Светлолика смерила Олека задумчивым взглядом светло-серых, с зелеными искорками глаз, словно подозревала двуипостасного в излишней болтливости. Вожак ответил спокойным взглядом, отчего девушка стала подозревать его еще больше.
— Не совсем, — задумчиво молвила она и предъявила заинтригованному лешему внушительного вида фолиант в обложке из тисненой кожи неизвестного происхождения с массивными золотыми застежками по бокам. — Она дала мне это… ну, как это называется…
— Знаменитая волчья книга! — любезно подсказал Валсидал, свешиваясь со своей ветки, чтобы рассмотреть раритет поближе.
И тут же огреб фолиантом по заинтересованной занимательным чтивом физиономии, ухнул от боли и убрался на дерево повыше от греха подальше.
— Нет. Серебряная сказала, что это… енструкция по експлуатации. Вот.
— Инструкция по эксплуатации, деревня! Ведьма ты темная! Сначала читать научись, а уж потом драться начинай, — обиженно прокомментировал вампир с безопасного расстояния. — Книжки пишут, чтобы читали и знаний набирались, а не били людей по лицу.
— А ты не человек, — напомнил Олек, прикидывая, имеет смысл слазить наверх и проучить наглеца или же подождать до удобного случая, когда ведьмы с ними не будет.
Женщины народ жалостливый. Это волчицы выбирают самого сильного самца, а человеческие самки сначала пожалеют какого-то доходягу, а потом всю жизнь с ним мучаются.
— Это к делу не относится, — фыркнул Валсидал.
— А я слышала, что иногда знания крепко вбивают в головы учащихся, — задумчиво протянула Светлолика, демонстративно взвешивая увесистый том в руках на предмет метания его в зарвавшегося кровососа.
Вампир прикинул расстояние. На первый взгляд не так-то просто добросить. А с другой стороны, ведьма же. С нее станется.
— Ладно-ладно. Читайте или просто разглядывайте картинки. Мне-то какое дело? — уронил он и как бы невзначай полез повыше, почти на самую верхушку.
— М-да, — протянул леший, поскреб веткой зазеленевшую по-весеннему шевелюру. — Такую книжку, пожалуй, до седых волос читать будешь, да и внукам много нечитаных страниц останется.
В это время Валсидал пришел к выводу, что неплохо бы воспользоваться нерешительностью соперника и взять инициативу в свои когтистые руки. Пока двуипостасный занят разглядыванием научного труда, предложенного к прочтению ведьме, он, как истинный кавалер, успеет раздобыть для нее прекрасный обед, раз на романтический ужин рассчитывать не приходится. Вампир осторожно перебрался на соседнее дерево. Благо ветки касались друг друга.
Лютый пришел точно к такому же выводу. Рявкнув вервольфицам, чтобы не спускали глаз с ведьмы (оборотню, вечно крутящемуся возле девицы, он совершенно не доверял), а сам отправился на поиски съестного.
Боевой маг Флоднег и его однокурсник полуэльф Т мирно сидели на одной из многочисленных полян Безымянного леса возле уютно потрескивающего пламени костра, на котором аппетитно булькала наваристая каша с мясом. В отличие от светлых эльфов, темные вполне себе употребляли животную пищу, да и половина крови Т была человеческой, так что он не испытывал угрызений совести, подстрелив парочку зайцев на обед. Кашеварил тоже он, добавляя в кашу разнообразные травы, отчего от будущей трапезы шел просто умопомрачительный запах, заставлявший желудки голодных магов замирать в мучительном предвкушении трапезы.
— Может, уже готово? — судорожно сглотнул набежавшую слюну Флоднег.
Т ответил непреклонным взглядом пронзительно-зеленых глаз.
— Терпение, мой друг, является неоспоримой добродетелью людей, а магов в особенности, — назидательным тоном молвил он, отчего Флоднегу до зуда в руках захотелось дать полуэльфу знатный подзатыльник и посмотреть, насколько у того хватит добродетели, чтобы не ответить тем же.
Что Т безропотно стерпит сей произвол, у Флоднега были большие сомнения. Оставалось только оттачивать внутреннее совершенство вдумчивой медитацией на еду.
В это время на поляну к магам осторожно, практически полуползком выбрался серый вервольф с рваным ухом.
— Лютый! — воскликнул пораженный Флоднег, но что дальше предпринять, не знал.
Попытаться погладить? Без руки можно остаться запросто. Подозвать? Так Лютый и раньше людей не особо жаловал, и сейчас может неправильно понять. «Надо было попросить Т захватить запасной ошейник подчинения, — с тоской подумал он. — Как же теперь вервольфов водворять в родную стаю?»
Т так и застыл с черпаком, которым только что помешивал аппетитное варево, тоже не понимая, как следует себя вести с диким на вид экземпляром, решившим вдруг поиграть в домашнего любимца.
Лютый же униженно лег на пузо, пополз, виляя хвостом и преданно заглядывая в глаза мужчинам. Т вздрогнул, Флоднег чуть не перекрестился, шокированный миролюбивым настроем прежде всегда свирепого зверя. Стараясь не делать резких движений, Флоднег осторожно поднялся на ноги и стал отступать к деревьям, рассчитывая быстро влезть, если вервольф внезапно кинется. Т был умным, глупые полукровки редко выживают, потому воткнул черпак в кашу, с точностью повторил маневр наставника вервольфов и только потом спросил:
— Что это с ним?
— Думаю, бешенство, — потрясенно выдавил Флоднег. — Проклятый Безымянный лес! Какой генофонд гибнет!
Т ошарашенно кивнул, не выпуская, однако, из поля зрения странно ведущего себя зверя. Вдруг кинется? С этими оборотнями держи ухо востро.
— А почему у него пены нет? Нам в академии говорили, что у бешеного животного всегда пена капает. — Полуэльф осторожно попробовал ствол ближайшего дерева на прочность и остался доволен результатом. Выдержит его и вервольфа, хотя последнего лучше бы не надо.
— Зато сам к людям идет… Верный признак.
Лютый же между тем, видя, что маги не спешат принимать его в свою тесную компанию, совершенно не расстроился, а поравнявшись с костром, осторожно сцапал палку с висящим на ней котелком, из которого одинокой свечой торчала ручка черпака, и ленивой трусцой покинул поляну.
— Он нас ограбил! — то ли восхитился, то ли расстроился Флоднег.
— Да-а, ловко провернул, ничего не скажешь, — подтвердил Т.
— Вот смотрю я на вас и удивляюсь, — раздался за спиной вкрадчивый, с придыханием голос, заставивший мужчин синхронно подпрыгнуть. — Вроде бы боевые маги, дипломированные специалисты… А позволили увести обед какой-то бродячей шавке-переростку. Стыдно за вас, господа. Очень стыдно!
— А ты сам кто? — ошарашенно поинтересовался раскритикованный Флоднег, жалея, что не догадался даже сотворить боевой пульсар.
