Колесницы и всадники остановились почти одновременно. Мы отъехали к обочине, и я позволила девушка заключить себя в объятья. Краем глаза я заметила, что Ла удивленно смотрит на нас, поглощенных восторгом встречи. Не думаю, что я смогла бы внятно объяснить суть наших связей с сехнут.
Когда первый пыл поутих, Ирук сказала:
– Мы ждали вас к вечеру, но, как только Баст получила ваше послание, то велела нам собираться и выезжать навстречу. Дабы вы въехали в город в подобающем виде.
– Да вроде мы нормально выглядим, - пожал плечами Нашут-Фет, переставая тискать своих сехнут.
– Но Баст настаивала тщательно проследить за этим, - ответил Бораес, открывая седельные сумки.
– А это кто? - Венгильда кивнула в сторону эльфа.
– Это - Ла. Мы его нашли в пустыне. Эльф.
Валькирия лишь кивнула, принимаясь за дело. Пока Ирук ловко распустила и принялась расчесывать мои волосы, она смочила в воде из бурдюка кусок полотна и принялась отирать мое разгоряченное скачкой тело. Остальные были заняты примерно тем же.
Нас вычистили, как могли, переодели в свежую, сияющую белизной одежду, поверх нее пристегнули начищенные до зеркального блеска нагрудники, обрядили в подобающие украшения. По окончании этой суеты мы походили на возвращающихся с прогулки принцев.
Когда все остались удовлетворены нашим внешним видом, мы снова тронулись в путь. До Бубастиса оставалось рукой подать. Четверть часа, и мы въехали в город через главные ворота. Кони сами, без понуканий устремились к храмовому комплексу. Еще бы - знакомая дорога. Мы дома.
Еще одни ворота - мы во внутреннем дворе храма. Гул города остался позади. Храмовые служители принимают поводья, мы спешиваемся и идем к ступеням храма поприветствовать нашу богиню.
Я почти сразу замечаю оживление сверх обычного. Похоже, все жрецы вышли поприветствовать нас, и наши воины тоже. Это настораживает, но взгляд уже прикован к Баст.
Богиня встречает нас в ослепительно-белом хитоне с золотой и алой вышивкой. Она - совершенство! Безупречная золотистая кожа словно светится изнутри, лицо мягкое, и такой нежный взгляд! А то, что бедро то и дело оглаживает длинный кошачий хвост, а сквозь смоляные волосы проступают кошачьи же ушки по нам так только красит ее.
Но в этот раз богиня встречала нас не одна. Рядом с ней стояли трое в сияющих одеждах. Эльфы. Один в черном наряде и с волосами цвета ночи. Эту черноту прорезали шесть белоснежных прядей. Еще один мужчина. Судя по глазам, старший, внешне-то они все выглядели не старше тридцати. Волосы темной меди спускаются ниже талии плотным занавесом. И в одеждах под цвет волос. Третьей была женщина. Тоненькая, словно фарфоровая куколка. Золотистые волосы собраны в сложную прическу из косичек и прядей, наряд тоже им под цвет.
Старшие эльфы. От них так и веяло возрастом и силой. Им всем уже больше пятиста лет. Но, в конце концов, какая разница?
– Похоже, за тобой приехали, - прошептала Кашин Ла за моей спиной. И я тотчас ощутила его панический ужас. Пришлось прошептать все так же, не оборачиваясь:
– Ш-ш. Никто ничего не посмеет тебе сделать, пока мы с тобой.
И мы направились к Баст, дабы засвидетельствовать свое почтение. Встав перед ней на одно колено, мы проговорили:
– Сейши-Кодар приветствуют тебя, о, луноликая, ясная в храме своем!
– С удачным возвращением домой, дети мои. Как видите, у нас гости. Пойдемте в храм и поприветствуем друг друга.
Мы последовали за нашей богиней. Но не просто в храм, а в самое его сердце, в божественные апартаменты, где нет ничьих лишних ушей. Эльфы гордо следовали за нами, а тот, черный, то и дело бросал недобрые взгляды на Ла.
Когда, подчиняясь одному лишь жесту Баст, дверь за нами закрылась, богиня проговорила:
– Вы вернулись как нельзя кстати, мои дорогие. Как видите, к нам прибыло посольство из Таунибу в лице благородного Иллала, Первого принца дома Ла, пресветлой леди Ниантель дома Тель, и лорда Дориана, дома Риан.
Мы вежливо поклонились и представились. Эльфы холодно кивнули, подом взгляды всех троих метнулись к нам за спину. Я, да и все мы, по шороху слышали, что Ла выпутался из бурнуса.
– Я вижу, у нас еще один гость, - улыбнулась Баст.
– Это Лаантель, - представила я.
– Я же говорил, что он здесь! - фыркнул Дориан.
– Это ничего не значит, - возразила Ниантель.
– Я требую вернуть мне мою собственность! - настаивал черноволосый эльф.
– Что-либо требовать вы будете в Таунибу, - возразила Баст, ее глаза предостерегающе сверкнули. - Здесь вы вольны лишь попросить. Ашана, расскажи, как вы познакомились с этим юношей.
Я повиновалась. Нам нечего было утаивать. А этот Дориан нам троим не понравился, едва заявил свои права на Ла. Но он, едва завершился рассказ, снова заявил:
– Этот эльф - мой по нашим законам. Он - моя вещь!
– Он эльф королевского дома, - напомнил Иллал.
– Сейчас он раб. Мой раб!
Черноволосый протянул руку в сторону Ла, словно призывая. Зал наполнился магией. Руны на горле нашего эльфа вспыхнули… но только и всего. Появились руны, которые я уже называла "нашими" и больше ничего не произошло.
– Этого не может быть! - возмутился Дориан. - Что вы с ним сделали?
– Вылечили, только и всего, - пожал плечами Нашут-Фет.
– Их имена теперь на ошейнике подвластия, - возразил Иллал. - Теперь Лаантель принадлежит им.
– Лаантель - королевской крови, он будущий принц! И не может принадлежать никому из людей, - вставила Ниатель.
– Они - не люди.
– Не важно. Они не принадлежат к Таунибу.
– Лаантель - моя собственность, и я требую ее возвращения, - холодно настаивал Дориан.
Я видела, как от этих слов Ла аж передернуло. Баст тоже хмурилась. Особенно когда черноволосый предложил:
– Так и быть, я готов последовать здешним традициям и выкупить своего раба.
– Не думаю, что у вас найдется хоть что-то, способное нас заинтересовать, - хмыкнула Кашин.
– Вам бы стоило взять уроки вежливости. Девчонка! - бросил Дориан.
– Что? - глаза Кашин тотчас вспыхнули ревущим пламенем, зрачок вытянулся, а зубы моментально стали клыками.
Баст подошла к ней и положила руку на плечо. Та тут же успокоилась. Богиня же проговорила:
– Я призываю вас не забывать, что вы гости и соблюдать вежливость. Вряд ли вам понравиться вызов на дуэль.
– Я готов, - хмыкнул Дориан.
Честно говоря, наблюдать за всем этим было противно. Если род не может защитить своих - то нафиг он нужен? И эта грызня… Я переглянулась с Нашут-Фетом и Кашин. Кажется, идея пришла нам в голову одновременно. Что ж, мы нередко думаем, словно близнецы.
