— Какие злодеяния? Какая ложь?
— Возьмем хотя бы проказу. Ты сам прекрасно знаешь, что не было никакой инфекции, вызванной излучением. Ты придумал ее для того, чтобы уничтожить своих врагов и возвысить друзей. Ты даже научился заражать проказой здоровых и стал решать, кому жить, а кому отправиться в подземелье.
— Еще один скептик, — вздохнул Явгмот. — Но я ведь победил проказу.
— Ты изобрел средство, которое дало тебе возможность контролировать людей. Ты лечил тела и крал души.
— Я никому не причиняю вреда.
— Ты причиняешь вред всем и каждому. Единственное, кому тыне в силах повредить, так это старейшинам мятежных городов.
— Ты перенесла их? Где они?
— Они в безопасности.
— Зачем ты пришла ко мне?
— Я тебя сделала богом, я и отберу твое могущество.
Некоторое время Явгмот молчал. Он чувствовал, как Фирексия отдаляется от него, ощущал, что Дайфт встает между ним и его миром. Его сознание оставляло тысячи уголков нового рая, сжималось, скудело, опускалось с божественных высот в тело смертного человека. Теперь он просто стоял рядом с темнокожей женщиной в центре темной девятой сферы.
— Ты можешь сделать со мной все, что хочешь, — мрачно улыбнулся он. — В конце концов, ты мироходец, а я всего лишь человек и твой пленник. Я полагал себя чем-то большим, думал, что могу спасти свой народ.
— Подлинный мироходец, мироходец от рождения появится среди людей и спасет их. А ты оставишь Фирексию и Халцион, прекратишь войну и пойдешь со мной на совет Союза транов. Хватит смертей. Никто больше не погибнет, разве что ты.
— Теперь мне не скрыться, но ты должна кое-что знать. Здесь, в четвертой сфере, содержатся посланники других рас, прибывшие тогда в Халцион. Так вот, — прищурился Явгмот, — они живут исключительно благодаря усилиям моего разума. Если ты заберешь меня из Фирексии, они погибнут.
— Нет, — возразила Дайфт, беря его за руку. – Мое волшебство излечит их от любых недугов, за исключением проказы. Они не умрут. Они возвратятся вместе с нами и расскажут о твоих злодеяниях.
Внезапно оба очутились в четвертой сфере.
Теперь она показалась мироходцу воплощением ада. В красном свете гигантских печей деловито сновали жрецы Храма Плоти. Они уже не были людьми. На протяжении нескольких лет их плоть совершенствовалась посредством их собственных разработок. Одетые в красные балахоны, бывшие медики оставили пульты оборудования и устремились к вновь прибывшим, сверкая глазами сквозь узкие прорези в черных масках. Явгмот жестом остановил их. Узнав хозяина, жрецы согнулись в низком поклоне и попятились на свои места.
За их худыми спинами стал виден длинный ряд вместительных чанов, наполненных золотистым маслом. Каждый был подсвечен снизу, каждый был занят человекоподобным существом. Сквозь прозрачные стенки емкостей Дайфт разглядела «усовершенствованные»— тела несчастных, дополненные клыками, рогами, жесткой щетиной и звериными когтями.
— Что это? — В ужасе отшатнулась женщина.
— Будущее, — просто ответил развенчанный властитель. — Впрочем, вам это неинтересно. Вы пришли увидеть послов. Вот они. — Он указал на емкости за своей спиной.
Дайфт направилась к чанам.
То, что она увидела, можно было назвать преступлением против всех мировых цивилизаций. Если бывшие траны превращались в монстров медленно и постепенно, то эти несчастные создания были искромсаны вдоль и поперек беспощадно и жестоко. На животе гнома виднелись сразу три глаза, эльфу зачем-то пришили на лоб человеческие пальцы. Одну из рук минотавра заменило крыло утки. Женщине-кошке трансплантировали голову механического воина.
— Я не смогу вылечить это... это... Я не могла даже подумать...
— Точно, — кивнул Явгмот и в ту же секунду одним молниеносным движением вонзил меч в лоб мироходца.
У женщины подогнулись колени. Одной рукой Властитель сгреб ее пышные волосы, а другой ухватился за рукоять и стал раскачивать клинок из стороны в сторону.
— Ты никогда не думала и никогда больше не сможешь думать. Одним усилием мысли ты могла перескочить из мира в мир или лечить себя и других. Отныне главной задачей для тебя станет не растерять куски собственного черепа. — Явгмот улыбнулся собственной шутке. — Теперь ты моя пленница.
Кивком подозвав жрецов, он продолжал двигать лезвие, пока из носа Дайфт не потекла густая багровая жижа. Тогда Явгмот наклонился и поцеловал женщину прямо в окровавленные губы.
— Видишь ли, моя милая, мозг — вместилище мысли. За все способности человека отвечает какой-нибудь определенный орган. Нет органа — нет способности. Даже если дело касается путешествий между мирами. У тебя, моя дорогая, должно быть нечто обеспечивающее эту способность. Я собираюсь найти это и пересадить себе. Я стану мироходцем, а ты — куском мяса в этих чанах.
Тран-Фирексийская война,
последние дни: битва за Халцион
Всю ночь над городом метались всполохи залпов. Оранжевые лучи загорались и гасли. Лишь изредка они достигали барражирующих над окрестностями судов транов, но были слишком слабы, чтобы уничтожить их. Мощности лучевых орудий хватало только на то, чтобы слегка опалить толстую деревянную обшивку. Тем не менее эти регулярные атаки удерживали вражеский флот на достаточном удалении от городских стен.
Люди Явгмота использовали относительно спокойное ночное время для установки и наведения массивных линз и зеркал. Когда взойдет солнце, эти устройства соберут, аккумулируют и отразят потоки солнечного излучения на отряды армии транов. Захватчики будут корчиться на земле, как муравьи под лупой.
Но и солдаты союзнических армий не теряли времени даром. Матросы военной флотилии поджигали на палубах дымовые шашки. Плотная завеса ослабляла и рассеивала лучи орудий, спасая суда от прямых попаданий.
Пехотинцы полировали свое оружие, щиты, шлемы и кирасы до сверкающего зеркального блеска. Нет, они не готовились к параду. До него еще надо дожить. А отразить смертоносные лучи им помогут надраенные доспехи.
Отряды разведчиков и диверсантов, облаченных в черные маскировочные одежды, пробирались в пустыню, чтобы вывести из строя зеркальные установки. Несколько вылазок даже увенчались успехом, хотя большинство лазутчиков были выловлены, допрошены и безжалостно казнены. Подходы к столице патрулировали. фирексийцы. А им не нужны были ни фонари, ни маскхалаты, чтобы эффективно воевать в темноте. Кошачьи глаза и черная щетина помогали незаметно подкрадываться к диверсантам.
