Он остановился. Кончик его меча, до этого смотревший прямо на Локу, чуть опустился… Северен произнес какую–то фразу, но Лока ее не услышал. Он следил за движениями рук, ног, туловища. Видеть Северена на арене Локе не приходилось, но на его памяти это был первый человек после Сахайи, который мог просто перестать делиться с миром информацией о себе. Полностью закрыться. Лока так по–настоящему и не освоил этого умения. Прежде всего — не смог его принять. Мир и связь с ним были слишком важны для него. Сама мысль казалась ему кощунственной. Северен, как и Сахайя, закрываться умел. Возможно, дело было в том, что Лока ни в малейшей степени не мог ощутить стоящего перед ним человека, а потому и не ждал ничего хорошего, но ему вдруг стало ясно, что Северен на него нападет. И не для тренировки, а по–настоящему, чтобы убить. Ощущение не было чем–то рациональным, но казалось настолько явным… То, что оружие они в руках держали тренировочное, мало значило: убить можно и голыми руками. И если он хочет именно этого…
Северен опустил меч.
— Ты сдержался. Это признак разума.
Лока промолчал. Ощущение неизбежности драки пропало без следа.
— Я прошу у тебя прощенья.
— За что? — решил спросить Лока.
— За то, что принял тебя за другого, — ответил Северен. Если у него и было желание тренироваться, оно явно пропало. Он вернул меч в ящик для оружия, поднял с земли плащ. И развернулся, чтобы уйти.
— А ведь ты тоже мог бы сбежать, — сказал ему вослед Лока.
Северен замер. Медленно повернулся.
— Нет, — произнес он. — Я не могу.
— Почему?
Лока уже уверился, что ответа не получит, когда Северен не заученно, как выговаривал большиство аанских слов, а мягко, певуче, почти не разжимая губ, произнес:
— Хелас.
— Что это значит? — спросил Лока после паузы.
— Принятое обещание. Для скехта жизнь без хелас не имеет смысла. Когда–то мы были такими же свободными, как и вы, дрекови. Надеюсь, когда–нибудь снова станем. Только я этого уже не увижу.
— Почему?
— Некоторые преступления невозможно искупить.
В темноте его лицо казалось высеченным из камня. Он говорил серьезно.
— Что ты сделал? — спросил Лока.
— Я? Ничего. Хелас не имеет ничего общего с тем, что сделал или не сделал ты. Хелас — это обещание, данное своему народу. Внутреннее правило, означающее, что ты себе не принадлежишь. И я исполнял его до тех пор, пока от меня был толк, — он сжал в ладонях плащ, и лунное мерцание просветило его пальцы насквозь. — Теперь я здесь. И продолжаю исполнять…
— Будучи рабом? — поразился Лока. — У Мерзта?
Лока и сам был в том же положении, но он родной деревне ничем помочь не мог.
— Дориан Мерзт — мой хозяин, — произнес Северен холодно.
Лока посмотрел на него с удивлением.
— То есть, если бы я сказал, что планирую сбежать, ты бы…
Северен не ответил. Молча развернувшись, он ушел.
Крики Лока услышал еще в коридоре. В доме, где тренируются гладиаторы — зачастую против своей воли, — дело это обычное, так что особого внимания он не обратил. Шагу не прибавил и на тренировочный квадрат, освещенный утренним солнцем, вышел минуты через две. И только тогда понял: что–то не так. Обычно в это время поле заполнено гладиаторами, спаррингующими один на один или разбитыми на группы для отработки взаимодействий. В этот раз большинство прижималось к стенам с самыми разными выражениями на лицах, разглядывая тех, кто стоял в центре: вооруженных до зубов надсмотрщиков и Гайю.
— Ну, кто следующий?!
— Не дури, девчонка! — рявкнул на нее охранник. — Хуже будет!
— Кому, мне?! — она злорадно расхохоталась. — Давай!
С криком Гайя дернулась вперед — пространства вокруг нее в ту же секунду стало больше. Лока заметил, что меч у нее в руках не тренировочный, а самый настоящий. Один из надсмотрщиков чуть в стороне зажимал рассеченное плечо.
— Почему амулеты не действуют?!
О причине Лока догадывался, но сказать точно, сколько это продлится, не мог. Звук срабатывания оглушающего амулета раздавался опять и опять, и после каждого Гайя морщилась, словно от удара невидимым бичом. Оттого, судя по всему, охранники и не прекращали попыток.
Гайя вдруг упала на одно колено. Надсмотрщик тут же ринулся к ней… и заработал колотую рану в бедро.
— Стоять на месте! Используйте амулеты! Сейчас она вырубится!
Лока двинулся вперед… его схватили за руку.
— Лучше не лезь.
Лока недоуменно обернулся.
— Лучше не лезь, — повторил Хаг. — Это то и дело случается. Потому лучше ни к кому и не привязываться…
— Что случается?
— Мерзт ее продал. Ее в любом случае заберут. Сделать мы ничего не сможем…
Лока перевел взгляд на Гайю. Сил у нее явно оставалось немного. Еще два–три заклинания… Лока качнулся вперед.
— Лока, не нужно…
Хаг положил руку ему на грудь. Лока, уже не глядя на него, отмахнулся — гладиатор отлетел в сторону. Странно, он совсем не хотел ударить так сильно, но ничего, потом можно будет извиниться…
Больше его задержать не пытались. Нескольких человек он обошел, потом наткнулся взглядом на Номена, стоявшего чуть в стороне от круга надсмотрщиков, следившего за тем, чтобы не вмешивались остальные гладиаторы, затем увидел Кериха с оглушающим амулетом в руках, а после ему на глаза попалась Гайя. Девушка стояла на одном колене, не падая только потому, что опиралась мечом о землю. Будто ощутив что–то, она подняла голову. Несколько секунд Гайя, судя по всему, пыталась понять — его ли она видит, затем ее лицо выпрямилось. Во взгляде ее было написано такое страдание, будто все, о чем она мечтала, о чем еще надеялась в этой жизни, внезапно стало невозможно. И дело, конечно, было не в том, что заклятия доставляли ей боль, а в чем–то… чем–то…
Больше он не думал. Оттянув за шиворот одного из охранников, молча прошел внутрь круга. Увидев, что кто–то пытается пройти, двое или трое надсмотрщиков кинулись наперерез, преграждая путь, но Локе они не слишком помешали. Оглушающие амулеты направили уже на него.
— Да что за…
Гневный окрик оборвался — его узнали. Кто–то из охранников все же ударил его заклятьем, но явно по неосторожности. Как будто обжегшись, он тут же выронил призму.
— Достаточно, — произнес Лока холодно.
— Лока… — выдохнула Гайя, выпустив меч из рук. — Лока, когда они сказали, что…
Цепляясь за него, она поднялась и уткнулась ему в плечо. Она прошептала что–то еще, но слишком тихо, чтобы можно было разобрать.
— Не беспокойся.
Охранники вокруг них застыли в нерешительности: судя по всему, они просто не представляли, каким образом можно разрешить ситуацию. Очевидно, ни нападать, ни использовать против него амулеты никто из них не собирался. Гладиаторы наблюдали за происходящим, забыв о тренировке. Большинство молчало. Хаг, с которым Лока обошелся так невежливо, уже поднялся на ноги… и как бы невзначай стал заходить за спину одному из охранников. В какой–то момент он переглянулся с Илдом — крепко сбитым гладиатором со шрамом на подбородке, — и тот также выбрал надсмотрщика. Лока искал взглядом Цорка — необычное занятие, как правило, его видно издалека, — и спустя минуту появился и он. Во взгляде — не следа удивления, а в нескольких шагах позади — запыхавшийся Лепка.
