Стараясь отвлечься от тягостных мыслей, карлик ласково похлопал лошадь по холке и улыбнулся, в который раз подивившись предусмотрительности магов — в Редуте имелись оборудованные всем необходимым конюшни. В обязанности Гелдона входил уход за лошадьми, и он совсем не возражал против такой работы.
Редут сообщался с внешним миром множеством тайных извилистых туннелей, выходящих на поверхность в разных местах королевского дворца и окружающей его местности. Эти выходы были искусно замаскированы, но тем не менее, Гелдону приходилось соблюдать крайнюю осторожность в моменты приближения к ним.
Сейчас он направлялся в район, который когда-то был торговым центром евтракийской столицы. Большинство лавочек было разграблено. Уцелели очень немногие; очевидно, их владельцы имели достаточно средств, чтобы нанять головорезов для защиты своих торговых мест. Подле них постоянно толклись выброшенные на обочину жизни люди, испытывавшие, вероятно, призрачную надежду на то, что вместе они будут в большей безопасности.
Площадь, носившая название Торговой, теперь стала местом сборищ воров, аферистов, шлюх, наемников и нищих, и именно здесь можно было услышать все самые последние новости. Гелдон понимал, насколько опасным может оказаться это место для карлика вроде него, которому трудно выстоять в стычке с превосходившими его по росту и силе прохвостами.
Приближаясь к огромной, выложенной булыжником площади, он заметил, что сегодня здесь царит невиданное оживление. Стараясь не привлекать внимания, Гелдон двигался медленно, опустив голову, прекрасно понимая, что один лишь вид горбатого карлика может вызвать нездоровый интерес ищущих развлечений бездельников.
Уличные шлюхи, бросая на прохожих призывные взгляды, бесстыдно предлагали себя всего лишь за несколько медных монет. Со стороны темных переулков доносились звуки грубых, похотливых совокуплений.
Некоторые из постоянно пристававших к Гелдону нищих действительно производили впечатление людей, выброшенных на обочину жизни, другие же выпрашивали монетку или кусок хлеба, чтобы просто протянуть в безделье еще один день. Тяжелее всех приходилось здесь детям — грязным, голодным, потерявшимся во враждебном для них мире.
Время от времени карлик ловил на себе зловещие взгляды тех, кто был опаснее всех прочих, — наемных убийц. После разгрома королевской гвардии убийство как профессия стало весьма доходным делом. Многие, очень многие были готовы потратить кизу-другую, чтобы убрать богатого родственника, неверного супруга или удачливого конкурента. Только киза, золотая монета королевства, гарантировала выживание, и наемники готовы были на все, лишь бы они бренчали в их карманах. Имея достаточно денег, можно было заказать убийство любого, и при нынешнем разброде убийц никто особенно и не искал.
Кроме всех прочих была здесь еще целая армия особо невезучих людей — тех, кому удалось пережить бесчинства Фаворитов, лишившись, однако, руки, ноги или глаза. Эти несчастные рыскали по сторонам голодными взглядами. Столкновение с Фаворитами оставило в их душах неизгладимый след. У многих калек явно развивалась гангрена, но вокруг не было никого, кто смог бы исцелить их раны.
«Слава Вечности, Тристан не видит всего этого», — подумал карлик. Поглубже надвинув капюшон, как будто стремясь таким образом отгородиться от кошмара, что творился вокруг, Гелдон продолжил свой путь.
Это была уже его седьмая вылазка в город. Боясь показаться чрезмерно любопытным, он сознательно не пытался узнавать много за один раз. Меньше всего ему следовало привлекать к себе внимание. Карлику удалось завязать кое-какие полезные знакомства с людьми и войти к ним в доверие настолько, что от них можно было услышать хотя бы некое подобие правды.
— Сначала закрепи знакомство, — наставлял его Виг, — и только потом начинай задавать вопросы.
Гелдон остановился перед одной из шумных, пользующихся исключительно дурной славой таверн и взглянул на притороченного ремнями к грубому деревянному ящику безногого калеку с сальными спутанными волосами и черной повязкой на правом глазу. В руках увечный сжимал деревяшки, примотанные к ладоням грязными тряпками. С помощью этого нехитрого приспособления он передвигался с проворством, какого трудно было от него ожидать. Несчастный откликался на прозвище Обрубок. При виде карлика, с которым он уже несколько раз вел беседы, калека оживился, поняв, что вскоре в его карман перекочуют несколько монет.
— Ну, и что тебя принесло сюда сегодня? — спросил Обрубок вместо приветствия, не сводя с карлика жадного взгляда. — Опять припасы кончились?
— Угадал, — ответил Гелдон и быстро оглянулся, дабы убедиться, что на заполненной людьми шумной площади на них никто не обращает особого внимания.
— Непонятно, почему бы тебе не загрузить сразу телегу, — заметил калека, почесывая заросший седой щетиной подбородок. — Тогда тебе не надо было бы так часто приезжать сюда. — Он уперся деревяшками в землю и перекинул туловище поближе к копытам лошади карлика. — Честные люди стараются как можно реже бывать в этой части города. Ну, разве что им захочется поразвлечься со здешними девчонками. — Он многозначительно подмигнул карлику. — Я и сам не прочь, если ты улавливаешь, что я имею в виду.
Гелдон открыл свисающую с пояса кожаную сумку, достал несколько киз и слегка побренчал ими в ладони.
— Я, наверно, мог бы тебе помочь.
В уцелевшем глазу Обрубка сверкнула неприкрытая жадность.
— Чего желаешь, мой господин? — быстро спросил он. — Все, что угодно: вино... женщины... или, может, ты хочешь кого-то убрать со своего пути?
— Да нет, просто расскажи мне новости. — Карлик оглянулся и помолчал, пропуская компанию громко галдящих пьяных мужчин. — Почему на Торговой площади сегодня столько народу?
Безногий осклабился, наклонил голову и протянул руку. Гелдон уронил в нее одну монету. Калека тут же попробовал ее на зуб и одобрительно поцокал языком.
— Говорят, сегодня будет сделано важное сообщение, — таинственно понизив голос, ответил он. — Касательно одного всем известного человека.
И Обрубок снова замолчал, дожидаясь очередной монеты.
— И кто же этот человек? — осведомился Гелдон.
— Принц.
Карлик замер. «Никому не может быть известно, что Тристан вернулся в Евтракию, — подумал он. — С чего бы это вдруг заговорили о нем? »
Гелдон постарался справиться с охватившим его волнением.
— Ну, и что там насчет принца? — Он скривил губы с таким видом, словно не считал эти сведения такими уж ценными. — Какое мне до него дело? Я начинаю думать, что твои новости не стоят уплаченных денег. — Он бросил на калеку недовольный взгляд. — Расскажи-ка подробнее.
