— А расскажи про ее семью, соседей, друзей-поэтов, — попросил Джи.
— Поэтов? Ты спятил. Она и одной то книги не прочитала, а ты про поэтов говоришь, — презрительно пожала плечами Тюль. — Она запала на какого-то безродного. Говорят, что отец ее поэтому и услал из дома. Парня звали…звали… Ицицай. Имя то смешное, не родовое. Конечно, папа — барон Крайкл — взбеленился. Кто же такого дочери родной пожелает.
— Поэтов нет, говоришь? — Джи уже совсем запутался. — А с кем она общалась.
Тюль вывалила кучу сведений о подругах Викки. Тюль была рада, что так много может сказать Джи о предмете его интереса, благодаря подслушанным недавно жалобам одной знакомой сеньлоре Неграйл.
— Так ты говоришь, что Викки не выносит животных? — Джи вспомнился разговор о кошках. Они сидели на берегу и Викки рассказывала о своей кошке.
Тюль продолжила экскурс в жизнь Викки и всего семейства Крайклов. Она по третьему разу пересказывала все то, что уже рассказала до этого. Джи ее не перебивал. Он думал.
Теперь, сидя в своих покоях, после размышлений, он решил отцу ничего не говорить. Надо во всем разобраться самому. В конце концов, отец всегда повторяет, что король, а будущий король тем более, должен всякое дело доводить до конца.
Ночью Джи проснулся от новой мысли. Если сверить списки всех сеньлор и сеньлоритт, которые живут здесь с теми, кто прибыл на бал, наверняка, найдется кто-то. Мысль интересная, но трудновыполнимая. Пусть этим занимается отец, если он, конечно, сообразит, что это и не Викки была вовсе.
Джи еще поворочался на кровати, пытаясь заснуть, а потом резко сел. Решение то у задачи простое. Надо найти настоящую Викки и у нее спросить, кто был вместо нее. Но! А если она не знает? Тем более, что отец то будет искать настоящую Викки. Нет, надо думать дальше. Джи провалился в сон.
* * *
Утром я проснулась от ласкового солнышка и громких криков за окном. Соскочить с кровати и посмотреть не удалось, совсем забыла, что с ногой проблемы. Этот силовой кокон сильно напоминал гипс, но был отчего-то раза в три тяжелее. Еще и опираться на эту ногу было нельзя.
За окном вопли относились явно ко мне:
— Я должен ее видеть! — восклицает неизвестный голос.
— Она спит! — шипит Раус.
— Тише вы! — фыркает Ель.
— Заткнитесь! — рычит дед.
— Я должен ее видеть! — опять сначала заводит свою волынку неизвестный.
Когда они пошли на третий круг, то смогла допрыгать на одной ноге до окна.
— Чего разорались? — я высунулась по пояс.
— Тише…, - попытался меня утихомирить Раус, но сообразил, что кто кричит.
Я разглядывала незнакомца. Высокий, милый, лет двадцать — двадцать два, улыбчивый, но бедно одетый.
— Хозяйка?
— Хозяйка! Кто вы, уважаемый? С чем пожаловали? — я всмотрелась в это искреннее лицо. Все же яркий, солнечный человек.
— Я менестрель! — провозгласил он. — Зовут Кайбек.
— Отлично, и чего вам надо менестрель Кайбек? — мне безумно нравилось так начинать утро. Стоишь у окна, орешь, а к тебе менестрель пришел.
— На вас знамение было, — ответил менестрель. — Мне сказали, чтобы я к вам пошел жить и петь о том, что вы не знаете, — любезно сообщил Кайбек.
Вот это уже интересно, я хмыкнула. Только в этом мире такое возможно.
— А кто сказал то? — я уже знала ответ.
— Дракон, такой красивый, привиделся и сказал, — ответствовал менестрель.
Даже наверху мне было слышно, как судорожно выдохнул Раус. Дед лишь усмехнулся. Наши переговоры слушала вся округа, боясь пропустить хоть слово или интонацию.
— Надеюсь, что ты умеешь задушевно петь, менестрель, — я махнула рукой. — Поступаешь в распоряжение к Гениалу, он тебе все объяснит.
— Так мне можно войти? — отчего-то засомневался Кайбек.
— Раз пришел от дракона, то заходи, — я уже точно знала, что Лирх дракон. Я ведь во сне видела его пару раз, в том числе и рядом с другим драконом.
* * *
По округе поползли сплетни и слухи, в которых мое имя склонялось и соединялось с древними родами драконов.
* * *
Лирх подчеркнуто вежливо вел себя по отношению ко мне. Я прошла короткий курс по целевому управлению креслом-летуном и во всю шныряла по дому.
За завтраком Кайбек побольше рассказал о себе.
— Понимаете, я жил в другом мире. Я песни пою, но вот там они никому не нужны. Нет, не то, чтобы не нужны…Там нужны другие песни, а я не умею их петь. На жизнь хватало, но жить было уж больно тоскливо. Если нет ни одного человека, которому нужно твое творчество. А вчера я сидел в таверне и ко мне подошел такой смешной старикан с бубном. Он рассказал, что зря я здесь штаны просиживаю, ведь есть место, где меня очень ждут. Мы разговорились, и он сказал, что я могу пойти сюда, а потом мне привиделся дракон, он тоже самое говорил. Смотрю, а утром я уже у ворот. Вот и пошел к вам. А вы меня оказывается ждете.
Гена тут же потребовал, чтобы Кайбек спел, тот достал нечто похожее на гитару и запел сладостно лирическое. Они заспорили о каких-то аккордах и полутонах. Похоже Гена нашел себе единомышленника. А я гадала сколько народа мне предстоит принять еще в поместье. Семейство разрасталось в геометрической прогрессии. Дед, отец, брат, менестрель, кошка, привидения, два управляющих, начальник охраны, телохранитель-дракон, а еще мне предстоит перезнакомиться со всем семейством барона Вальтимора. Гена то собирается женится на Лине.
* * *
После завтрака со мной изъявил желание серьезно поговорить Тритуглар. Ель настояла на том, чтобы присутствовать при нашем разговоре.
— Верон пропал. Мы обратились к магу-целителю. Он говорит, что Верона нет в этом мире. Что дает возможность предположить, Верона нет в живых.
— Так, что вся ваша версия, что это он убил барона и покушался на меня бессмысленна? — я смотрела на камушек, который нашелся на столе. Нечто похожее на агат.
Ель молчала и хмурила лоб.
Тритуглар пожал плечами:
— Не обязательно, что вся версия теряет смысл. Мы просто ошиблись в том, кто это сделал. Но здесь еще выяснилось кое-что. Информацию раздобыли Проныра и Ив. Пропал еще один человек. Старый Ихилавмень.
— Кто такой Ихилавмень? — я с трудом повторила сложное имя.
— Он много лет служил отцу, а потом и самому старому хозяину. Барон назначил ему хорошее содержание. Ихилавмень очень древний тип. Он жил себе на окраине поселения, там за большими виноградниками. Я ведь у Ихилавменя принимал дела, — признался Тритуглар.
— Значит, он был начальником охраны? — я подняла глаза и посмотрела на Тритуглара. Тот хоть и скрывал, но очень переживал.
