Лорд Ричард проигнорировал это.
— Среди всего найденного там есть одна очень интересная запись, которую вы сейчас услышите.
Я окаменела, как будто обвиняли меня.
— Сэм, любовь моя, пошли за помощью из другого мира. Карн должен умереть.
Недоверие, затем ужасная боль исказила лицо Карна. Во мне все перевернулось. Его обвиняли опять после того, как он нарушил все принятые им правила и позволил себе любить меня.
— Я не знаю, что вам говорили, мой лорд, — продолжал обвинитель, — но вы были ранены убийцей примерно месяц назад, не так ли?
Палата Совета замерла в мертвой тишине, затем взорвалась. Председатель Рид долго призывал к порядку, прежде чем смог его установить.
— Я знаю, здесь не было ни слова правды, — прошептала Донна мне на ухо.
— Это голос Ларги, лорд Карн? — Риду, казалось, не доставлял удовольствие этот вопрос.
Прозвучал низкий и хриплый голос Карна:
— Да!
— Громче, милорд, — прошипел магистр Гормсби.
— Вы принимаете это, как доказательство, лорд Карн? — мягко спросил Рид.
Карн стукнул кулаком по столу.
— Нет! Клянусь всеми богами, нет! — Его голос звучал пугающе громко.
— Это непохоже на нее, она не могла сделать это! И фруван тоже не мог. — Он тряхнул головой и прошептал: — Они не сделали бы этого.
— Могу я привести доказательства, господин председатель? — Тот кивнул, и обвинитель привел очевидцев моих визитов к Сэму, свидетелей постоянного участия Томми. Это были слуги, которые видели, как я направлялась в Онтар с Томми, солдаты Халарека и сам Томми, которому напомнили, что он видел Тремо, фамильярно державшего меня за руку и разговаривавшего со мной на языке, который никто не мог понять. Затем выступил вперед слуга Харлана и сообщил, что видел Тремо, входившего в дом, где я жила.
Затем Харлан повернулся к Совету:
— Я велел вчера арестовать Тремо. К сожалению, он упорно сопротивлялся, получил серьезные повреждения и не может находиться с нами сейчас, но солдаты, арестовавшие его, все могут подтвердить.
Кроме того, Ричард привел доказательства, полученные им от «друга Старкера-4» — ромские записи, письмо, которое Вейсман посылал моей семье, и письмо моей матери. Затем для освидетельствования появились леди Агнес, Жаклин и Тамара. Они утверждали, что видели меня в комнате Лхарра, где я писала письмо в день, когда мы вернулись из Цинна.
Карн стоял и смотрел на Председателя в упор:
— В ту ночь она посылала письмо мне. — Его голос был ясен, но слегка дрожал.
— До вас дойдет очередь, — угрюмо сказал герцог. — Следующий свидетель.
Вейсман заметно волновался.
— Расскажите Совету, Вейсман, что вы делали в ночь, когда Лхарр и Ларга вернулись из путешествия по горам.
Вейсман облизал губы.
— Я направился в Гильдию, милорд.
— Зачем?
— Ларга дала мне письмо. Она сказала, это очень важно. Мне пришлось сразу идти.
— Для кого предназначалось письмо?
— Я… я не знаю, милорд.
Ричард с сомнением поцокал языком.
— Так ли это, сэр? Ваше любопытство общеизвестно. Не говорите нам, что даже не взглянули на адрес.
Вейсман уставился на Карна, герцога, Председателя Рида и снова на Карна. Он разжал губы.
— Оно было адресовано Питеру Верлиту, милорд.
— Лгун, невероятный лгун! — Я погрозила кулаком маленькому человечку.
Дьяконесса сердито поглядела на меня.
— Расскажите нам, кто такой Питер Верлит, Вейсман.
Вейсман разжал губы.
— Ее брат, милорд. Однажды он предлагал ей забрать ее домой. Я знаю, потому что носил ей сообщение.
Удивляюсь, как он мог узнать это. До этого он казался неспособным даже выучить другие языки. И если ему пришлось переводить это, почему он не упомянул о моем отказе?
Ричард повернулся к скамьям, где сидели люди из Девяти:
— Ее брат — капитан звездного корабля, господа. Один такой корабль может привезти армию больше любой из имеющихся у нас. Предложение увезти ее домой должно было значить что-нибудь еще, раз она осталась здесь. Это все, Вейсман?
Итак, Вейсман не сообщил Лорду Ричарду об отказе. Или он не слышал его. Либо лорд Ричард предпочел скрыть это.
Глаза Карна горели желтым пламенем на его бледном лице. Он поджал нижнюю губу и провел дрожащей рукой по волосам. Этот знакомый жест прогнал прочь все приступы гордости, с которыми я боролась. Его предали. И произошло это по моей вине.
Вейсман двинулся к выходу, но остановился около Карна.
— Милорд?
Карн вопросительно поглядел на него.
— Милорд; я не хотел говорить. Правда. Я бы никогда не обманул ваше доверие, но он, — он показал дрожащим пальцем на герцога, — он угрожал расправиться с моей сестрой и ее ребенком, если я буду молчать. Пожалуйста, милорд…
Карн кивнул, и Вейсман поспешил удалиться из комнаты.
Лорд Ричард представил огромное количество доказательств, которые составили полное обвинение. Карн сидел с каменным лицом и наблюдал, как рушатся его мечты и репутация. После того, как выступление герцога было закончено, Председатель Рид объявил перерыв, который только продлил мои мучения.
Как умело составлено обвинение. Поверит ли мне теперь кто-нибудь? А Карн? Как может он верить мне? После всего этого?
Председатель Рид прошел через секцию Свободных людей к столу и призвал собрание к порядку.
Карн встал:
— Я настаиваю, чтобы запись была проверена независимым экспертом.
Рид кивнул:
— Принято. Не так ли, герцог?
Ричард повернулся к Председателю:
— Конечно, ваша честь. Но они ничего не найдут там.
— Спасибо, милорд. — Карн обратился к остальным членам палаты: — Могу я полагать, что запись является самым сильным доказательством в ваших глазах, лорды и Свободные люди?
Все закивали головами, и ропот прокатился по залу.
— Тогда будем считать, что пока пленка не проверена, остальные доказательства вины вполне объяснимы и не имеют значимости.
— Вы просите очень о многом, — запротестовал лорд одного из малых Домов.
Карн поднял руку. Протестующие затихли.
— Но все эти показания моя жена могла бы опровергнуть, будь она здесь. — Он остановился, глядя на поверхность своего стола. Когда он поднял голову, черты его лица обострились.
— Если вы не хотите сделать это, по крайней мере, поделите, что идет из уст самой Ларги, а что исходит от герцога и его шпионов. Вы знаете, лорд Ричард считает, что у него есть причины ненавидеть меня и желать моей гибели.
— Мы знаем о вашей кровной вражде, — голос Председателя был сух.
— Давайте проголосуем, — крикнул кто-то с задней скамьи.
— Да.
— Да.
— Да.
— Джентльмены, джентльмены, — Рид призвал к порядку, и взоры всего зала обратились к нему. — Кто за то, чтобы поделить обвинение, пожалуйста, встаньте.
