознание, превращаясь в тихую музыку цветного настроения, беспрерывной лентой звучащей внутри.
— Маргина! — грубым диссонансом прозвучал голос, ломая гармонию музыки и света. Маргина вздрогнула и сжалась, защищая внутреннюю территорию, и с трудом открыла глаза.
Возле неё сидел хабиба Бата и беззастенчиво рассматривал её. Маргина резко выбросила силу из руки, и хабиба Бата вылетел с крыши и грохнулся внизу. Когда Маргина подползла к лестнице, он, потирая бока, поднимался с земли и, впервые за всё время, в его глазах прятался страх.
— Никогда, слышите, никогда не подходите ко мне исподтишка, — зло сказала Маргина, слезая с сарая и отряхивая с себя солому.
— Я только хотел пригласить вас вниз, к королю Ладэоэрду, чтобы обсудить свадьбу Гешека и Этиоры, — обиженно сказал хабиба Бата. Маргина ничего не ответила, направляясь к дому, возле которого собрались все, неизвестно чего ожидая. Она почувствовала себя неловко, как будто у неё на лице была написана её тайна. Этиора бросилась ей навстречу и радостно сказала:
— Маргина, ты будешь моей мамой?
— Этиора, я не знаю смогу ли, — отклонила Маргина, покрывшись румянцем, ей казалось, что всем всё известно.
— Да ты что, Маргина, — всплеснула руками Этиора, — для меня была бы большая честь, чтобы ты… — она так жалобно посмотрела, что Маргина согласилась.
— Хорошо, только потом не жалуйся!
Этиора бросилась её на шею и обслюнявила всё лицо:
— Ты самая лучшая мама, о которой я могла мечтать.
— Я тоже так думаю, — кинул хабиба Бата, стоящий сбоку. Маргина, обнимая Этиору, шутя, выставила руку, и в глазах хабиба Бата вновь вспыхнул страх.
«Пожалуй, хорошая оплеуха иногда бывает полезной», — улыбаясь, подумала Маргина.
— Спускайтесь вниз, — сказала Маргина, — а я переоденусь и вас догоню.
Репликация десятая. Маргина
В королевском саду этим днём было необычайно оживлённо: многие знатные люди королевства сочли нужным изъявить своё почтение королю именно сегодня. Комендант королевства Тимус Кальвин уже подумывал прикрыть входные ворота и объявить неприёмный день, здраво полагая, что подданными движет не любовь к королю, а праздное любопытство. Удивляться было чему: громадная скала нависла над дворцом, едва не касаясь его верхушки, отбрасывая длинную тёмную тень. К тому же в самом саду неизвестно откуда взялся парусник, со свёрнутыми парусами и матросами, больше смахивающих на разбойников, чем моряков. На палубе возле замысловатого штурвала стояли двое мужчин, молодой и старый, и что-то пылко друг другу говорили.
— Ты молодец, Адел, — улыбался капитан Краббас, положив руку на плечо юноши, — и корабль сберёг и команду.
— Спасибо, отец, — ответил Адел, краснея от похвалы, — ты знаешь, у нас столько было…
— Потом расскажешь, — обнял его капитан, — сейчас спустится Маргина и хабиба Бата, попрощаемся и домой.
Среди зрителей, наблюдавших Таинственный остров снизу, находился Анапис, который посчитал разумным покинуть корабль сразу, как он опустился на землю. Желание, как можно быстрее покинуть королевский сад, тоже входило в его планы, но, появление Таинственного острова, изменило его намерения. Он стоял в тени дерева, наблюдая, как по длинной верёвочной лестнице с Таинственного острова опускаются люди.
Присмотревшись, Анапис сначала удивился, а потом вспышка ярость наполнила его ум, и он чуть не выдал свой гнев, обратив на себя внимание зрителей энергичными жестами. Его враг, хабиба Бата, был жив. Анапис прекрасно знал — после его удара не выживают, если не случится чуда.
«Маргина, это она», — кипел Анапис и принялся дышать, чтобы убавить ритм бешеного сердца, от которого закружилась и отозвалась болью обгорелая голова. Через несколько мгновений давление пришло в норму, и просветлевшая голова нарисовала план, который неотвратимо убирал врагов Анаписа. Он быстро пошёл к выходу с парка, ясно осознавая цель и необходимые средства.
Шум в парке разбудил короля и тот, с не совсем свежей головой, схватил колокольчик и позвонил. Острое лицо Валлиана, вслед за его стуком, тут же возникло в двери, ожидая указаний.
— Что там случилось? — спросил король, не поднимаясь с постели.
— Летающая земля, ваше совершенство, — ответил Валлиан.
— Какая земля, Валлиан, что ты несёшь?
— И корабль в саду, ваше совершенство, — добавил Валлиан, открывая окно, выходящее во двор.
Король, безнадёжно махнув рукой, поднялся и пошлёпал голыми ногами к окну. Стоило ему выглянуть, как в толпе его заметили и принялись кричать:
— Слава королю!
Ладэоэрд помахал рукой, замечая, что в саду, действительно, стоял парусник, на борту которого король заметил моряков.
— Позови мне Тимуса Кальвина, — сказал король, — и пусть принесут умыться.
Валлиан кивнул головой и тут же исчез. Ладэоэрд собирался отойти от окна, как слева от него увидел верёвочную лестницу и спускающегося по ней хабиба Бата.
— Хабиба Бата, что ты тут делаешь? — удивлённо спросил Ладэоэрд своего друга.
— Решил зайти к тебе в гости, — сообщил хабиба Бата, опускаясь на балкон смежной комнаты. Он открыл дверь зашёл в неё, а сверху показались женские ноги, и вниз опустилась повзрослевшая дочь хабиба Бата.
— Здравствуйте, дядя Ладэоэрд, — поздоровалась девочка и нырнула в комнату за отцом.
— Здравствуй, — машинально ответил король и поднял голову вверх. Небо перекрывала громадная тёмная глыба, а с неё по верёвочной лестнице спускалась вереница людей. «Совсем распустились», — пожаловался король сам себе и хотел уже переодеваться, чтобы прилично встретить своего друга, как за стенкой раздался крик. «Что они там делают?» — возмутился король, выходя в коридор и увидел королеву Манриону в одной рубашке, которая визжала, вытянув руки вперёд.
— Не кричи, — крикнул на неё Ладэоэрд.
— Там мужчина, — сказала Манриона, показывая на свою дверь.
— Как будто ты не видела других мужчин, — уколол её король, — к тому же, там не мужчина, а хабиба Бата.
В подтверждение его слов из комнаты вышел хабиба Бата с дочерью. Он подошёл к Манрионе и поцеловал ей ручку:
— Вы, как всегда, прекрасны, королева.
Манриона покраснела от комплимента, а Ладэоэрд, глядя на её наряд, хмыкнул. Манриона зарделась ещё больше и бросилась в свою комнату, откуда с криком выскочила, а в дверях показался обескураженный Гешек.
