— А она уже объявлена?
— Да, но пока не за тебя, а просто за арест подозреваемых. Однако эти ребята считают, что убийца ты. Кстати, они могут быть дружками тех, кого ты прикончил на прошлой неделе.
— Тогда я лучше их тоже убью, — устало произнес Ричард.
— Нет, постой! — воскликнул Вилли. — Не надо!
— Почему?
— Они мне заплатили, чтобы я тебя нашел, поэтому, если хотя бы один ускользнет, будет ясно, что сдал их тебе я.
— Вилли… — Ричард провел пятерней по волосам. — Ладно. Я их не трону. Только ради тебя. Буду держаться подальше от Дельфиньего перекрестка.
Алек заплатил воришке, причем на этот раз — без всяких напоминаний.
* * *
Рядом с домом вроде бы все было тихо. Он располагался в тупичке, где ни один боец в здравом уме не стал бы и пытаться сойтись на мечах с Сент-Виром. Тем не менее, Ричард поднялся по лестнице первым, готовый в любой момент отразить нападение незваных гостей, набравшихся смелости схватиться с ним здесь. Наверху никого не наблюдалось, даже сосед отсутствовал.
— Господи, — вздохнул Алек, плюхнувшись в старый шезлонг. — Может, нам стоит посмотреть под кроватью?
— Не думаю, что они сюда придут, — ответил Ричард на вопрос, который, собственно, и хотел задать Алек, — даже если и отыщется человек, который согласится показать им сюда дорогу. Желающих сражаться с мечником на его собственной территории всегда было мало.
— Ясно, — глубокомысленно протянул Алек, перебирая кольца на пальцах.
Через некоторое время он поднялся и отыскал трактат «О законах природы» — книгу в обложке из красной кожи, в которой теперь отсутствовала половина страниц. Ричард, размявшись, приступил к тренировке, а его друг, снова устроившись в шезлонге, стал читать. Появилась серая кошка. Прыгнув Алеку на колени, она потянула к нему свою мордочку. Немного погодя Алек с раздражением захлопнул книгу и положил ее на каминную полку, взяв взамен истрепанный труд по философии. Наконец, он перестал делать вид, что читает, и принялся смотреть, как Ричард тренируется. Удар, уход, защита, удар, уход, защита — мечник двигался настолько быстро, что Алек был не в состоянии за ним уследить — разве что почувствовать точность и совершенство движений. Сент-Вир кружился перед ним в смертельном танце, предназначенном отнюдь не для того, чтобы ублажать взор.
Со стороны могло показаться, что Алек задремал, совсем как кошка, что сидела у него на коленях и чуть приоткрытыми глазами наблюдала за мечником. Алек не двигался, лишь поглаживал ее, зарываясь пальцами поглубже в роскошный мех так, чтобы почувствовать под кожей кости. Кошка замурлыкала, и Алек сместил пальцы к ее шее, где они и замерли.
Неистовство ударов сменилось четкими плавными движениями. В эти моменты кошка обожала играть с порхающим мечом, но сейчас она настолько осоловела от ласк, что не сдвинулась с места. Ричард выполнял самые невероятные выпады, тело беспрекословно ему подчинялось, а Алек молча наблюдал за происходящим.
— Знаешь, — словно между делом заметил мечнику друг, — если с тобой что-нибудь случится, они будут только рады.
— Кто? — выдохнул мечник, выбросив вперед руку с зажатым в ней клинком.
— Твои друзья. Тогда у них появится шанс добраться до меня.
— Тебе придется уехать. — Ричард отложил меч и стал медленно потягивать мышцы. — Они не станут тебя преследовать за пределами Приречья.
— Если тебя убьют, — резко закончил его мысль Алек.
— Ну да. — Злость в голосе друга удивила Сент-Вира.
— Это тебя не особенно беспокоит, — тихо проговорил Алек. Его голос был резким от едва сдерживаемой ярости.
— Ну, я же мечник. — Ричард пожал плечами, что оказалось непросто, поскольку в этот момент он стоял на голове. — Если себя не запускать, после тридцати еще можно прожить очень долго. Однако всегда настает день, когда ты встречаешь противника, который владеет клинком лучше тебя.
— Значит, тебе все равно? — Алек все еще сидел, спокойно развалившись в шезлонге, однако пальцы, судорожно впившиеся в истертую обивку, выдавали его чувства.
— А что тут переживать, — отозвался Ричард. — Все равно рано или поздно приходится умирать.
— Тогда, — Алек чеканил каждое слово, — какого черта ты тренируешься?
— Потому что я хочу быть хорошим мечником. — Ричард взял в руки клинок, поднял над головой и вогнал его стену. Он проводил этот выпад, когда противник раскрывался.
— То есть перед смертью ты хочешь славно порубиться на мечах?
— Угу. — Ричард выполнил финт и снова, выгнув кисть, нанес удар.
— Перестань, — очень тихо произнес Алек, — хватит.
— Погоди, Алек, я…
— Я сказал, хватит! — Алек вскочил, выпрямившись в полный рост и слегка изогнувшись от переполнявшего его гнева.
Глаза полыхали, словно пара изумрудов в шкатулке для драгоценностей. Ричард положил меч на пол и ногой отпихнул в угол. Подняв голову, он увидел занесенную руку. Он знал, что Алек его ударит, но не сдвинулся с места и даже не попытался закрыться. Щеку обожгло затрещиной.
— Трус, — холодно бросил Алек. Он тяжело дышал, на лице проступил румянец. — Чего ты ждешь?
— Алек, — проговорил Ричард, — ты хочешь, чтобы я тебя ударил?
— Ты не посмеешь. — Он снова занес руку, но на этот раз Сент-Вир перехватил запястье, которое было куда тоньше его собственного. Алек попытался вырваться, но дернулся не в ту сторону и лишь причинил себе боль. — Я недостоин, чтобы ты меня вызвал, так? — прошипел он сквозь сжатые зубы. — Тебе от поединка со мной никакого толку, верно? Тебе не понравится со мной биться, да?
— Довольно, — приказал Ричард. — Я сказал: довольно. — Он знал, что Алеку больно, но боялся его отпустить.
— Нет, не довольно, — сдавленно проговорил друг. — Для тебя — да, довольно. Для тебя всегда довольно, но только не для меня. Поговори со мной, Ричард. Коли ты боишься пустить в ход руки, тогда просто поговори.
— Я не умею, — ответил Ричард, — не умею, как ты. Алек, пожалуйста. Зачем тебе это? Перестань.
— Пожалуйста, — повторил Алек. Он по-прежнему пытался вырваться, будто снова собираясь напасть на Ричарда. — Новенькое для тебя словечко. Кажется, мне оно нравится. А ну-ка повтори.
Ричард разжал руки и отпрыгнул от Алека.
— Слушай, — закричал мечник, — что ты от меня хочешь?
— А ты вне себя, — заметил Алек, расплывшись в жестокой улыбке.
Ричард чувствовал, как у него внутри все содрогается. Еще не отступили слезы ярости, но теперь с глаз хотя бы спала кровавая пелена, и он снова мог видеть.
— Да, — сумел выдавить, из себя мечник.
