Все это – взгляд, воспоминание, неродившийся смех – заняло не больше секунды, после чего отодвинулось туда же, куда канула прошлая жизнь. Люгер остался один на один с Чварой. Меч барона сделался полупрозрачным; его очертания были зыбкими, как призрак. Люгер понял: запретное имя произнесено и Чвара намеревается переместиться в магическую запредельность. Еще немного, и Стервятник превратится в неподвижную, скованную безвременьем фигуру посреди багровой пустыни – в легкую добычу для оборотня…
В это мгновение он услышал сдавленный крик Тенес, у горла которой сверкнул кинжал Морта. Щенок был не настолько глуп, чтобы убить ее сейчас и остаться без единственной заложницы, однако, угрожая, он давал понять Люгеру, что не остановится ни перед чем.
Тут на помощь Стервятнику пришел союзник, на вмешательство которого он прежде не рассчитывал. Чвара не успел завершить переход. Черная птица обрушилась на него сверху. Удара клювом было достаточно, чтобы барон лишился куска кожи на правой стороне лица – его щека оказалась разодранной от переносицы до скулы, и обнажились желто-коричневые зубы.
Чвара не издал ни звука и не утратил самообладания. С удивительной быстротой он перехватил меч и пронзил лебедя насквозь. Барон сделал это твердой рукой: острие клинка скользнуло на расстоянии пальца от его подбородка. Но лебедь не издох, потому что, конечно, не был обыкновенной живой тварью. И он продолжал терзать клювом руки барона, а от ударов отливающих чернотой крыльев голова Чвары вскоре выглядела так, словно он безнадежно проигрывал кулачный поединок.
Стервятник отлично представлял, чего стоило земмурскому рыцарю удержаться в седле; когда-то он видел, что сделал Лебедь с аббатом Кравиусом. Момент был как нельзя более удобным для атаки.
Из-за дьявольской птицы Чвара мало что видел, но, обладая звериным чутьем, он мог бы сражаться даже в полной темноте. Развернув коня, он избежал первого рубящего удара и сумел наконец отбросить от себя Лебедя. Тот упал на землю, разбрызгивая густую молочно-белую слизь, вытекавшую из ран, но мало похожую на кровь. Оба его крыла были сломаны, тем не менее Лебедь тут же взлетел и стал подниматься в небо без единого взмаха. Удаляясь, он вопреки законам перспективы увеличивался в размерах, пока чудовищный черный силуэт не растворился во мраке ночи…
Вряд ли кто-нибудь из людей сумел оценить мрачную красоту этого зрелища. Лицо Чвары было залито кровью, правый глаз заплыл, и Слот напал на барона именно справа. На этот раз кровь оборотня осталась на мече Гха-Гулов. И хотя удар вышел скользящим, клинок все же задел плечевую кость. Издав только утробное рычание, Чвара перехватил меч левой рукой, которой владел не хуже, чем правой, и нанес ответный удар, заставивший Стервятника отклониться в седле. В бою на мечах противники оказались достойны друг друга. Но была еще магия Земмура…
Барон истекал кровью и быстро терял силы. Стервятник же намеренно затягивал схватку, избегая приготовленных оборотнем ловушек. Слот вел опасную игру и несколько раз был на волосок от гибели, зато фокус со временем не застал его врасплох.
Обоих всадников накрыла магическая сеть, сплетенная при помощи земмурских мечей. Оба очутились в преддверии багровой преисподней, но ни Чваре, ни Стервятнику не удалось заманить врага достаточно далеко, чтобы отдать на растерзание своим проклятым соплеменникам.
Дурное предчувствие охватило Морта, когда он увидел огни корабля сквозь силуэты сражавшихся рыцарей. Для принца бой продолжался всего несколько мгновений. Мысли рождались медленнее, чем двигались два призрачных всадника, и Морту казалось, что его самого затягивает трясина вязкого кошмара…
А для Люгера мир, наоборот, замер в колдовском оцепенении. Кроме него и барона все обратились в статуи – неподвижные фигуры, застывшие лица, парящие облачка дыхания. Вместо привычных звуков он слышал низкий изматывающий гул. Корпус корабля чернел на фоне льющегося с окаменевших небес багрового сияния, и такое же раздражающее свечение исходило от развалин сторожевой башни.
Меч в руке барона описывал сверкающие круги. Сам Чвара будто отражался в потоке воды – такими стремительными и плавными были его движения. Но при этом оборотень обдавал Стервятника брызгами темной крови… Лошадь под Люгером получила несколько новых ран, что, однако, не сделало ее мертвее, чем она была прежде. Зато конь барона уже хрипел, исходя кровавой пеной, и плохо слушался всадника.
Чвара стал двигаться заметно медленнее. Он потерял уже слишком много крови. Исход схватки был предрешен. Люгер вел непрерывную атаку, не давая противнику ни секунды передышки. Развязка наступила очень скоро: клинок, выкованный потомственным оружейником Гха-Гулов, не встретил сопротивления и вонзился барону в горло, едва не перерубив шейные позвонки.
В эти несколько предсмертных мгновений Чвара не издал ни звука, хотя боль была ослепляющей. Он почти захлебнулся кровью; в легких не осталось воздуха… Единственным утешением оказалось то, что напоследок он увидел лицо старика, который был мертв уже более трехсот лет. Старик прошептал какое-то проклятие и поманил его за собой во тьму.
С величайшей благодарностью Чвара последовал за мертвецом в ад для избранников вечности, хотя и трепетал от животного ужаса. Трепет сменился агонией, а потом барон навеки расстался со своей плотью. Он вывалился из седла, но одна его нога застряла в стремени. Нагнувшись, Люгер нанес последний удар и окончательно разорвал цепь Превращений. Израненный конь метнулся в сторону и утащил за собой обезглавленный труп, а Стервятник тотчас вернулся в мир ужасающе скоротечного времени.
Когда силуэт валидийца снова обрел четкие линии, будто вынырнул из тумана опасной грезы, Морт осознал, что оборотень мертв и помощи ждать неоткуда. Положение принца стало безнадежным.
…Королева вскрикнула. Ее лицо исказила гримаса боли. Она больше не пыталась вырваться и обмякла на руках у Морта. Страшная правда не сразу дошла до Стервятника: принц ударил мать кинжалом в спину. Из-за чудовищной нелепости такой смерти Люгеру было трудно поверить в то, что змееныш все-таки выполнил свою угрозу. Но потом Слот увидел слезы в глазах Сегейлы – умирая, она беззвучно произнесла его имя…
Морт сбросил на землю тело матери и, переложив окровавленный кинжал в другую руку, выхватил из ножен меч. Для своего возраста он великолепно владел оружием и отличался исключительным хладнокровием, однако против Стервятника не продержался и минуты.
Люгером овладела сила, поднявшаяся из той бездны, где демоны томятся в ожидании освобождения, а ключом, отпирающим двери их темниц, становится безумие, проклятие или магия. Что-то нечеловеческое появилось в его облике, будто поселившаяся внутри земмурская нечисть стремилась вырваться наружу из слишком тесной клетки тела, и для Морта он стал воплощением неотвратимой потусторонней кары.
